– Одну минуту, сэр, сейчас все будет.

Отъезжали напарники, как иностранная делегация, – провожаемые улыбающимся продавцом и грузчиком, в то время как покупатели копеечных крючков томились у прилавков в ожидании хоть какого-то внимания.

А все дело было в дорогих биноклях, ведь такие покупки здесь случались нечасто. Раньше напарникам годились и двенадцатикратные с обычной оптикой, но за время работы на полковника Танжера они привыкли к высокому качеству.

Танжеровские «девятки» им удалось зажать, их позволяли носить повсеместно, но бинокли с радиостанциями после заданий сдавали, оттого и пришлось покупать на свои.

Пока то да се, катались, заправлялись, осматривались, спустился вечер, и к воротам частного владения в далеком пригороде напарники подъехали, когда на улице горели редкие фонари, под которыми вились суетливые мошки.

Один из фонарей стоял метрах в десяти от участка, и под ним с распахнутыми пастями сидело с полдюжины ящериц.

Со стороны казалось, будто они так загорали, но стоило упасть мотыльку, как завязывалась борьба, превращавшаяся в свалку. Однако длилось это недолго, добыча проглатывалась, ящерицы расползались и снова замирали с распахнутыми ртами.

Открыв ворота, Фред придержал створку, пока Рем заводил машину во двор. На шум выскочила хозяйка и, заметив подмену, тотчас спросила:

– А это чего такое?

– Новую машину купили… Себе…

– А моя ласточка где? – почуяв неладное, спросила старуха.

– Успокойся, Сибилла, твоя ласточка захромала – карбюратор у нее потек и дроссели обвалились. Хана ласточке, продали на металлолом.

– А где деньги?

– Да вот они, хорошо продали, кстати.

Фред шагнул к хозяйке и подал на ладони мелкие засаленные купюры, которые они с Ремом специально выбирали из добытого богатства, чтобы плата выглядела не слишком красиво, – старуха была подозрительна.

Щелкнув фонариком, она зажала его вставными челюстями и, быстро пересчитав деньги, сказала:

– Сус сыском маво!

Потом вынула изо рта фонарик и повторила:

– Тут слишком мало, мне нужен штраф за потраву ласточки!

– Какой еще штраф, Сибилла? – пробасил Рем, выходя из тени. – Она была хромой на все колеса и странно, что еще могла двигаться!

– А эту на что купили? Вон какие колеса-то! Дорогущие! Ободрали бабушку, да?

– Мы эту машину не покупали, у нас столько денег нет, мы ее в карты выиграли, – сказал Фред, надеясь закрыть дискуссию.

– Это какой дурак с вами играть взялся?

– В пригороде какой-то. Должно быть, богатый вор, – пожал плечами Фред.

– Богатый вор вот так взял и отдал машину? Да он бы вас скорее в асфальт закопал, чем с такой машиной расстался, – хоть бы и проигрался!

– Он пытался закопать… – пришел на помощь Рем. – Но у него не получилось.

– Значит, убили вора-то? – уточнила Сибилла, делая шаг в сторону Рема.

– Оборонялись просто, – пожал тот плечами, не зная, чего теперь ожидать.

– Оборонялись… – вздохнула старуха. – Ну и ладно. Выиграли и выиграли, а за то, что ласточку укатали, платите штраф – пятьдесят ливров.

– Да ты что, старуха, белены объелась?! – взревел Рем. – Да мы тебе, считай, триста ливров за ничего принесли!..

– Двести сорок восемь! – возразила Сибилла. – Это ничуть не триста! Не триста!..

– Ладно, хватит орать! – потребовал Фред и огляделся. – Я дам тебе двадцать пять ливров, и на этом заглохни…

– «Заглохни»? Ты сказал мне «заглохни», штопаный ублюдок?! – взвилась Сибилла. – Да ты знаешь, кто мой племянник?! Да ты знаешь, что он с тобой сделает?!

Фред с Ремом переглянулись. Весь это бардак они затеяли для того, чтобы старуха не поняла, что они разбогатели. Сибилла должна была думать, что «дорогая» машина ее постояльцев – просто счастливый случай, реализованный миг удачи, не более, что они не стали богаче прежнего с тех пор, когда отказывались даже от дешевых обедов за полтора ливра на двоих. Но сейчас старуха орала все громче, и это могло привлечь внимание соседей, хотя те и привыкли к манерам Сибиллы.

– Ладно, старая, завали пасть, – сделал ход Рем. – Мы дадим тридцать пять, и хватит об этом. Фред, отслюни ей прибавку и пойдем спать, устал как собака с этими карточными играми, так их разэтак.

И Рем зевнул, словно лев, вызвав у Сибиллы некоторое замешательство. Она с готовностью вступала в словесные перепалки с низкорослым Фредом, но Рем выглядел угрожающе и говорил солидно, с расстановкой. Такой и в морду мог дать без предварительных объяснений, уж Сибилла-то это знала.

На всякий случай она замолчала и смиренно приняла от Фреда деньги. Вообще-то выходило, что она кругом в прибыли, но что-то не давало ей покоя, какое-то внутреннее беспокойство. Чутье!

Проводив постояльцев взглядом, она вздохнула и вернулась в дом, решив, что обязательно посоветуется с племянником.

Он пришел в два часа ночи, лейтенант полиции Фрезер, племянник Сибиллы.

Старуха и раньше припугивала: дескать, не будете платить, вызову племяша-полицейского. Сам он приезжал к ней довольно часто, что-то привозил тетке, что-то забирал, но знакомиться с квартирантами не торопился. Так они и не пересекались к взаимному удовольствию, но в этот раз он пришел сам.

Фрезер открыл дверь своим ключом и, щелкнув включателем, зажег свет.

Домик быль маленький с единственной комнатой, и прятаться тут было негде, однако полицейские привычки давали о себе знать – Фрезер не стал закрывать дверь и держал правую руку на отлете, чтобы, если надо, быстро выхватить пистолет.

– Что случилось? – спросил Рем, старательно протирая кулаками глаза. На самом деле они с Фредом не спали и слышали, как к дому после полуночи подъехал автомобиль.

Фрезер не ответил, и это тоже была привычка. Неопределенность пугала, и обычно «клиенты» быстро дозревали, пока он сурово и многозначительно молчал.

Рем и Фред сели в своих койках, жмурясь и продолжая играть. Они уже поняли, что племянник пришел по наводке старухи.

– Ну и как это понимать? – спросил Фрезер и по-хозяйски прошелся вдоль стены, поскрипывая новыми ботинками, только вчера реквизированными у одного ловчилы. Тот задолжал Фрезеру «за охрану», пришлось взять товаром. Ну и в морду, конечно, дать, чтобы знал.

– Я спрашиваю, как это понимать?! – поднял голос Фрезер и демонстративно положил руку на пистолет.

– А ты кто вообще-то? – почесываясь, спросил Фред.

– Кто я?! Кто я?! Кто я, ты меня спрашиваешь?! – несколько раз повторил Фрезер, слегка изгибаясь, как будто для прыжка.