– Марин, помнишь, когда мы въехали в санаторий, всех согнали к доктору? Ты была у него?

– Ну да. Всем же велели зайти, – прозвучало в ответ. – А что?

– Пока не знаю. Он тебя осматривал? И о чем вообще говорили?

– Не осматривал. Только спросил, есть ли у меня хронические заболевания и еще какую-то чепуху. Ой, да я вообще там чуть не заснула от его нудного голоса.

– Вот и я почти заснула, – задумчиво протянула Лена. – Васька с тобой заходил?

– Нет, конечно. Доктор принимал каждого отдельно. Ты к чему ведешь-то, не пойму?

– Мне кажется, нас всех загипнотизировали, и теперь нам мерещится черт пойми что. – Выдав свою версию, Лена замолчала, ожидая реакции. И она незамедлительно последовала. Марина запрокинула голову, громко и обидно рассмеявшись.

– Чего смешного я сказала? – смех показался почти оскорбительным. Захотелось развернуться и уйти, но она смогла справиться с порывом, желая выслушать встречные доводы или контраргументы.

– Сама себя послушай. – Марина тыльной стороной ладони вытерла выступившие слезы и с улыбкой посмотрела на Лену. – Какой еще гипноз? Я в кабинете пробыла минут десять от силы, Васька и того меньше. Когда бы доктор успел нас загипнотизировать?

– В том все и дело, что мужики наши не под воздействием. Не знаю почему, но действует только на нас с тобой. Нет здесь никакой деревни, мерещится она нам. Понимаешь?

– Ага, понимаю. И еще понимаю, что тебе проще придумать какой-то врачебный заговор, чем поверить в наше с тобой помешательство. Лен, давай просто будем отдыхать, а сюда больше не вернемся. Простоят домики со своими тенями как-нибудь без нас. Ладно?

– Хочешь сказать, что никому не расскажешь о случившемся?

Марина ничего не ответила, но ответа и не потребовалось. По ее виноватому виду все стало предельно ясно. Ее можно было понять, даже найти оправдание. Но бороться с проблемой стоит начинать с ее признания.

Лена решила сразу по возвращении домой, которое она в любом случае постарается ускорить, обратиться за помощью. Конечно, она не станет сразу вываливать всю правду, свалит все на плохой сон и ночные кошмары. Ей пропишут таблетки, может, уколы какие-то, и все обязательно пройдет. А Маринка пусть сама решает, как ей поступать. Не маленькая.

Они вернулись в санаторий, когда уже начало темнеть. Время в тот день тоже сходило с ума, то закручиваясь в спираль, то начиная бешено нестись, попирая любые законы.

По комнатам разошлись молча, даже не попрощавшись. А ночью Лена проснулась от того, что кто-то постучал в окно. Стук был звонким, будто острым камешком. Она не сразу поняла, почему так светло, хотя свет выключен. Хотела разбудить мужа, но его не оказалось на своем месте. Постель даже не была разобрана. И Лена совершенно не помнила, возвращался ли он вообще.

Стук тем временем повторился. Несмотря на яркую полную луну, освещавшую небольшое помещение не хуже уличного фонаря, за окном стояла темень. Лена подошла ближе, ее непреодолимо тянуло увидеть ночного гостя. Сил на сопротивление не нашлось, и уперевшись в подоконник, она только и смогла закрыть рот ладонью, лишь бы не закричать.

Через стекло на нее, склонив голову набок, смотрел ворон. Казалось, сама тьма сгустилась, образуя контуры птицы, а луна раздвоилась, став его глазами. Зрелище завораживало и приводило в ужас одновременно. Лена протянула руку, самыми кончиками пальцев коснулась стекла, тут же отняв их – ледяной холод впился через кожу, окатил тело волной стужи. В ноздри ворвался уже знакомый запах речной воды, и она потеряла сознание…

…Утро наступило внезапно. Солнце вспыхнуло как по щелчку, моментально заливая пол, стены и потолок, окрасив в краски розового утра.

Лена лежала с закрытыми глазами, чувствуя под спиной мягкий матрас, а под головой подушку. Она даже оказалась укрыта простыней, потому как спать под обычным одеялом оказалось не слишком комфортно из-за духоты. Открывать окно не хотелось из-за нашествия вездесущих комаров.

Окно! Ночью в него стучал ворон! А Пашки не оказалось рядом.

Она вскочила с постели и тут же замерла истуканом. Муж спал, отвернувшись к стене, почти с головой укрывшись одеялом. Неужели замерз? И когда он успел вернуться?

Лена присела на край его кровати и осторожно коснулась плеча мужа. Мужчина что-то пробурчал во сне и лишь сильнее натянул одеяло, так и не проснувшись. Тогда она решила не будить его и расспросить обо всем, о чем не помнила сама, позже. Сейчас же нужно было убедиться в нереальности ночного кошмара. При свете солнца выглянуть на улицу оказалось не страшно. Она перегнулась через подоконник, сама, не понимая, что именно хотела обнаружить. Никакого ворона там, разумеется, не оказалось. Не обнаружилось других следов присутствия птицы, хоть бы оброненного пера.

Сон? Такой реальный, что она до мелочей запомнила каждое ощущение: холод пола, запах реки… Но в комнате тепло даже ночью, и пол никак не мог быть холодным. Да и реки никакой поблизости нет, если не считать того сухого русла, которое уж точно ничем не пахнет.

Так, значит, все-таки сон? И Пашка никуда не уходил, а спал здесь? Лена ощупала голову на предмет повреждений, не найдя ни шишек, ни ссадин.

Сон. Просто сон.

Стараясь не шуметь, она вышла в коридор. Ей нужно было увидеть доктора, к которому их всех отправляли по приезде. Потом она поднимется обратно, разбудит мужа, и они вместе пойдут на завтрак. Как оказалось, проснулась она рано, чувствуя при этом необычайный прилив сил.

Кабинет оказался заперт. По всей видимости, прием еще не начался. Скорее всего придется вернуться уже после завтрака. Лена постояла еще немного у закрытой двери, зачем-то дернула ручку и развернулась, чтобы уйти.

– Что вы здесь делаете? – грубый голос за спиной раздался неожиданно, заставив ее вздрогнуть.

Мужчина, выше нее на две головы, стоял очень близко и сверлил взглядом серых, холодных глаз. Одет он был не по погоде в темно-серый костюм.

– Повторяю вопрос: что вам нужно?

– Вы заменяете доктора? – с вызовом спросила Лена. С чего бы незнакомый человек позволял себе подобный тон?

– Нет. – Кажется, он растерялся. По крайней мере ответ прозвучал тише и менее уверенно.

– Тогда это не ваше дело.

– Когда вы последний раз видели Вениаминова Виталия Викторовича?

– Что? – Ей захотелось себя ущипнуть. Странная ночь перетекла в абсурдное утро. Сначала грубят без всякой причины, а после начинают задавать нелогичные вопросы. – Какого еще Виталия Викторовича?

– Женщина, – собеседник навесил на лицо суровую маску, – вы со всеми общаетесь в подобной манере? Я задал прямой вопрос и хотел бы получить на него такой же прямой ответ.