его приложила. Вилье разозлится, но грань ты не перешла: он подумает, что ветка врезалась ему в глаз случайно.

– Плохо же он меня знает, – пробормотала я.

– И хорошо бы, чтобы не узнал ещё лучше, – с нажимом сказал Лер. – «Что-то нехорошее» – это не подстеречь на аллее с парой угроз.

Я вцепилась в перила.

– То есть Вилье хочет подстроить мне что-то ещё? Что именно?

– Не знаю. Похоже, он и сам ещё не решил. К тому же меня тут же отвлекли. – Лер помрачнел. – Причём по поручению её величества. Нарочно, я подозреваю, чтобы этот тип успел вовремя исчезнуть и не попасться мне на глаза.

– Ладно, я и так могла бы догадаться, что ничего ещё не закончилось, – вздохнула я.

– И вряд ли закончится. – Лер остро взглянул на меня. – Сам по себе Вилье мало что значит, но за ним стоит влияние королевы-матери. Рано или поздно он выложит этот козырь на стол.

Королева-мать. И я ничего, ничего не могу противопоставить ей. Разве что хрупкую дружбу с Лером, которая может кончиться в любой момент.

А ведь всё может быть совсем наоборот! Не деспотичная мать, искалечившая характер не самого плохого юноши, а сильный духом и характером истинный принц с королевским даром! Да, зараза, да, чудовищно вредный, но…

Но это ведь Лер. Разве он не будет куда лучшим правителем, чем мать Сизмунда?

– Почему ты не пытался захватить власть? – резко спросила я. – Не верю, что у тебя не было ни одного шанса это сделать.

Я сама не была уверена, с чего я вдруг так осмелела. Наверное, от чувства горькой обиды, вдруг плеснувшего в сердце. Почему – за что – с Лером так обошлась судьба?! И почему он не хочет ничего исправить?

Но вопрос прозвучал и разбился о хрустальную ночную тишину. Лишь плеск воды под нашими ногами напоминал, что я не лишилась слуха.

– Власть? А знаешь, как ее захватывают? – очень тихо поинтересовался Лер. – Хочешь посмотреть?

Почему-то вместо кровопролитной битвы и братоубийственной войны я вдруг представила Лера, крадущегося по коридору со свечой в тронный зал.

Но Лер не улыбнулся.

– Я знаю, что во время переворотов льётся кровь, – упрямо сказала я. – Но при королеве-матери этой крови будет ещё больше! Страх? Да его полно, этого страха, мы с Сюзи с самого начала боимся! Смерть? Тебя самого чуть не убили! Убивали твоих друзей! А ты – ты читаешь мысли, владеешь всеми секретами, можешь убедить – ладно, шантажировать! – кого угодно! И королева-мать никогда не успеет добраться до твоих друзей и заложников, потому что ты ударишь раньше!

Кажется, меня уже несло. Дядя бы с усмешкой покачал головой и посоветовал бы мне не горячиться. Но он согласился бы со мной, я знала.

Лер коротко усмехнулся.

– Так хочешь помечтать о захвате власти?

Я вздохнула, немного успокаиваясь.

– Хочу понять. Почему ты не хочешь быть королём? Я могу понять, что у тебя нет сил, нет людей, могу понять, почему ты говоришь «я не могу». Но «не хочу»? Как это? Как можно быть истинным принцем – и не хотеть примерить корону? И ещё я… – я запнулась, но лгать было немыслимо, да и бесполезно, – я хочу знать больше о тебе.

– Потому что тебе интересно со мной так, как ни с кем ещё, – странным тоном сказал Лер.

Ну конечно же, он ясно это видел. Я с вызовом глянула на него:

– А если и да?

– Если и да, то зря. – Лицо Лера оставалось серьёзным. – Потому что ты шарахаешься от моего дара, а я прекрасно вижу, что тебе нужна моя помощь с нарядами, с Вилье и с твоей хрупкой беззащитной сестрой. Мы используем друг друга, по большому счёту. Это не искренняя дружба.

Я отвела взгляд, понимая, что он во многом прав. Даже если я и скучала без Лера… что в этом чувстве было искренним желанием его увидеть, а что – желанием получить защиту и узнать, что происходит при дворе? Чем я отличалась от Сизмунда, который взял от брата то, что хотел, узнал о планах Розали и тут же оттолкнул его?

– Но это не мешает мне задавать вопросы, не так ли? – негромко возразила я. – А тебе хочется на них ответить, потому что больше тебе поговорить не с кем.

Лер вздохнул. Коснулся бумажного шара, в котором пел огонёк, и пламя осветило ладонь с сильными и красивыми пальцами. Королевскую ладонь.

– Сизмунд сам не знает своего счастья, – произнёс он. – Быть королём – это словно сто голосов кричат в твоё ухо. Долго выносить это невозможно.

– Но твой отец же выносил.

Лер криво усмехнулся.

– У него был плохой слух. А дед был человеком другого склада: он слушал страх, как мелодию. И страха при нем было многовато. – Лер прямо взглянул на меня. – Хочешь вернуться в те времена?

– Но ты мог бы стать хорошим королём, – тихо сказала я. – Видеть помыслы людей…

– Правителю нужно не это. Такой дар опасен: ты стремишься сосредоточить всю власть в своих руках, ведь остальные не понимают того, что видишь ты. И рано или поздно ты становишься худшим бедствием для собственных подданных. Потому что даже достойного развращает власть.

– Но короли древности…

– А ты так уверена, что все легенды о них – правда?

– Но они же умели исцелять одним прикосновением!

Лер покачал головой:

– Возможно, но в те жестокие времена они в первую очередь были тиранами и разбойниками. Не самый лучший пример для подражания.

Он вдруг едва заметно улыбнулся.

– Кроме того, страна не должна держаться на одном человеке. Каким бы привлекательным для тебя он ни был.

– Для меня?! – возмутилась я.

– Ну не для Розали же. Хотя если бы я стал королём… – Лер картинно задумался. – Интересно, какую королевскую невесту я первой пригласил бы в собственную купальню?

В купальню?! Вот уж куда я подбросила бы ящик льда первым делом. Невест он туда зазывать собирался, понимаете ли! Нашёл с чего начать!

Я посерьёзнела. Всё же положение Лера весёлым не назовёшь. И…

– Ты правда не хочешь жениться? – помолчав, спросила я. – И не хочешь детей? Взять на руки