Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вдалеке уже виднелся берег — тонкая полоска темного хвойного леса на фоне бледно-серого, затянутого облаками неба. От воды тянуло сыростью, а в воздухе висела мелкая водяная морось, словно вот-вот должен был начаться дождь. Но даже несмотря на сырость, стоять у борта и вдыхать стылый утренний воздух было приятно. Хоть какое-то разнообразие!
Жаль только, долго наслаждаться спокойствием мне было не суждено.
— Кажется, я просил тебя не выходить из шатра. — Лаар, конечно же, не мог не заметить моего присутствия.
— Я всего лишь вышла подышать воздухом. Меня немного укачало, — соврала без запинки и вновь удостоилась подозрительного взгляда серых, стальных глаз. После Лаар вопросительно глянул на Хальди, и та поспешила подтвердить мои слова.
Как все же хорошо, что я взяла с собой наперсницу! В отличие от Ашты Хальди во всем меня поддерживала и помогала, как могла.
— Хорошо. Только не долго, — дал свое разрешение «господин» и встал рядом со мной, важно скрестив руки на груди.
А вот этого я совсем не ожидала. Неужели у раан-хара нет других дел, кроме как сторожевым псом стоять подле меня? И ведь чувствовала, не уйдет… Так и будет караулить, бросая хмурые взгляды на каждого, кто посмеет приблизиться.
Присутствие мужа нервировало. Пусть он и не смотрел в мою сторону, но даже от того, что он просто находился рядом, мне становилось неловко и хотелось поскорее спрятаться в своем шатре.
Может, на то и был расчет? Смутить меня своим обществом, чтобы я и не думала больше показываться на палубе?
Ох, Полночная звезда, и почему все так сложно? Неужели я никогда к нему не привыкну, так и буду дрожать от любого косого взгляда?
А дрожать, кстати, было из-за чего. С неба сорвались первые холодные капли. Одна упала мне прямо на лоб. Вторую я поймала губами и тут же наткнулась на жадный взгляд Лаара, по этим губам скользящий.
Муж так и не прикасался ко мне с тех пор. И даже ни разу не заглянул в шатер, что несказанно меня радовало.
Но то, как он глядел на меня сейчас, не оставляло никаких сомнений — выдержка раан-хара не вечна, и рано или поздно он все же явится и потребует своего. И чтобы отсрочить сей момент, не стоит лишний раз провоцировать мужа.
— Кажется, дождь. Я пойду, — и, не дожидаясь позволения, направилась к своему укрытию. И вздрогнула, когда горячая рука Лаара сомкнулась на моем запястье.
Он на мгновение запнулся, явно не зная, что сказать, а потом скороговоркой выпалил:
— Оденься теплее. Не хватало еще простыть. — И отпустил мою руку. Показательно отвернулся к берегу, ничуть не волнуясь, что дождь усилился и теперь мелкими каплями оседал на коротких волосах.
А я лишь сильнее закуталась в палантин, спеша поскорее оказаться в шатре. Подальше от дождя и от стоявшего в задумчивости мужа.
* * *
Мы прибыли в край Лашасса на девятый день пути. Уже на берегу я почувствовала терпкий запах хвои и сырой земли. Зелени, пробившейся через мягкий ковер сопревших листьев, и мха, плотно облепившего корни деревьев.
Хоть Лашасса находилась далеко от моего родного Туэнга, но этот северный край сейчас остро напомнил мне дом. Сосновый бор, где пахнет терпкой смолой, и светлые опушки, залитые теплым солнечным светом. Мягкую хвойную подстилку под ногами и несмолкающие трели певчих птиц.
Я стояла на лесной опушке, где как раз начинался широкий тракт, и никак не могла прийти в себя. Полной грудью вдыхала знакомые ароматы, остро тоскуя по дому. По родным людям и местам, знакомым с самого детства.
Живя во дворце, я старалась не думать о прошлом. Гнала от себя прочь мысли и воспоминания, понимая, что никогда не смогу покинуть стен резиденции раан-хара. Но сейчас, оказавшись за тысячу лиг от Гаррада, внутри вновь пробудилась надежда. А на языке чувствовался свежий, пряный привкус свободы, мешающийся с нотками хвои и древесной смолы.
Воспоминания нахлынули лавиной. И все то время, пока воины седлали рысаков и готовили кибитку для нашей поездки, я бродила вдоль опушки, чувствуя, как от пробудившихся эмоций перехватывает дыхание. Как сердце в груди стучит тяжело и надсадно. И вместе с тем становится легче. Кажется, что не все еще потеряно. И откуда-то из глубины души появляются силы. Словно само это место велит не сдаваться, заряжает своей энергией, жаждой жизни и новых свершений.
О боги, как же сильно, оказывается, я мечтала вырваться из давящих дворцовых стен!
Я впитывала в себя здешние запахи и звуки. Касалась рукой шершавых стволов. Пропускала меж пальцев смолянистые листочки редких лиственниц. И настолько погрузилась в себя, что даже не сразу услышала, как меня зовет Хальди:
— Госпожа, нам пора. Кибитка готова, раан-хар велел отправляться.
— Ох, так скоро…
Честно говоря, желания трястись в тесной повозке не было никакого. Хотелось еще немного погулять. Зайти в самую чащу леса. Проверить, не поспела ли на солнечной полянке сладкая земляника. Но, увы, мы спешили. И причина этой спешки не позволила просить об отдыхе.
Стоило представить, что где-то в глубине этого светлого и приветливого леса развернул свои ядовитые побеги Цветок Смерти, как мигом стало не до мечтаний.
Я изрядно прибавила шагу, стараясь как можно быстрее вернуться обратно к тракту. Благо тот находился в зоне видимости. Впрочем, далеко уйти мне все равно бы не позволили.
У собранной кибитки уже стоял недовольный Лаар. И, стоило приблизиться, муж напряженно вгляделся в мое лицо.
— Что случилось? — резко спросил он. И я не поняла, чего больше было в его голосе: злости или беспокойства.
— Ничего. Все хорошо, — ответила, кажется, смутившись. Слишком уж пристально он смотрел на меня. И уже в который раз от его взгляда по телу побежали мурашки.
Всеблагой Ошур, когда уже это прекратится?
— Хорошо. Садись в кибитку. Мы отправляемся. Поедем быстро и без остановок.
Я понятливо кивнула и, откинув плотный полог, забралась внутрь повозки. Хальди скользнула следом. И уже оказавшись в тепле и под защитой плотной парусиновой крыши, помощница протянула мне тонкий платок. И на мой непонимающий взгляд сама смахнула влагу с моих щек.
Странно, я и не заметила, когда успели выступить слезы…
И выходит, что Лаар о них и спрашивал. А я не поняла.
* * *
Лаар
Ехавшая позади кибитка изрядно тормозила всю процессию. Лаару казалось, что они плетутся со скоростью речной черепахи, выбравшейся на берег, чтобы отложить в прогретый песок кладку яиц. Слишком медленно. Слишком неуклюже.
И он в который раз пожалел, что послушался Ведающего и взял с собой Катару. Женщине не место среди воинов. Если только эта женщина не портовая шлюха, которую можно без зазрения совести пустить по кругу…