– Правда, мисс Мэйдерсон, – улыбнулся Ричард, подавая домоправительнице руку, – его светлость много рассказывал о вас. Слышали бы вы, что это были за лестные слова…

– Благодарю вас, – поклонилась домоправительница.

– Тернер, прибор капитану Хантингтону, – распорядился маркиз. – Полагаю, ты не откажешься немного перекусить?

– Перекусить?! – воскликнул Ричард. – Да я готов проглотить быка!

– И запить бочкой вина, – закончил за него маркиз. – Ты и в самом деле умудрился добраться сюда меньше чем за час?

– Думаешь, шучу? Ровно пятьдесят пять минут, и это включая небольшую задержку, когда я останавливался спросить дорогу. Мне хотелось проверить, на что способна лошадка, которую я в прошлом месяце приобрел на аукционе «Таттерсоллз». Помнишь, как пренебрежительно ты о ней отзывался? Так вот, скажу одно: ты был не прав. Лучшего чистокровного скакуна трудно и представить.

– Ты что-то говорил о Принни, – напомнил маркиз.

– Ах, да, – ответил Ричард. – Вчера я с ним встречался, и он самым настоятельным образом приказал тебе быть на сегодняшнем обеде и познакомиться с этим итальянским парнем.

– Итальянец в Карлтон-Хаусе?! Принни умом повредился, что ли?

– Ничего похожего! Между прочим, весьма романтическая история. Будучи итальянцем, этот человек должен был воевать против нас, но из-за ненависти к Наполеону стал разведчиком.

– Разведчиком?! – воскликнул маркиз.

– Да, он собирал сведения, представляющие интерес для Британии, и каким-то образом передавал их нашему командованию.

– Удивительно, – сказал маркиз.

– Этот итальянец из родовитой семьи, на самом деле он граф ди Коллалто. Но дворянский титул ограничивал его свободу, и он стал профессионально заниматься пением: голос у него всегда был великолепный. Карьера певца позволяла ему свободно разъезжать по всей Италии, выступать перед действующей армией, быть принятым при итальянском дворе и даже петь для французской императрицы.

– Шустрый малый, однако, – заметил маркиз.

– Говорят, во время войны он умудрился дважды побывать в Англии. Прошмыгнул туда-сюда, а наполеоновские ищейки так ничего и не унюхали.

– Что-то не верится, – поддел Ричарда маркиз. – По-моему, ты сочиняешь.

– Никогда, – отрезал Ричард. – Сам Принни собирается наградить его орденом. Как бы там ни было, его королевское высочество желает, чтобы ты присутствовал на обеде, а потом насладился пением. Что до меня, то я спокойно обошелся бы без этого кошачьего концерта.

– Ты всегда был неотесанным, – улыбнулся маркиз. – Сожалею, друг мой, но тебе придется передать Принни мои извинения. Сейчас я слишком занят здесь, чтобы слоняться по Лондону.

– Приохотился к деревенской жизни? – спросил Ричард, – Представляю, какой шум поднимется в Карлтон-Хаусе, но не виню тебя. – И он посмотрел в сторону Арабеллы.

Девушка вспыхнула и занялась Бьюлой, которая скидывала на скатерть кусочки персика со своей тарелки.

В этот момент маркиз вдруг заметил, что мисс Мэйдерсон сосредоточенно слушает капитана Хантингтона. Ей давно уже следовало уйти, но рассказ гостя, казалось, полностью завладел ее вниманием. Тихое "ты свободна, Мэтти" маркиза вернуло ее к действительности. Поклонившись, домоправительница вышла из комнаты.

– Значит, не вернешься в лоно света, – проговорил Ричард, щедро накладывая себе бараньих котлет.

– Нет. Теперь, когда я здесь, не могу понять, почему деревенский пейзаж прежде казался мне нестерпимо скучным. Тебе и самому не мешало бы для разнообразия вкусить прелестей жизни в деревне.

– Вкушал неоднократно. И всегда она навевала на меня тоску и уныние, особенно в дождливую погоду, – ответил Ричард и, прихлебнув вина из бокала, налитого дворецким, продолжил: – Если так пойдет и дальше, я скоро совсем один останусь. Регент собирается в Брайтелмстоун – Боже, что за отвратительную бонбоньерку он там строит! Тони Лоудер отправился в Дорсет в свое имение, и вряд ли мы когда-нибудь снова увидим его.

– Тони уехал домой?

– Я знал, что это известие тебя порадует. Хочу тебе также сказать, что я не одинок в своем отношении к свежему воздуху и резвящимся барашкам. Его разделяет один из твоих друзей, недавно снова занявший место в кругу единомышленников.

Лицо маркиза застыло.

– Ты имеешь в виду леди Сибил?

– Точно, старик, угадал с первого раза. Чего только она о тебе не наговорила, сам знаешь, у нее не язычок, а змеиное жало.

– Меня это не интересует, – хмуро ответил маркиз.

– Она даже хочет уговорить кого-нибудь вызвать тебя на дуэль. Последний, к кому она искала подходы, был не кто иной, как твой старинный приятель, этот самодовольный хлыщ Мерсер Херон!

– Этот трусливый пустомеля?! Он будет последним, кто сможет прострелить во мне дырку!

– Я тоже так думаю, – благодушно согласился Ричард, налегая на телячью вырезку с трюфелями.

– Еще кларета? – предложил маркиз. – Тебе понадобится много сил, если обратно ты думаешь мчаться с той же скоростью, что и сюда. Может, останешься на ленч?

– Нет, мне пора отбывать, не смею навязывать свое общество тому, кто им тяготится!

– Не будь глупцом, Ричард. Причины, по которой я не хотел видеть тебя здесь, больше не существует. – Маркиз бросил выразительный взгляд на Бьюлу.

– У тебя не должно быть секретов от друга, – заметил Ричард, – тем более, если они не имеют никакого значения.

– Для тебя – да, – быстро ответил маркиз, – но не для других.

– То, о чем повсюду твердила леди Сибил – вот болтунья! – совершенно не важно для твоих истинных друзей, Джулиус. А если ты думаешь, что у тебя таковых не имеется, то глубоко ошибаешься.

У Арабеллы возникло теплое чувство к капитану Хантингтону. Он нашел нужные слова, чтобы ободрить маркиза, пытавшегося сохранить в тайне уродство сестры.

– С вашего позволения, милорд, – обратилась она к маркизу, – я выведу Бьюлу на прогулку.

– Конечно, Арабелла, – ответил маркиз, и девушка заметила, что выражение, появившееся в его глазах, не ускользнуло от внимания Ричарда.

– Милостивый Боже, Джулиус! – уже выходя, услышала она голос – Кто, черт возьми, это прелестное создание?! В жизни не видел ничего подобного.

Ответа маркиза Арабелла не услышала. Ее занимало другое: как передать капитану Хантингтону то письмо, что лежало у нее в сумочке. С чувством благодарности небесам она думала, что этот человек послан в ответ на ее молитвы. Возвращаясь в Лондон кратчайшим путем через поля и по малолюдным дорогам, он вряд ли наткнется на разбойников.

Занятая своими мыслями, Арабелла не заметила, как к ней подошла мисс Мэйдерсон. Голос домоправительницы вывел ее из задумчивости, и, обернувшись, она увидела в ее руке письмо.