Осмотревшись, я увидела Берни Вайнза, который, стоя возле гольф-кара, застегивал футляр фотоаппарата.

— Берни! — крикнула я.

— Доброе утро, Милагро. Мне нужно бежать! — отозвался Берни, запрыгивая в гольф-кар. — Эй, Том, подвезти тебя?

В своем халате и тюрбане Томас выглядел изящно, словно шейх. Он сел в гольф-кар и осведомился:

— Я тебя знаю?

— Конечно, мы встречались прошлой ночью. Берни Вайнз к вашим услугам.

Я бы с радостью забросала их камнями, но как раз в этот момент зазвонил мой телефон.

Взяв его в руки, я шепнула:

— Алло.

Сначала в трубке что-то глухо завыло, а потом я услышала голос Освальда:

— Привет, малышка!

Его голос заставил мое сердце встрепенуться.

— Освальд! Почему ты не звонил? Я думала…

— Это была обычная ссора, Милагро, — сказал он очень расстроенным голосом. — Очереди в нашу клинику простираются на целый квартал, и операции идут с раннего утра до позднего вечера; под конец смены я едва стою на ногах. Это лучшее, что я делал за свою жизнь.

Значит, теперь это общепринятый факт: он — святой, а я — его ужасная девушка.

— Это замечательно, Освальд.

— Сэм сказал, что ты у Мерседес. Передай ей привет.

Мне не хотелось его расстраивать в тот момент, когда он выполняет важную работу, поэтому я сказала:

— Я была у нее, но… э-э… решила пока переехать к Нэнси. Она в свадебном путешествии, поэтому я могу спокойно поработать в ее квартире. — В трубке затрещало. — Я переписываю сценарий.

— Что ты сказала? — переспросил он.

— Я говорю… — На этот раз помеха прозвучала так, словно у Освальда в комнате собралась компания больных, страдающих навязчивым неврозом, которые принялись щелкать пузырчатыми упаковками.

— Связь плохая. Тут не везде есть прием, а у меня всего несколько коротких перерывов в день.

Когда он стал с восторгом рассказывать о своей работе и описывать детей, приходящих в клинику, а также молодого хирурга, которого он обучал, я понимала примерно каждое четвертое слово.

Освальд пообещал, что через несколько дней позвонит еще раз. Потом я слышала в трубке только треск.

— Алло! Алло! Освальд, ты здесь? — позвала я, но никто не ответил.

Я решила, что после душа мне станет легче. Однако, войдя в ванную, я увидела, что скомканные мокрые полотенца валяются в углу, а аккуратные упаковки бесплатных «парагонских» косметических средств (упаковки, конечно же, сделаны вручную, а текст на них напечатан, конечно же, соевой типографской краской), разбросаны по полу. Лосьон из раскиданных бутылочек пролился на полку.

Мне пришлось мыть волосы тем, что осталось в бутылочке, а именно — примерно чайной ложкой шампуня. Потом я облачилась в подходящий для спа-курорта наряд — белую блузку и брюки цвета хаки и немного прибралась в комнате, чтобы уборщицы не подумали, что я cochina[74]какая-нибудь.

Я выпила стакан минеральной воды, в которую подмешала кровь, и принялась работать над «Зубами острыми». Когда в мой домик пришли убираться, я, нервно слоняясь по кухне, по-испански сказала горничной, что, пока я здесь, пополнять запасы в холодильнике не надо.

Во второй половине дня я направилась в вестибюль основного здания. Я постоянно думала о своей вампирской семье, и, видимо, поэтому мне показалось, что я вижу спину Гэбриела. Однако мужчина, которого я заметила, был в сопровождении какой-то пожилой пары, а рядом, держа его под руку, шла молодая женщина. Я двинулась было за ними в ресторан, но потом поняла, что этот человек, передвигавшийся на негнущихся ногах, вряд ли окажется моим грациозным другом.

Над стойкой консьержа возникла голова Чарлза, он заулыбался мне навстречу.

— Привет, Чарлз, — сказала я, подойдя к стойке. — Мне показалось, что здесь мой друг, Гэбриел Грант. Вы можете посмотреть, в каком номере он остановился?

Наклонившись к компьютеру, Чарлз ударил по клавишам.

— Извините, но у нас нет постояльца с таким именем.

— Рыжеволосый парень с родителями и молодой женщиной.

— Ой, — снова улыбнувшись, сказал он. — Я знаю, о ком вы. Его по-другому зовут. Они всей семьей приезжают к нам уже не первый год.

— Значит, ошиблась. Я не видела его лица. Что слышно о моем пикапе?

— Я только что беседовал с механиком. Он еще не успел осмотреть машину, но обещал связаться со мной сегодня к вечеру. Я с удовольствием разыщу водителя, если он вам нужен.

— Нет, не надо. Я сегодня поработаю.

Я собралась было идти, когда Чарлз спросил, планирую ли я посещать спа-процедуры.

— Мы предлагаем двадцать семь видов массажа, включая терапию нашей парагонской минеральной водой. Если вам интересно приобрести новый духовный опыт, могу посоветовать процедуру «Сонное бодрствование»: сеанс длится полтора часа и имитирует все стадии ритуального блуждания индейцев при обряде инициации. Многим нашим гостям нравится агавовый массаж, выводящий токсины из лимфатической системы и восстанавливающий равновесие организма.

Что ж, хорошая возможность проверить, насколько я способна выносить физические контакты с людьми.

— Большой выбор. Что такое терапия минеральной водой?

— Это особая процедура, — пояснил Чарлз. — Вы забираетесь в кадку, сделанную из выдержанной дубовой древесины, туда наливают горячую источниковую воду, врач-массажист погружает вас в нее и начинает работать над теми местами, где есть жировые отложения. Еще вам дают затычку для носа.

— Звучит… э-э… заманчиво, но, похоже, обычного глубокого массажа тканей у вас нет.

Видимо, я разочаровала Чарлза.

— Конечно же есть. Шиацу, тайский, корейский, спортивный глубокий мышечный массаж… у нас есть все традиционные процедуры. Вот брошюра с описаниями. — Он протянул мне буклет, который был отпечатан на бумаге, изготовленной вручную.

Открыв его, я пробежалась глазами по списку диковинных процедур и подумала: как приятно ощущать, что за тобой ухаживают чужие руки. Когда я жила в доме родителей, то была полностью лишена каких-либо физических контактов и теперь стремилась к ним, словно кошка к нежным поглаживаниям.

— Глубокий мышечный массаж мне вполне подойдет. Если вы сможете записать меня на завтра, буду очень благодарна.

Во внутреннем дворе здания находилось бистро, где я съела очень вкусный и здоровый салат из экологически чистой зелени с уксусно-цитрусовой заправкой. Сидя в одиночестве в шикарном отеле, я неторопливо и с удовольствием поедала салат и воображала, что мой маленький мирок становится лучше. Анализ собственного положения был таким: потрясный карьерный рост в сочетании с улучшением финансового состояния; проблемы в личной жизни впролне разрешимы.