Никаких световых эффектов не возникло, но я сам отчетливо ощутил легкость в груди, словно сделал какое-то доброе дело. И передо мной выскочило системное сообщение о том, что мои слова подтверждены богом. Видимо, так действовал божественный детектор лжи, и если бы я соврал, то ощущения были бы гораздо менее приятными. Вообще, все игровые сделки отслеживались Гесером и обманщики так или иначе несли ответственность за свои поступки. Будь я чуть умнее, то и свою договоренность со «Стальными Крысами» о Костяном Мече обговорил бы в Арктании и призвал в свидетели Гесера. Тогда они бы трижды подумали, прежде чем меня обмануть, а если бы и обманули, то получили хоть какое-то наказание помимо взорванного мной телевизора.

Ар-Норте некоторое время молчала, а потом махнула лапкой.

– А, ладно. Проведу тебя бесплатно. Исключительно из добрых побуждений.

– Чего это вдруг? – подозрительно спросил я.

Только что пыталась меня шантажировать, и вдруг так просто отказалась от своих планов? Не верится. Скорее уж она придумала другой способ воспользоваться мной в своих личных целях.

– Просто всегда хотела посмотреть на «мэтро-2». К тому же, будет возможность проверить, работает оно или нет. А по удачному стечению обстоятельств мне даже есть на ком провести эксперимент. Вдруг эта штука так же, как и первый вариант проекта, только убивает своих пользователей.

И куда подевалась та скромняшка из бара «Приют принцесс»? Чем дольше мы общаемся, тем больше я понимаю тех, кто решил ее похитить и вывезти за пределы Аркема. Возможно, единственная цель, которую они преследовали – это просто избавиться от этой вредной занозы, и политика тут была вовсе ни при чем.

– А другого способа быстро попасть в Аркем точно нет?

– Или неделю плестись по подземным ходам, или рискнуть. Что выберешь?

Я бы выбрал быстрый и безопасный телепорт. Увы, но контрольная проверка показала, что зона гремлинов все еще была недоступна.

– Рискнем, – обреченно вздохнул я, убирая обратно в инвентарь свиток.

И мы продолжили двигаться по железнодорожным путям. Возникло такое ощущение, будто по ним ездил только один поезд, и мы его благополучно взорвали. Во всяком случае, навстречу нам за все время не выехал ни один подвижный состав. Спустя пару часов гремлинша резко остановилась.

– Так, тайный ход должен быть где-то здесь, – задумчиво проговорила она, проведя лапкой по каменной стене. – Я точно помню, что в бумагах отца говорилось о третьем проходе слева. Хмм… или десятом?

– Мы же ни одного прохода не прошли, – удивился я. – Откуда третий-то?

Гремлинша одарила меня насмешливым взглядом.

– То, что ты их не видишь, не означает, что их нет. – Она пошевелила длинными ушами, будто прислушиваясь к чему-то. – Вроде бы третий проход должен быть здесь.

– А что так неуверенно? Или у вас, у гремлинов, число три является числом три только по вторникам в високосный год? – не удержался я от подколки.

– Нет, – раздраженно буркнула гремлинша. – Просто почерк у отца был неразборчивый. А математика – это язык вселенной, она едина и по вторникам, и по пятницам, и вообще в любое время дня и ночи. Какие же вы, люди, все-таки глупые, не знать таких простых вещей.

Нет, словесные пикировки – это точно не мое. Лучше просто помолчу.

Принцесса еще долго ходила вдоль сплошной каменной стены выискивая видимые только ей проходы, пока, наконец, не нашла нужный. Совершенно обычный камень просто расступился перед ней, открыв голодный зев проема.

– Ну что, дальше нам могут попасться слизни, поэтому лучше опрыскаться концентратом, – подозрительно весело сказала она.

Гремлинша накинула капюшон, вдруг превратившийся в полноценную маску на лицо. Следом она надела перчатки, а завершили картинку очки-гогглы. Затем она тщательно опрыскала себя из заранее заготовленного перцового баллончика.

– А зачем маска? – почувствовав какой-то подвох, спросил я.

– Ты когда-нибудь пробовал пшикнуть концентрированным красным перцем на кожу? – пробубнила через маску принцесса. – Это то еще удовольствие.

Прекрасно. А мне сообщить об этом они забыли. Ладно гремлинша, но гном-то почему не предупредил? У меня даже шлем очень условный и ограничивается лишь налобным обручем.

Я осторожно опрыскал тыльную сторону ладони из баллончика и едва сдержался, чтобы не заорать от боли. Такое ощущение, словно на меня уже попала та самая кислота, от которой должна защищать эта адская жидкость.

Самое обидное, что боль не становилась слабее, а стабильно держалась на уровне «с меня содрали кожу и щедро посыпали солью».

– А лицо покрывать этой штукой обязательно? – спросил я сквозь зубы.

Было адски больно, но выказывать слабость перед гремлишней совершенно не хотелось. Поэтому приходилось молча терпеть.

– Да ты любишь риск, – хихикнула принцесса, уверенно шагнув в тайный проход. – Ты же знаешь, для чего слизни используют кислоту?

О, да, я же специалист по слизням.

– Плюются ей? – предположил я.

– И это тоже. Но главная причина, почему все защищаются жгучим перцем не в этом. Если своевременно не сжечь труп слизня, то он расползается на мелких слизняков, которые пытаются пролезть под кожу, прожигая себе путь кислотой.

Ничего себе новости! Хотя, если посмотреть инфу о защитных свойствах перцового баллончика, то можно и самому догадаться.

– Понятно, – грустно вздохнул я.

Похоже, и без того не слишком приятный поход по подземелью вскоре превратится в настоящую агонию. Но пока я не увижу первого слизня, никакой санэпидем обработки проводить не буду.

– О, слизень, – указала мне вперед гремлинша.

Вот блин.

Я поспешно опрыскал всю одежду, а потом, мысленно выматерившись, и лицо. Сразу после этого я начал материться уже вслух.

А впереди действительно показался слегка мерцающий сгусток слизи, обойти который было довольно проблематично, поскольку он занял почти весь проход.

Ха, да он всего лишь тридцать пятого уровня.

– А что значит «созревший»? – подозрительно спросил я гремлиншу.

– Значит, что он очень опасен! Убей его! – истерично воскликнула она в ответ.

Я не стал раздумывать, и тут же влупил по слизню молнией. И в мгновение ока эта тварь попросту лопнула от моего удара, как какой-то воздушный шар, наполненный слизью. Она ударила мне в лицо, и на мгновение, о, ужас, я даже почувствовал облегчение. Холодная слизь хоть немного облегчила боль от перцового баллончика.