Спускается влажным ртом к нежным полушариям, покрывает поцелуями грудь. Я запрокидываю голову, выгибаясь под ним, потому что это безумно приятно. На грани. Мне нравится чувствовать эту болезненную наполненность. Ощущения такие же, как и в первый раз, но с каждым движением языка Эрика по коже, с каждым растягивающим толчком внутри, я плотнее жмусь к везунчику грудью, подаюсь бедрами навстречу, принимая как можно глубже. Никогда не думала, что смогу быть такой раскрепощенной с мужчиной. 

Провожу пальцами по спине везунчика, нащупывая шрамы. Каждый нерв натягивается струной от его грубого вторжения. Я задыхаюсь от чувств, когда накрывает оргазмом. Пульсация внизу такой силы, что на мгновение выпадаю из реальности, концентрируясь только на этих ощущениях. В ушах шум, перед глазами вспышки. Везунчик продолжает в меня вколачиваться, а потом с глухим стоном кончает на живот. Я наблюдаю за его лицом и довольно улыбаюсь. Тяжесть его дыхания перемежается с моим, мы встречаемся взглядами, и щеки вспыхивают румянцем. Это всё я. Спровоцировала, выпустила зверя из клетки. Но не испытываю по этому поводу угрызений совести. Всё правильно. 

– У нас проблема, лори, – говорит, Эрик убирая прядь волос, прилипшую к моему лицу. 

– Какая? 

Везунчик опускает ладонь вниз, гладит меня по груди и переворачивает на живот, как куклу. Ни капли не осторожничает. Раздвигает ноги и упирается эрекцией в промежность. Боже… Ведь и двух минут не прошло, а он уже снова готов? Даже не дал мне принять душ, смыть с себя следы нашего безумства.

– Полагаю, серьезная.

Эрик входит в меня сзади, и я вскрикиваю от боли. Он замирает, давая мне время свыкнуться с его размером и новой позой, в которой всё чувствуется иначе. Еще запредельнее. 

– Ты сама виновата. Не нужно дергать тигра за усы. Теперь терпи. – Эрик начинает двигаться, медленно и осторожно, постепенно наращивая силу. 

– Еще, – хриплю я, когда он просовывает под меня руку, сминает грудь и дразнит, водя большим пальцем вокруг соска. 

Меня словно воронкой затягивает на дно, я совершенно не в состоянии контролировать свои эмоции. Они похожи на сход лавины, стремительно набирающей обороты. Как же это приятно! Бесполезно пытаться совладать с тем, что будит во мне этот мужчина. 

Сжимая в кулаках покрывало под нами, чувствую, как в животе снова концентрируется тяжёлое напряжение, как начинают подрагивать ноги, когда Эрик таранит меня очередью толчков. Шум крови заглушает удары сердца. Рука везунчика снова подо мной, он нажимает на клитор, и меня пронзает новой вспышкой удовольствия. Комната плывет перед глазами, я обмякаю, ощущая непрекращающиеся толчки, и вскоре ягодицы обжигает горячее семя. 

Господи, второй оргазм за полчаса! Разве такое возможно? Дыхание восстанавливается целую вечность. И по мере того, как способность мыслить возвращается, я чувствую, что необходимо в душ – живот и ягодицы в сперме Эрика. Между ног горит, кожа горит, горло горит от моего частого дыхания и стонов. Я словно пробежала марафон на максималках.

– Ты в порядке, лори? – доносится голос Эрика, и его губы касаются моей лопатки. 

Я долго молчу, потому что не могу облечь мысли в слова. Везунчик ловит пальцами мой подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза. 

– Кажется, – произношу одними губами, всё еще не в состоянии прийти в себя и путаясь в рефлексах. 

Эрик кивает и, встав с дивана, направляется в ванную. Смотрю, как перекатываются его мышцы на спине при каждом движении, но сама не могу даже пошевелиться. 

– Тебе ведь правда было больно, когда я чуть не упала? – спрашиваю я.

Он оборачивается, глаза смотрят на меня внимательно, изучающе. 

– Так виртуозно притворяться я еще не научился, – уходит.

Я слушаю, как за дверью душевой льется вода, и обездвиженно лежу на диване несколько минут, а потом заставляю себя спустить ноги на пол. Натыкаюсь глазами на нашу одежду на полу, перевожу взгляд на плед, там остались следы недавней близости, и глупо улыбаюсь. А потом поднимаюсь на слабые ноги и несу его в стирку.

Эрик проявляется в гостиной с влажными волосами, в повязанном на бедрах единственном полотенце. Я еще только обживаюсь, не все вещи перевезла из дома. Подхожу к везунчику и, стянув с него кусок махровой тряпки, скрываюсь в ванной. Включаю горячую воду и долго стою под струями, прокручивая в голове случившееся. Опускаю руку вниз. Трогаю половые губы. Они припухшие и болят. Но я ни о чем не жалею. А скачанный сериал про кровожадного и озабоченного маньяка, который нашла на просторах интернета, теперь можно смело удалять. Кажется, у меня свой завелся.

Мы сидим на диване и едим пиццу. Везунчик выглядит изможденным – взгляд расфокусированный, вернулась бледность кожи, между бровями глубокий залом. Но и уставший он всё равно привлекательный: пухлые губы, длинные ресницы, прямой нос, родинка на щеке. Почти незаметная, раньше я не обращала на нее внимания.

Не знаю, откуда вдруг взялось это тяжелое, давящее чувство внутри, чем-то похожее на... нежность? Желания рассматривать лицо Эрика тоже раньше не возникало. Это открытие застает врасплох. Обычно мы так с отцом по вечерам засиживались, на кухне, допоздна. Я смотрела, как он ест, расспрашивала, как прошел день, затем мы перемещались в гостиную и рассказывать о своем дне начинала я. Схожие ощущения, только к везунчику я испытываю еще и сильное влечение. Надеюсь, эти глупости быстро выветрятся из головы. Не хочу ни в кого влюбляться. Тем более в такого, как Эрик. 

– Извини за пощечину, – тихо говорю я.

Везунчик поднимает глаза, жуя кусок пиццы. Такие красивые они у него в это мгновение. Цвета теплой карамели. Он коротко усмехается и кивает на полоску трусиков, которая выглядывает из-под майки. 

– Мы квиты. Болит? 

– Немного. Но мне всё понравилось. – Отряхиваю руки, чмокаю его в щеку, ту самую, по которой приложила ладонью, и чувствую, как снова царапает где-то глубоко внутри. – Я ни о чём не жалею. 

Надеюсь, не потребуется его бить, чтобы между нами снова случился секс? Хотя... если Эрика это заводит, почему бы и нет?

Я поднимаюсь на ноги и направляюсь в кухню. Возвращаюсь с двумя бутылками минеральной воды и ставлю их на стол. Эрик кивает на край дивана, где сложена его одежда. 

– Достань телефон из правого кармана, – просит он и берет второй кусок пиццы, с аппетитом вгрызается в него зубами.

– У меня суп есть в холодильнике. Будешь?

– С какой-нибудь травой и брокколями? Нет. Спасибо.

– С мясом. С куриными фрикадельками.  

Везунчик одобрительно хмыкает. 

– Неплохо. Но с меня пиццы хватит. – Он снова кивает на одежду: – Телефон.

Я вытаскиваю сотовый из кармана брюк и кладу на стол. Эрик забирает его, с минуту водит средним пальцем левой руки по экрану, затем придвигает ко мне.