– Как это? – опешил Роман.

– Легко и просто. Оставили нас в лесу, как нежелательныхсвидетелей, и уехали. Все было именно так, как я сказала. Уехали… Они спасалисвои шкуры, а напоследок сказали, что, если мы заявим в милицию об аварии, ониничего не подтвердят, и мы ничего не докажем. Мы остались вдвоем, неизвестногде, по колено в снегу в двадцатиградусный мороз, несчастные и одинокие. Ты непредставляешь, Рома, что мы пережили. Меня спасло то, что я плохо соображала отболи и была совершенно беспомощна. Уже сейчас, по прошествии многих лет, японимаю, что спастись у меня шанса не было. Минимальный шанс был у Киры, таккак она была невредима и могла попытаться что-то сделать. А она, Рома, небросила меня. Она взвалила достаточно тяжелую девицу на свои хрупкие плечи иповолокла из леса по морозу… по снегу… без всякой уверенности, что мы хотькуда-то выйдем. Я же не могла пошевелиться и от этого жутко мерзла. Кира бороласьза мою жизнь с самоотверженностью героини. Она натянула на мои руки своиварежки, чем и подписала себе приговор… Нет, конечно, мы спаслись! И ты этовидишь, общаясь со мной, живой, здоровой и успешной. Звезда удачи тогда была намоей стороне. Кира выволокла меня на дорогу. Нам пришлось долго ждать попутку,но мы ее дождались и поехали в Москву, конечно же, в больницу… Два месяца вгипсе, полгода реабилитации… и ты получил свою жену, у нас с тобой все хорошо.А вот Кира…

– Что?

– У нее не было сотрясения мозга, не было порезов, то естьпри аварии она не пострадала, я уже говорила об этом. Но, спасая меня, Кирасильно обморозилась. Руки, ноги… долгое лечение и осложнения. Парализация двухпальцев и онемение кончиков пальцев… Смертельно? Нет? Катастрофа? Да! Да! Да!Для музыканта уровня Киры – да! Мы до последнего дня надеялись, чточувствительность вернется, что все у нее восстановится, но нет… с каждыммесяцем надежда таяла. Сейчас уже поздно думать, что что-то изменится. Восемьлет прошло.

– Она не смогла играть? – спросил Роман совсем другимголосом.

– Нет… дело не в этом. Играть она смогла бы и в болееплачевном состоянии на твердую троечку. А вот играть так же гениально, какиграла Кира Полунина до обморожения, она уже не смогла бы никогда в жизни. Акто будет есть в дешевой столовой, если привык питаться в дорогущих ресторанах?– сказала Оля, вставая и споласкивая лицо холодной водой. – Кира доучилась исдала экзамен. Да, она играла с не ощущающей абсолютно ничего рукой. Ейпоставили зачет с оценкой «хорошо» за ее былые заслуги. Ей впервые в жизнипоставили «четыре», а ее преподаватель музыки Рафия плакала, не скрывая слез.Эта игра была абсолютно другой, неплохой, но не способна была задеть душу.Талант и гений были безвозвратно утрачены. Кира стала как все, и, конечно, длянее это явилось непоправимым ударом. Она – всегда связывающая себя только смузыкой, осталась вне ее. Она потерялась в жизни, выпала из нее… После этогоКира совсем растерялась, вот и пошли ее не очень удачные мужчины один за другими неудачные браки тоже. Ей постоянно был нужен человек, к которому она могла быприслониться, образно выражаясь, за спину которого могла бы спрятаться, потомучто Кира пряталась от жизни, у нее отобрали самое дорогое. Она стала зависимойот своих мужей, потому что другой специальности не имела, а работать вне музыкиона не знала как. Вот такая история… Я живу и работаю только благодаря Кире…

После рассказа Ольги в ванной воцарилась такая тишина, чтобыло слышно, как лопаются мыльные пузыри. Роман встал, накинул на себя большоевафельное полотенце и вылез из ванны.

– Извини, я не знал, я в шоке… не предполагал, что все такбыло. Ужасная история…

– Просить прощения тебе надо не у меня, а у Киры. – Ольгаоткрыла дверь и вышла в коридор.

– Мне стыдно! – Роман зашлепал босыми ступнями по полу,следуя за женой.

– Это то, что я хотела от тебя услышать, и надеюсь, тыговоришь совершенно серьезно, – сказала она и вдруг, сильно покачнувшись, чутьне упала.

– Дорогая, что с тобой? – кинулся к ней Роман, подхватил еена руки и устроил в кресле. – Что с тобой? Ты такая бледная! Оля? Олечка, непугай меня… что мне сделать? Что не так? Что принести?

– Да не суетись ты, все хорошо… сейчас отдышусь… Очень душнобыло в ванной…

– О чем ты говоришь? Как душно? Да ты же всю жизнь в саунуходишь, такие температуры выдерживаешь! – Роман подсунул под ее голову удобнуюподушку.

– Так это раньше… Сейчас все изменилось. Ты не виноват, мнесамой надо привыкать к новой жизни, – улыбнулась Ольга.

– Я не понимаю…

– Я жду ребенка, Рома, вот так вот, – ответила Оля ирасплакалась.

И было от чего. Долгих семь лет они пытались сотворить эточудо, но безуспешно. Реакция Романа на ее сообщение была весьма предсказуемой.Сначала он не понял, потом не поверил, а затем стал радоваться и прыгать, какдитя.

– Ребенок! Ребенок! Господи, спасибо! Это просто чудо! Язнал, верил, я же тебе говорил, что все у нас получится! Ребенок… а ты неошиблась?! – насторожился Роман.

– У меня есть медицинское заключение.

– А кто будет? – спросил ликующий Роман.

– Или мальчик, или девочка, – пожала плечами Ольга.

– Ну, да. Ну, да… Боже мой, как же я рад! Я до конца не могуповерить! Какое счастье! Любимая, почему ты молчала? Когда ты узнала?

– Вчера.

– Почему сразу не призналась?

– Я хотела это сделать в более торжественной обстановке, –пояснила Ольга.

– Мы так долго этого ждали. Спасибо, любимая, – целовал ейруки Роман. – А я-то, грешным делом, подумал, что ты и в этом берешь пример сКиры! Мол, не модно заводить детей или они доставляют много хлопот ужесостоявшимся людям. Какой же я идиот! Почему я так ее воспринимал? Почему яобидел тебя? – искренне расстраивался Роман.

– Просто Кира всегда улыбается и не пускает никого в своюдушу, и создается впечатление, что она легкомысленная, непостоянная иповерхностная, – ответила Ольга, незаметно вытирая слезы.

– Прости меня! Я – идиот, никогда больше не буду такговорить о твоей подруге. – Роман уткнулся ей в колени лысой головой. – Зачемона приходила?

– Так… поболтать… Наконец она внутренне созрела для того,чтобы что-то изменить в своей жизни. Она решила выйти на работу в качествесекретаря. Кира уверена, что у нее получится. Кира достаточно хорошо знаеткомпьютер, знает очень хорошо английский язык, так как целый год прожила вЛондоне со своим первым мужем. Пусть она не работала, а лишь сидела в роскошнойсъемной квартире, но, являясь очень коммуникабельным человеком, она общалась ис соседями, с друзьями и коллегами мужа, которые приходили к ним в гости. Вобщем, язык она выучила довольно-таки прилично. А тут мои знакомые как разспросили, нет ли у меня на примете хорошо образованной женщины на должностьпомощника руководителя фирмы. Я, конечно, сразу же подумала о Кире.