«Ваня Жук, — кричала она, — соло-гитара, город Москва», «Сеня Шевцов, бас-гитара, город Симферополь»... Когда дошла очередь до Линецкого, она закричала: «Мансур, бонги... Вселенная!»...

Музыкантов заставили играть на бис...

Но милиционер, как по команде, вошедший в кафе, потребовал, чтобы музыканты замолчали, потому что время перевалило за полночь...

«А время — это отношение бытия к небытию!» — Линецкий увидел эти слова — как в комиксе — в бульбочке возле милицейской фуражки...

Музыканты продолжали играть... Милиционер, довольно быстро разобравшись в проводах, резко потянул один из них... И наступила тишина...

Но через секунду Линецкий снова застучал в тамтамы — теперь уже соло...

Милиционер думал было подойти к нему... Но почему-то замешкался...

— Так вот о чём твоя диссертация... А я никак не могла понять... Я только вспомнила, что такие фигурки были на стене физкультурного зала в моей школе... Вся стена была в них... Это были комплексы упражнений... И однажды эта стена рухнула — от ветра, повалилась вовнутрь... Ну да, представь... Фигурки, которые были на неё нанесены — краской, все посыпались... Вот и всё... Смотри, народ уходит... Пошли и мы — гулять! — сказала она и взяла своего друга за руку. Он сложил общую тетрадь, положил её в кулёк. Они расплатились, перешли с бетонных плит на гальку и пошли вдоль моря в сторону Хамелеона...

Линецкого вела за руку Маша... Он увидел в толпе Переверзева, но подходить не стал... Мало ли кого он теперь видел...

Был даже один верблюд, поэтому Линецкому казалось, что целый караван идёт по тропе между холмов, которые в свою очередь были похожи на верблюжьи горбы...

Маша шла босиком и крепко держала Мансура за предплечье...

Сразу за ними шли три полуголых парня с рельефной мускулатурой, озаряемой вспышками пламени...

Дальше белел небольшой отряд интеллигенции...

Больше мы ничего не будем говорить...

В море разбегаются световые круги, природу которых объяснить уже невозможно...

Потому что даже наш человек... Водный и бестелесный... Выйдя на сушу... Идёт, освещая подводным фонариком вьющуюся между холмов тропу...

И это всё, собственно... Шёпот, шипение факелов... Мы идём... Уже светает, но в сером воздухе нам ещё какое-то время видятся тёмные сгустки... Мы не знаем, что это... Летучие мыши... Или ворохи сожжённой бумаги... Всё равно, при порывах ветра они рассыпаются прямо у нас на глазах...