– Может, – кивнул Богдан.

– Короче, ты, это, осторожно ходи. По сторонам смотри. Вдруг Мохнатый с тебя спросить захочет…

– Я тебя понял.

– И еще людей своих поспрашивай, может, кто-то что-то знает насчет Оленьего озера.

– Хорошо, сегодня же займусь…

Только Ревякин ушел, как появился Шумов.

– Тут в городскую больницу человека одного привезли. С огнестрельным ранением. Следователь пытался разговаривать с ним, но без толку. Хотя он в сознании, на вопросы отвечать может. Съездил бы ты к нему. Ты знаешь, как с этими ребятами разговаривать…

– С какими ребятами? – не понял Богдан.

– Ну, с бандитами.

– А он что, бандит?

– Похоже на то. Хотя и не факт.

– И много ранений?

– Езжай, на месте и узнаешь…

Прежде чем подняться в палату к больному, Богдан отправился в приемное отделение. Там и узнал, что раненого привезли вчера ночью. Доставил его на своей машине какой-то мужчина. Его фамилия была записана в журнале, адрес – тоже. И еще дежурный врач сказал, что раненого подобрали на Пермском шоссе. Оружия при нем не было, зато из тела вытащили четыре пули. Их следователь уже забрал на экспертизу.

Парень лежал в отдельной палате, в постели, на мягких подушках. Туловище в бинтах, голова перевязана. Он тупо смотрел куда-то в потолок, а с появлением Городового испуганно дернулся.

– Чего ты боишься? – насмешливо спросил Богдан. – Думаешь, киллер пришел?

Больной затравленно посмотрел на него, потом поджал губы. Этим он как бы давал понять, что не собирается отвечать на вопросы.

– Так, может, я и есть киллер…

Богдан достал из-под куртки пистолет, щелкнул собачкой предохранителя. Патрон в патронник загонять не стал, потому что это было уже сделано ранее. Опер – профессия опасная, поэтому порох нужно держать сухим, а ствол не должен быть пустым, чтобы не делать лишних движений в самый ответственный момент, когда счет идет на мгновения.

Лицо раненого скривилось от страха. Неужели поверил?

– Ты что, не узнал меня? – возвращая пистолет на место, вроде как удивленно спросил Богдан. – Капитан Городовой, уголовный розыск…

Но, похоже, парень, услышав это имя, испугался еще больше.

– И я тебя узнал, – пристально глядя на него, сказал Богдан. – Ты из банды Мохнатого. Из бригады Бруса.

Он узнал его по снимку из собственной картотеки. По групповому снимку, где бандиты стояли у клуба «Речной вокзал» возле своей машины. Время от времени Богдан делал тайком такие фотозарисовки, поэтому знал в лицо если не всех, то многих бандитов. Только вот по имени он этого братка не помнил. Но это и не суть важно. Главное, тот в курсе, с кем имеет дело.

– Ну, чего молчишь? Плохо себя чувствуешь?

Парень пренебрежительно усмехнулся. Дескать, состояние неважнецкое, но разговаривать он все-таки может. Только не хочет.

– Ничего, в могилке полегчает. Там у тебя ничего болеть не будет.

Стиснув зубы, браток напряженно посмотрел на Богдана.

– Свои за тобой охотятся, да? Что там у вас на Оленьем озере произошло? – наугад спросил Городовой.

На Оленье озеро можно было попасть с Пермского шоссе, поэтому вопрос возник сам собой. И, судя по тому, как дернулся парень, он попал в цель.

– Ничего? Нормально все? Значит, охрана тебе не нужна?

Парень промолчал, но протянул к Богдану руку, как будто собираясь взять его под локоток.

– Ты что, немой?

– Нет.

– Ну вот, заговорил. А то я думал, что тебе язык отрезали… Как тебя зовут?

– Вы же знаете.

– Я с Брусом тебя видел. И с Маратом. Только не говори, что не знаком с ними. Их я знаю. А тебя нет. Видимо, ты мелкая пешка. Или нет?

– Чабан я. Саня Чабанов.

– И кто ж тебя, Саня, свинцом нафаршировал?

– Да я не знаю…

– Сами по себе пули прилетели? Тогда тебе повезло. Здесь пули сами по себе не летают, поэтому охрана тебе не нужна.

– А вы охрану можете организовать?

– Если сдашь людей, которые в тебя стреляли… Или они тебе уже не угрожают?

Чабан стиснул зубы, как будто пытался сдержать рвущуюся наружу правду.

– Ну давай колись. Сейчас это единственный для тебя выход.

Браток продолжал упорствовать. Но и Богдан не сдавался.

– Ты же должен понимать, что так просто мы тебя не отпустим. Я же не из любопытства про Оленье озеро тебя спросил. Видели вас там… Сказать тебе, что там, на Оленьем озере, произошло?

Чабан не выдержал давящего взгляда, опустил глаза.

– Поджог и тройное убийство. И все на тебя спишут. В тюремную больницу отправят. А там жизнь не сахар…

– Ага, и опустить могут! – Чабан зло стрельнул глазами в Богдана.

– Это ты о чем?

– Я слышал про тебя, начальник. Ты Мохнатого прессовал, из-за тебя его опустили…

– И кто ж тебе такое сказал? Пестряков?

– Да, он и сказал.

Богдан достал из кармана телефон, позвонил Ревякину:

– Илья, давай в горбольницу, реанимационное отделение, третья палата. Убийца Пестрякова здесь…

– Я не убивал! – вскрикнул Чабанов.

– Он же не убивал, – с усмешкой отозвался Ревякин.

Богдан вернул трубку на место и строго посмотрел на Чабана.

– Я не убивал! – простонал тот.

– А кто убивал?

– Это Марат все… Я с Пестряком поговорил, а он взял топор и обухом его по голове. А Повидло проститутку прибил.

– А вторую кто сделал?

– Клешня.

– А ты не при делах, да?

– Нет. Я Марату говорю, не дело это – за Мохнатого подписываться. Западло это. А он и слушать не хотел… Мы дом подожгли, уехали, а по дороге он остановился, сказал, что прогуляться надо. Я сказал, что не хочу. Ну, мы дальше поехали. А потом мне самому захотелось. Смотрю, и Марат за мной выходит. Ну, я все понял. И в кусты ломанулся. А Марат волыну достал и давай стрелять. В спину мне попал, по голове зацепило… До сих пор не понимаю, как смог удрать. Там забор был, промзона какая-то, так я через этот забор одним махом перепрыгнул.

– Бывает, – кивнул Богдан. – Страх за свою жизнь вызвал всплеск резервных сил, такое бывает в состоянии аффекта. Значит, ушел от Марата?

– Пока он через забор перелез, я спрятаться успел. Он долго перелезал, а там штабеля бетонных плит, нычек много; в общем, не нашел он меня. Потом я обратно через этот забор лез, думал, сдохну. Еле живой на дорогу выполз, машину остановил, мужик нормальный попался, сюда отвез…