но согласился. Уверен: согласился по большей части именно из-за кулинарных талантов Ольги Даниловны, чтобы такое сокровище осталось у нас, а не уплыло на сторону. Все-таки магу нужно не только много есть, но и хорошо.

Пока мы ели, я расспрашивал главным образом Алексея Ивановича, как самого сведущего в том, что и где располагалось. Но единственное, что он сказал полезного — то, что рабочие помещения были все в подземной части. Находился ли там кто на момент трагедии, он не знал.

— Туда мало кто по лестнице ходил, — пояснил он. — Все больше лифтом пользовались. Он двигается бесшумно. А двери открываются в самый неожиданный момент.

— Ага, — поддержала Ирина. — Еще входа не видно. Стоишь — и вдруг у тебя за спиной кто-то неожиданно появляется. Жуть.

Сережа, сидевший рядом с ней в почти собачьей позе, согласно кивнул и что-то рыкнул.

— А ты не стой без дела, — сурово сказал Алексей Иванович.

— Лифтом поедешь? — спросил Серый уже меня.

Я покачал головой. Разбираться с чужими артефактами не было ни времени, ни желания. У меня на все про все часа два. Потом нужно ехать к Мальцевым, предварительно собрав нашу команду. Толку от занятий теперь вообще нет, но пока нельзя показывать, что что-то изменилось. Кстати, Мальцев-то наверняка знал о Ермолиных давно, но тоже придерживал информацию.

Разговор прервался, потому что меня накрыл вызов от Дамиана. После перехода на Ступень защиту я не ставил, напрочь забыв о такой необходимости, потому что оттуда меня никто больше не беспокоил. От неожиданности я даже ответил.

Дамиан выглядел плохо, почти так же плохо, как Айлин в наши последние встречи. На то, чтобы создавать себе улучшенную внешность сил у Дамиана не было, а настоящая его сейчас указывала, скажем прямо, на дорогу к гробу. Добралась, значит, Илинель до него.

Злорадства я не ощутил: Айлинга этим не вернешь, а то что Дамиан перед смертью отстрадает по полной — ну так он знал, на что шел, когда покусился на магов. Дал бы Илинель место Айлинга, ей бы пришлось дать клятву и она не смогла бы отправить проклятие на Дамиана. Правда, ее это бы не защитило от смерти.

— Смотрю, твое проклятие отразилось на тебя, — заметил я, видя, что Дамиан не торопится начинать.

— Если бы, — пробурчал он. — Это все сучка Илинель. Предала меня в точности, как когда-то тебя. Никому в этой жизни верить нельзя.

— А разве не ты пытался не так давно ее убить?

— Это был всего лишь превентивный удар, и если бы он достиг цели, я бы не балансировал сейчас на грани жизни и смерти. Меня удерживает только слаженная работа двух целителей. Проклятие они остановили, но вывести не могут.

— Если бы ты не отправил на нее проклятие, она бы не стала мстить.

— Я знал, Мальгус, что ты в курсе! — торжествующе сказал он. — И не просто в курсе, а поучаствовал.

Прозвучавшее имя ничего не затронуло внутри. Оно больше не было моим. Оно было именем того, кого Дамиан недрогнувшей рукой отправил на казнь. Сам убивать не стал, устроил красивое зрелище. Тоже, наверное, назвал превентивным ударом для тех, кто удивлялся.

— Я помог адаптировать проклятье под ее нужды, — не стал я отрицать.

— Ты дал клятву мне не вредить, — прошипел Дамиан.

— Я тебе и не вредил, — напомнил я. — Проклятие отправил не я.

— Ты должен помочь его снять.

— Должен? — Я расхохотался.

Вокруг была мрачная чернота, единственными светлыми пятнами были мы с Дамианом, но делать комфортными условия для переговоров с ним я не собирался. Пусть темнота этого места давит на него тут, как проклятие — там.

— Нарушение клятвы откатом придется и по тебе, — вкрадчиво сказал Дамиан. — Наверняка уже проходится, не так ли?

Конечно, происходящие последнее время неприятности можно было объяснить этим. Но для этого все факты нужно было притягивать за уши, чтобы улеглись в удобное ложе гипотезы Дамиана. Корень всех неприятностей — моя недальновидность, а она откатом не объяснилась бы.

— Я не нарушил клятвы, но не потому, что я этого не хотел. Будь у меня возможность дотянуться до тебя, Дамиан, ты бы ответил за смерть Айлинга, невзирая ни на какие откаты. Так что сдохни, тварь!

Я не разрывал разговор только потому, что хотел запомнить Дамиана вот таким: несчастным и униженным, умирающим от проклятия, отправленного рукой бывшей любовницы.

— Мальгус, не дури. Айлинг уже давно выжил из ума, он жил в своих иллюзиях, портя жизнь всем, кто вокруг. Стоит ли нам ругаться из-за глупого дохлого старикашки? Я знаю, что ты можешь снять это проклятие.

— Знай. Будешь умирать, повтори еще раз: «Мальгус мог помочь, но не захотел».

— Может, мы договоримся? — в его голосе появились торгашеские нотки.

— Что ты мне можешь предложить за свою никчемную жизнь такого, чтобы я посчитал это достаточной платой за гибель учителя?

— Деньги? Драгоценности? Артефакты? — Он перечислял, я смеялся, уже не сдерживаясь, он мрачнел. — Редкие ингредиенты? Такие, которые не купишь ни за какие деньги нигде, но есть в моей сокровищнице? У тебя есть шанс их заполучить.

— У меня нет ни малейшего шанса их заполучить. Я в другом мире, Дамиан, и у меня нет доступа в твой. Прошлый раз ты заплатил мне за блеф. В этот раз тебе платить нечем.

Дамиан отшатнулся, лицо его перекосила злобная гримаса. В другой раз он бы непременно разразился проклятиями в мой адрес, но сейчас я был ему нужен.

— Любое заклинание Последнего Шанса? — ухватился он за соломинку.

— Нет. Я не собираюсь тащить за собой весь мир.

— Вообще любое заклинание? Какое только тебе понадобится? Найду специалиста, приведу на встречу.

Соблазн потребовать встречу с целителем для Тимофея был велик, но что-то внутри меня противилось. Айлинг умер из-за этой сволочи, и будет неправильным, если Дамиан не получит по заслугам. Он должен умереть так же, как умер учитель. И никакие целители ему не помогу, лишь отсрочат. Возможно, какой-нибудь маг найдет решение и снимет проклятие, но я в этом участвовать не буду.

— Нет. Прощай.

Он взвыл, но я резко оборвал разговор и вышел, поставив запрет. Открыл глаза и наткнулся на внимательный взгляд Серого.

— Удалось договориться? — спросил он, почему-то сразу догадавшись,