Вообще прикольная ситуация. Мутанты разгуливают по городу, словно у себя в лесу, обделывают свои делишки, причем не впервые. До знакомства с измененными я полагал, что лесные жители обычные дикари, периодически совершающие набеги на поселения людей с единственной целью – пограбить. Воспринимал их как аналог варваров из истории Земли. Но они оказались другими. Во многих аспектах не менее цивилизованные, чем люди. По сути, измененные – люди и есть, с той лишь разницей, что предкам мутантов не повезло. Древние маги вволю потешили жажду познания, пытаясь сотворить из подопытных расу с иными возможностями, как физическими, так и магическими.

Видоизмененные люди приобрели силу, ловкость, улучшенный слух и зрение. Заполучили способность к манипулированию магической энергией. Однако внешность подвела. Что-то пошло не так, как задумывалось, и на свет часто появлялись всякие уродцы. И руководитель проекта (по легенде этим руководителем был сам Близор) решил, что они никому не нужны, ибо отталкивающий вид имеют. Недолго думая, «материал» решили пустить в расход и начать все заново, используя сложившиеся наработки.

На счастье, началась очередная война и на лабораторию с лагерем, где содержали прошедших обработку подопытных, было совершенно нападение противника. Несчастные воспользовались предоставленным судьбой шансом и разбежались кто куда. Поначалу на них никто в Империи не обращал особого внимания. Мутантов было слишком мало, и в большие группы они не объединялись. Бродили по стране в поисках работы и пропитания. Некоторых охотно брали на военную службу, так как по параметрам они превосходили обычных воинов.

За измененных взялись всерьез после войны. История умалчивает, кто первым начал гонения, храмовники или маги, и что послужило тому причиной. Скорее всего, совокупность факторов: непохожесть на людей, физическое превосходство, большее количество рождающихся одаренных в семьях мутантов, ну и, конечно, репутация создателя – мага жизни Близора, на которого к тому времени списали все возможные грехи.

Охотники за головами отлавливали мутантов по всему государству. И так продолжалось до тех пор, пока остатки измененных людей не покинули пределы Империи. Уцелевшие поселились там, где ни один здравомыслящий человек не захочет жить, – рядом с темными тварями. Последние оказались лучшими соседями, чем те же храмовники. Постоянно и целенаправленно не стремились уничтожить беглецов. У мутантов появилась возможность увеличить численность и даже успеть создать племенные сообщества.

Что не завершили создатели-маги, завершил естественный отбор. Постепенно уродцы и слабые вымирали или были убиты собственными родителями во младенчестве. Невольно помогли в становлении лесного народа угнанные в результате набегов женщины. Здоровые пленницы рожали детей с меньшими отклонениями. Через пару столетий такой селекции окончательно сформировалась новая сильная раса. Раса с ненавистью к людям в крови.

Эту душещипательную историю поведал мне Бран Хитрец. Правда, лично я никакой такой ненависти не ощущаю, да и по отношению к своим подданным негативного проявления не наблюдал. Ни в замке, ни во время путешествия в Родхол. Я бы сказал, что мутанты воспринимают людей скорее как объект охоты, чем как врагов. Соответственно и отношение больше смахивает на хладнокровно-презрительное. Но это мое, сугубо личное наблюдение. Со сколькими мутантами я знаком? Раз, два и обчелся. Так что трудно судить объективно. Вдруг остальные в самом деле испытывают ненависть?

Мои же подданные боятся лесных жителей, но при этом с неким налетом брезгливости. Так относятся к змеям. Они опасны и склизкие на вид. При удобном случае лучше змею убить. Вот так и живут столетиями. От души веселятся, короче.

– Внутрь иду я и господин барон. Десятник караулит у двери. Лард и Флард, за вами контроль улицы, – счел необходимым повторить Бран обговоренный перед выходом порядок действий. Я терпеливо выслушал наставление, потому как сам же и отдал бразды правления более опытному Хитрецу.

– Если не выйдем в оговоренный срок, попытайтесь нас оттуда вытащить, – закончил старший измененный.

Фиш кивнул, близнецы остались абсолютно неподвижными. Бран зыркнул на нас из-под края капюшона и, больше не произнеся ни слова, забарабанил кулаком в дверь. Шум дождя приглушал звук ударов, но внутри прекрасно услышали. Крохотное окошко, исполняющее функции глазка, отворилось, и до слуха донеслось недовольное ворчание.

– Чего надо?!

– Открывай, Безух. Гости к вам пожаловали.

– Это кто тут у нас раскомандовался? Ишь, важный какой!

– Безух, тебе что, Мара сегодня не дала? Рычишь почем зря, под крышу не пускаешь.

– Узнаю этот голос. С чем пожаловал на этот раз, Хитрец?

– Ты нас так и будешь на улице под дождем держать или все же впустишь? Дело есть.

– Дело у него, видите ли, – продолжали ворчать за дверью, но недолго. Послышалось звяканье ключей, звук отодвигаемого засова, и нам, наконец, открыли, явив взгляду массивную фигуру пожилого бородатого привратника в одежке, какую предпочитают носить бедные горожане. Ой, что-то я сомневаюсь, что у этого хмыря нет денег на лучший прикид.

– Кто это с тобой? – пропуская нас внутрь, спросил Безух.

Я вошел следом за Браном. В конце коридора взгляд выхватил двух молодцев в кольчугах и с арбалетами в руках. Наконечники болтов направлены, казалось, точно мне в голову. Я невольно поежился. Ощущение, когда в тебя целятся, не из приятных.

– Друга привел, – ответил Бран.

– Друг – это хорошо, – разглядывая меня, протянул Безух.

Я в это время пытался высмотреть под нечесаными патлами отсутствующее ухо. Хитрец рассказывал, что привратнику в молодости палач отрезал его по приговору суда за мошенничество. Тогда-то он и получил свое прозвище. Безух заметил направление моего интереса, расплылся в улыбке и отодвинул рукой волосы, показывая жуткий шрам.

– Доволен? – Вопрос заставил покраснеть от неловкости.

– Извините, – прошептал я.

– О! Да мы вежливые! – Привратник расхохотался. – Хитрец, ты где его откопал?

– Там, где откопал, таких больше нет, – ответил Бран и в свою очередь поинтересовался: – Хозяин у себя?

– У себя. – Безух дал сигнал охранникам опустить оружие, чем вызвал у меня вздох облегчения. – Следуйте за мной. Ваши ребятки пускай чуток помокнут.

И повел нас по коридору. Я думал, мы поднимемся наверх, но не угадал. В одной из комнат обнаружились каменные ступени винтовой лестницы, ведущей в подпол. Еще какое-то время мы пробирались по кишке туннеля, явно ведущего за пределы здания, пока не остановились у непримечательной двери. Привратник остановился, постучал и заглянул в комнату.

– К тебе мутант. С другом, – сообщил он ехидно, а я покосился на Брана. Не обиделся ли? Измененные болезненно реагируют, когда их так называют. Однако понять, какие эмоции бушуют в сердце Хитреца, не получилось. Морда, что называется, кирпичом. Хоть бы уголком губ дернул недовольно, что ли.