Здесь было холоднее, чем снаружи. Руки онемели, и под пуховик вполз леденящий холод. Что-то здесь не чисто. Вампир не может жить в этой вечной мерзлоте.

Я осторожно пошла вперед.

Лучше поторопиться, скоро пальцы потеряют подвижность и пистолет я держать не смогу, а если отогреюсь — руки начнут дрожать. Как ни кинь, везде плохо.

Я попыталась представить здание гостиницы и определить, в какую сторону идти. Получалось так, что вампир обитает где-то справа. Я пошла вдоль стены.

В трубке я слышала отзвуки разговоров. Эмиль молчал, но, вроде бы, все в порядке. Неожиданно связь отрубилась.

— Вот блин.

Я выключила трубку и сунула в карман. Похоже, Эмиль отключил связь сам, но делать это в такой момент не стоило.

Если так, то перезванивать смысла нет. Его нет, даже если вампир нашинковал Эмиля с охраной тонкой стружкой.

Через несколько метров коридор свернул, и я уткнулся в дверь. Самая обычная, деревянная, с проржавевшим засовом. Я тихо подошла и присела на корточки, подставила ладонь под сквознячок. После подвального холода показалось, что воздух был теплым. Значит, я нашла вход в жилую часть подвала.

Я прислушалась, но было тихо, из-под двери не выбивался свет. Думаю, можно попробовать.

Только я взялась за ржавый засов, как в кармане завибрировал телефон.

— Да? — прошептала я.

— Вылезай оттуда, — зло сказал Эмиль. — Быстро!

Я упрямо подергала засов. Услышав мое пыхтение и скрип, Эмиль продолжил:

— Я на стоянке. Вампир совершенно не тот, поэтому хватит валять дурака, вылезай и поехали обратно в «Фантом». Я тебя ждать не буду. Если через двадцать минут тебя там не будет — ты у меня получишь.

Из-за двери подуло сильнее и она приоткрылась. Эмиль послушал мое молчание и, не добавив ни слова, отключился.

Пошел он. Он что, правда думает, что я у него на побегушках?

За дверью оказалось небольшое помещение — буквально три на три метра. В противоположной стене была дверь, из-под которой выбивался свет. Пахло пылью и плесенью. Скорее всего, это кладовка или типа того, но здесь тепло, так что она точно примыкает к жилой части.

Вся правая стена отведена под полки, с другой стороны стоял покосившийся стол. Пол и мебель покрывал слой пыли. Кое-где она смазалась — помещением пользовались. На столе лежали чертежи, сильно похожие на вожделенный план эвакуации. На полках лежали свертки с вещами, стопки старых книг. На некоторых свертках пыли не было.

Я выдвинула один из ящиков. Внутри засеребрилась связка ключей, а еще обнаружился целый склад сотовых телефонов, один из них — последней модели.

Ведомая странным чувством, я достала новенькую трубку и включила. К удивлению, телефон оказался рабочим — с сим-картой, но почти полностью разряженный. Я посмотрела список контактов, но все имена незнакомы.

Чей он? Кладовка не похожа на место, где хранят нужные вещи. Скорее, на отстойник для хлама.

Когда я открыла вкладку сделанных звонков, то просто застыла: в последний раз с этого телефона звонили мне. Неделю назад.

Я выдвинула второй ящик. Ничего.

Телефоны я рассовала по карманам и вытащила несколько широкоформатных листов. Планы зданий. Какие-то официальные, похожие на планы эвакуации, с жирными стрелочками, ведущими к выходам, какие-то нарисованные от руки синей пастой.

Один из них я узнала сразу: схематичное изображение «Фантома». Другой показался смутно знакомым, но что это? Нет, не вспомнить. Я отодвинула его в сторону. При взгляде на следующий, пистолет чуть не выпал из руки.

На альбомном листе был изображен план дома мэра. То есть дом Эмиля теперь. Два этажа и даже подвал, во всех подробностях. Что меня испугало — он был нарисован от руки, мелкими штришками неизвестный чертежник нарисовал даже тайный ход в спальню бывшего мэра и любовно выписал каждую камеру в подвале.

Откуда это?..

— Ничего себе, — прошептала я.

Я сгребла чертежи и, свернув трубочкой, сунула за ремень.

И тут снова зазвонил телефон. Путаясь в кнопках, я сбросила звонок и попыталась вернуть сердце на место. Поздно. Рядом раздались тихие шаги, в кладовке с щелчком включился верхний свет и ослепил меня.

Все что я успела сделать — прицелиться в открывающуюся дверь.

Перед глазами прыгали разноцветные пятна. Я щурилась и ни черта не видела. У меня было две секунды для решения — выстрелить или ждать, пока снова стану видеть.

Я выбрала компромисс и присела под прикрытие стола.

— Стой, я выстрелю!

Нервный палец почти надавил на скобу. Мучило ощущение, что меня пристрелят первой, я настолько была на взводе, что уже ощущала пулю в груди.

— Городская охотница, если не ошибаюсь?

Голос показался знакомым.

Не испуганный, не напряженный. Я слышала фатальное спокойствие, и такое же всепоглощающее презрение. Так говорят вампиры «со стажем», те, кто не появляется днем на поверхности.

Я была уверена, что слышу нашего неуловимого «гостя города». Но почему же он кажется мне знакомым?

— Эй, охотница!

Я из тех девушек, что за словом в карман не полезут, но бывают ситуации, когда даже я теряюсь.

Зрение возвращалось, а вместе с ними я понимала, что вляпалась хуже некуда.

Вампир не прятался — во весь рост стоял в проеме. Свет бил ему в спину и я не видела лица. Пора уже запомнить, что в кровососов стрелять бесполезно. Странно, что он еще не обошел стол и не выволок меня за шкирку.

Дверь в подвал совсем рядом. Может быть, я даже успею проскользнуть в нее, но вампир меня догонит. Проблему нужно решать здесь.

Я решила попробовать.

— Кажется произошло недоразумение! — не очень уверено сказала я. — Да, я городской охотник, приехала с мэром и заблудилась…

— Можешь встать. Не бойся.

Стол — рухлядь та еще, но мне нравилось за ним прятаться, покидать последнее убежище я не хотела. С другой стороны, он не должен напасть — он ведь говорил с Эмилем, бывший сам сказал, что они все уладили…

Бесполезно делать вид, что ты ни при чем, если в твоем столе обнаружились компрометирующие материалы. План дома Эмиля таким и являлся. Но ведь вампир не знает, что я покопалась в его закромах.

Я медленно выпрямилась, но не убрала оружие. Вампир шагнул в кладовку и световая завеса пропала: у него оказалось достаточно молодое лицо, треугольное, с острым подбородком и большими темными глазами, похожими на пятнышки мазута… Это расширенные зрачки дают такое впечатление. У него эффект крови на исходе. Может быть, только поэтому он еще не перегрыз мне горло.

Он с любопытством меня рассматривал, словно был обо мне наслышан. Странный взгляд. И тут он изменился. Я проследила, куда он смотрит, и наткнулась на опустошенный стол с выдвинутыми ящиками.