вечером, — быстро сказал Роджер, — и я согласен с точкой зрения миссис Джексон. Мне думается, что это была преднамеренная попытка вас убить или искалечить. И об этом нам всем не следует забывать. Вам когда-либо угрожали?

— Нет, я… — начал было Джексон, потом его голос неожиданно замер. Сейчас он казался очень молодым и не особенно расторопным адвокатом, потому что было очевидно, он не знает, как ответить.

— Дорогой, тебе угрожали? — с тревогой спросила Розмари.

— Пожалуй, да, — согласился Джексон, — но так же, как часто угрожают вам, Вест. Два-три человека, которых я упрятал за решетку, грозили мне всяческими карами. Но ведь это в порядке вещей. Осужденные всегда призывают гром и молнии на головы своих судей.

— Согласно имеющимся у меня данным, вы, как правило, представляете защиту?

— Вот уже года три-четыре, — подтвердил Джексон, — но в начале своей карьеры я частенько помогал обвинению. По правде говоря… — он замолчал.

— Он подготавливал обвинение против человека, который был приговорен к десяти годам тюремного заключения, но позднее оправдан и выпущен, — спокойно пояснила Розмари. — После этого Чарльз не может заставить себя выступать на стороне обвинения.

— Кошмарное положение, с которым часто приходится сталкиваться полиции, — угрюмо буркнул Джексон.

— У нас нет выбора, — пожал плечами Роджер.

Он был удивлен, так как не знал об этом инциденте из прошлого Джексона. Однако он ничем не выразил своих чувств. На его лице было обычное бесстрастное выражение.

— Сколько раз вам угрожали? — спросил он.

— Дважды.

— Последний раз когда?

— Более трех лет назад. Сами видите, насколько это беспочвенно. Мне просто не верится…

— Будьте добры, напишите имена этих людей и подробности, мы их непременно проверим. — Он допил виски и посмотрел на часы. — После того, как вы это напишете, я должен буду уехать. Я и так слишком долго у вас задержался.

— Вы должны выпить последнюю рюмочку на дорогу, — сказала Розмари.

— Нет, благодарю вас.

— Но я провожу вас, пожалуйста…

— Если бы вы сталкивались со столькими дорожными катастрофами, явившимися следствием «еще одной последней» рюмочки, со сколькими приходилось иметь дело мне, вы бы тоже не стали мне предлагать эту рюмочку, — сухо сказал Роджер. — Маловероятно, но не исключено, что тип, чуть было не убивший вашего мужа, просто был пьян. Каждый раз, когда мы задерживаем человека, сбившего кого-то и не остановившегося после аварии, выясняется, что он боялся появления полиции, так как вел машину в нетрезвом состоянии. Прошу прощения, что мои слова прозвучали, как нравоучение, но…

— Нет, нет, о нравоучении не может быть и речи, — смущенно забормотала Розмари, — теоретически я придерживаюсь тех же взглядов, но когда ты угощаешь кого-то в собственном доме, все представляется в ином свете. Знаете, вы заодно с пастором Питом?

— Пастор, — начал было Роджер, потом фыркнул, — я прекрасно понимаю, какими соображениями он руководствуется, но нам с ним не по пути даже на четверть расстояния. Вроде бы он притих за последнее время, не правда ли?

— Да нет, он навестил меня всего пару недель назад, когда созывал митинг в нашем районе, — сказала Розмари. — Чарли в тот вечер… задержался на работе, я сидела совсем одна, ну и отправилась на митинг. Людей собралось мало. Понимаете, ему не удалось даже организовать какой-то комитет. Знаете, он мне понравился.

— Один из самых обаятельных людей, с которыми мне приходилось сталкиваться, — серьезно сказал Роджер, — был фанатик, веривший в то, что поскольку все люди равны, то понятие «воровство» и «частная собственность» давным-давно устарело. Нам потребовалось два года, чтобы разыскать и арестовать его, и тут выяснилось, что все похищенные вещи он продал, а деньги отдал на благотворительные цели. Вот и попробуй его судить! Законченный психопат!

Тут Роджер вскочил со стула.

— Что такое сегодня творится со мной? Разболтался, как какой-то мировой судья…

— Просто вы не привыкли к таким длинным речам, — улыбнулся Джексон, протягивая Роджеру исписанный листок. — Здесь все детали, которые я сумел припомнить, но могу поспорить — это бессмысленная потеря времени.

Он снял ноги с пуфика и начал медленно подниматься. Очевидно голова у него все еще болела, однако жена не пыталась его остановить.

— Кстати, вы ничего не знаете об этой истории с нападением на мирового судью? В Лигейте?

— Немного знаю, а что?

— Как она себя чувствует?

— Положение остается тяжелым, но есть надежда, что она выкарабкается.

— Очень рад это слышать, — сказал Джексон с непритворным удовлетворением. — Ну а если вы поймаете негодяя, поручите мне подготовить материал по обвинению.

— Вы знаете миссис Китт?

Джексон подмигнул.

— Несколько лет назад она была моим полновластным господином. Меня направили в Лигейт к «Саммерби и Коулу», где я проработал младшим стряпчим три года. Так что вся моя первая судебная деятельность протекала в Лигейте, обычно под началом миссис Китт. Не знаю, как это у нее получается, но вскоре все начинают просто смотреть ей в глаза. Она может делать самые чудовищные заявления, но все сходит ей с рук.

— Когда вы там были, в какие годы? — спросил Роджер.

— Ушел оттуда всего три с половиной года назад, проработав в Лигейте восемь лет.

— Не знаете ли вы такого человека, который был бы не согласен с миссис Китт? Кто бы ее ненавидел?

— Нет, — рассмеялся Джексон, как будто ему задали нелепый вопрос, — понимаете как это ни парадоксально, но в адрес миссис Китт никто никогда не сказал дурного слова. Иногда случалось, что какой-нибудь бедняга-полицейский клял ее на все лады, но так, чтобы никто не слышал. Ведь она «испытанный», «боевой петух» и уж коль за кого возьмется, только пух и перья полетят! Но при этом она так откровенна и так убеждена в собственной правоте, что на нее невозможно обижаться. Искренняя, без позы. Понимаете?

— Ясно, что вы хотите сказать, — кивнул головой Роджер.

Возвращаясь домой, Роджер меньше всего думал о Джексонах, чем о новом совпадении, которое было настолько поразительно, что он никак не мог его переварить. В заметке, которую он прочитал в старой газете, там, у миссис Китт, про случай, где мисс Брэй выступала в качестве свидетеля в коронерском суде, интересы шофера представлял мистер Чарльз Джексон от «Саммерби и Коула».

9

Сбит машиной и убит

Полицейский сержант Артур Аткинсон из городской полиции был прикреплен к участку, управление которого находилось в Тоттинге. Аткинсу было под сорок. Семнадцать лет