– Меня пытались убить. Не один раз. Дважды. Ты думаешь, я подниму руки и скажу: «Простите, мои дорогие, я бы сейчас хотел выйти. Я видел достаточно. Знаю достаточно. И теперь я просто хочу сесть поудобнее и попивать «Меконг»?

Причалила «длиннохвостая» моторка, и рулевой помахал рукой Кико.

– А как же я? Сколько копов слышали, как я сказала, что видела синий дипломатический номер, начинающийся с цифры восемьдесят шесть? Ты думаешь, эти люди оставят меня в покое? Или моих друзей из Клонг Той? Почему я не пошла на работу, по-твоему? По той же причине, по которой ты бросил мне пятьсот батов, – ты не хочешь видеть, как пострадает тот, кого ты любишь.

Не дожидаясь его ответа, Кико шагнула в лодку. На корме сидел тайский мусульманин и его закутанная в покрывало жена. Рулевой запустил переделанный автомобильный мотор. Кальвино посмотрел на нее сверху вниз.

– Я не сказал, что люблю тебя.

– Тебе и не надо это говорить. Садись, – ответила она.

Кальвино шагнул в лодку, которая слегка покачнулась под его тяжестью.

– У меня такое ощущение, что ты поедешь со мной, что бы я ни говорил, – произнес он, садясь рядом с ней. Но его голос потонул в реве двигателя, и лодка, задрав нос, понеслась от причала к основному руслу реки.

* * *Брызги воды из Чао Прайя имели цвет кофе из самолета и запах школьной химической лаборатории. Длинная лодка лавировала среди больших грузовых судов, паромов, скутеров, других моторок. Это было похоже на дорожную пробку на Сукхумвите без светофоров и одностороннего движения, чтобы заставить водителей сбросить скорость. Дом миссис Лин стоял на берегу маленького бокового канала. Мусульманин медленно вел лодку вдоль канала, его жена читала номера домов. Когда она нашла нужный дом, он выключил мотор и приготовился причалить. Его жена выпрыгнула на причал и привязала веревку к столбику. Трое или четверо голых мальчишек плавали в токсичном речном супе на два дома дальше дома гадалки. Мальчишки кричали и махали руками, сопли и вода бежали из их носов, а они подпрыгивали в воде подобно подсадным уткам.

Кальвино подождал, пока лодка причалила и мотор подняли из воды, нервно окинул взглядом ближайшие дома и лодки. Казалось, все на своих местах, но слепой продавец лотерейных билетов тоже, на первый взгляд, был тогда на своем месте. Мусульманин выпрыгнул из лодки и сделал знак Винсенту выходить. Кальвино пристально посмотрел на дом перед ним и вышел из лодки. Он попросил рулевого мусульманина подождать час и сунул ему банкноту в пятьдесят батов. Рулевой улыбнулся, сверкнув зубами в золотых коронках. Жена, голову которой покрывал белый шелковый капюшон, завязанный под подбородком, равнодушно сидела на корме и смотрела, как двое соседских ребятишек плывут к лодке.

– Это просто дети, – сказала Кико.

Кальвино наблюдал за ними. Пара костлявых коричневых рук ухватилась за борт лодки, потом появилась маленькая головка с кривой улыбкой. Она права, подумал Кальвино.

Гадалка жила в небольшом деревянном каркасном доме. Перед ним находились террасы с садом и сад камней, обнесенные забором с калиткой. Растения были подстрижены, цвели цветы. Такие сады указывали на большие затраты времени и внимания. Калитку оставили открытой. Кальвино вошел в нее, Кико шла следом. Он договорился о встрече в последний момент. Официально время у миссис Лин было расписано вперед на два месяца. Упоминание о Даенг и Бене Хоудли сократили время ожидания меньше чем до двадцати четырех часов. Когда они шли через сад, Кальвино заметил движение в окне. Край занавески опустился, когда он позвонил. Пожилая китаянка с сильно подведенными бровями и овальным лицом, гладким и бледным, как мел, стояла в приоткрытой двери.

– Миссис Лин, я Винсент Кальвино.

Она распахнула дверь и впустила их.

Миссис Лин была одета в голубое шелковое платье с ниткой жемчуга. У нее были хитрые глаза азартного игрока – большие, черные, блестящие, влажные глаза, которые смотрели так, словно за ними стоит сотня лет блефа.

– Это моя подруга Кико, – сказал Кальвино, кивая ей.

Кико слегка поклонилась. Миссис Лин не моргнула, когда Винсент вручил ей свою визитную карточку, на краешке которой виднелось пятнышко от «Меконга». Эта мелочь некоторых заставляла расслабиться, а других – выйти вон. Миссис Лин провела пальцем по карточке, кивнула, затем улыбнулась.

– Винсент Кальвино, – произнесла она с китайским акцентом, ощупывая пятнышко. – Прошу вас сюда.

Они вошли в небольшую гостиную. Круглый стол накрыт свежей белой скатертью, на ней веером разложены игральные карты картинкой вверх. Маленький потолочный вентилятор медленно вращается над столом. Белые орхидеи и ваза с апельсинами и бананами отодвинуты в сторону. Миссис Лин обошла стол против часовой стрелки, остановилась и уставилась на Кальвино своими большими, влажными глазами, затем пошла дальше, пока не завершила круг.

– Красивый сад, – сказал сыщик.

Миссис Лин произнесла, указывая рукой:

– Мистер Кальвино, садитесь сюда. Бен интересовался садом. Он был натуралистом. И он много знал о тропических насекомых.

– Букашки, – сказал Винсент. – Вы говорили о букашках?

– О мотыльках, муравьях и жуках. Прошу вас, Кико, садитесь здесь. – Она указала на стул слева.

Вошла служанка с подносом, на котором было три стакана воды со льдом, поставила их на стол и безмолвно исчезла.

– Сколько раз Бен приходил сюда? – начал Кальвино.

Она склонила голову к плечу.

– Позвольте посмотреть вашу правую руку, мистер Кальвино. – Ей не хотелось начинать с этого.

Кико толкнула его ногой под столом. Он протянул правую руку, и гадалка начала рассматривать линии, включив на полную мощность свои глаза-прожекторы.

– Теперь левую руку.

Винсент положил левую руку на стол ладонью вверх.

– У вас проблемы с женщинами. И с выпивкой. Но обе проблемы сейчас уже стоят не так остро. На следующий год, думаю, вам предстоит поездка в Америку. А теперь – кхан Кико.

– Как хорошо вы знали Бена, кроме его любви сажать цветы и уничтожать тлей? – Пока что она не произвела на него впечатления.

Кико уже положила руки на стол. Не прошло и минуты, как она спросила:

– Ну?

– Раньше у вас было много печали. Один… двое мужчин вас бросили. Может, один умер. Один уехал. Да, я думаю, один умер. Но вы уже больше не плачете. Шесть, семь месяцев назад вы снова полюбили. На этот раз мужчина вас не оставит.

Кико с озадаченным и удивленным видом вертела маленькое золотое колечко на среднем пальце правой руки.

– Возможно, я не совсем ясно высказался по телефону, – сказал Кальвино. – Мне не нужно гадание. Я хочу задать несколько вопросов о Бене Хоудли.

Миссис Лин замолчала, кивнула и отпила из своего стакана; глотая воду, она становилась похожей на рыбу, ее глаза были идеально приспособлены, чтобы далеко видеть под водой. Она осторожно поставила свой стакан на бубновую даму.