Розмари все время твердит, что это не случайный, а намеренный наезд. Я и сам сначала так подумал, но по-видимому дурак-шофер просто слишком резко вывернул из-за угла и чуть было меня не отправил на тот свет.

Это было преподнесено весьма обтекаемо. При этом Джексон смотрел на жену такими глазами, как будто уговаривал ее больше не распространяться на эту тему.

— Налить? — спросила Розмари, поднимая сифон с содовой. Она его взбалтывала до тех пор, пока Роджер не был вынужден попросить налить. Затем она придвинула ему стакан через столик, стоящий возле кресла, на котором сидел Роджер, и заговорила деловитым тоном.

— Не может быть двух мнений, водитель пытался тебя убить.

— Послушай, дорогая!

— Водитель пытался его убить! — настаивала Розмари.

Очевидно до прихода Роджера они уже спорили по этому поводу. Джексон стремился всеми силами принизить значение инцидента, а его жена, наоборот, просто кипела от волнения. У нее была забавная манера очень тщательно выговаривать все слова. И совершенно божественная фигурка с необыкновенно тоненькой талией…

— Как все произошло? — спросил Роджер, поднимая стакан. — Во всяком случае, выпьем за полнейший провал его планов.

— Мне бы следовало попросить ее замолчать, но ведь это напрасная трата времени, — смущенно сказал Джексон. — Ну ладно, милая, выкладывай свою теорию и поставим на этом крест.

— Разумеется, я расскажу, — с жаром воскликнула Розмари. Она смешала для себя тоже бокал спиртного и уселась на пуфик между двумя мужчинами, в основном глядя на Роджера, а не на мужа.

— Я стояла у окна, мистер Вест, поэтому все видела в мельчайших подробностях. Машина стояла за углом, а как только Чарльз подошел, водитель включил мотор. Он поехал прямо на него. Чарльз практически сумел увернуться, но все же машина толкнула его крылом. Он упал, ударился лбом о камни и потерял сознание. Я все это видела! — Она замолчала, по-прежнему не спуская с Роджера огромных глаз, в которых появилось нечто новое: непритворный страх, который нельзя было вызвать искусственно.

Страх…

— Я решила, что он непременно раздавит его во второй раз, — говорила она глухим голосом. — Понимаете, он заехал на территорию Мьюса, сделал полный оборот, мотор буквально ревел, должно быть, он включил третью скорость. Водитель направил машину прямо на Чарльза и, если бы не подоспела вторая машина, он бы с ним покончил. Но тут ему пришлось свернуть. Если бы не эта счастливая случайность, убеждена, что Чарльза уже не было бы в живых!

Джексон возвел кверху руки:

— Ее не переубедишь, — сказал он.

— Конечно, потому что это правда!

Розмари отпила из своего бокала. Страх исчез с ее лица. Видимо, разговор помог ей придти в себя.

— Он и в Мьюс-то заехал только для того, чтобы задавить тебя. Он ждал тебя на углу. Я видела, какими глазами он посмотрел на тебя, когда ты лежал без движения, а ему пришлось удирать…

Роджер быстро перебил ее:

— Вы говорите, что видели его?

— Видела.

— Не могли бы вы его описать?

— Ну, — бодро начала Розмари и остановилась в нерешительности, как если бы в ней и правда было что-то от «безмозглой блондинки», как в первую минуту решил Роджер. — Знаете, мне казалось, что я сумею, а теперь не уверена. У него был поднят воротник пальто, а шляпа натянута по самые уши. Да и освещение в Мьюсе никуда не годится, наверное, вы сами в этом убедились, когда шли сюда. Но он посмотрел на меня так, что доведись мне с ним встретиться еще раз, я его непременно узнаю! У него маленький курносый нос…

— И злобный взгляд, — добавил Джексон.

— Я знаю, что ты относишься к этому несерьезно, — сказала Розмари, — но я буду убеждать инспектора, даже если на это уйдет вся ночь. — Она быстро повернулась к Роджеру. — Вы видите, Чарльз не желает со мной серьезно разговаривать.

— Разумеется, — сказал Джексон, — кому, скажи на милость, понадобилось меня убивать?

Роджер перевел глаза с худощавого умного лица стряпчего на лицо его жены. Он чувствовал, что она упорна в своем мнении, и в то же время его ставила в тупик непонятная для него атмосфера в доме.

— Где вы говорите, это произошло?

— На углу.

— Откуда я завернул?

— Да, — сказала Розмари, вскакивая с места, — я ожидала вас и как только ваша машина завернула в Мьюс, я спустилась открыть дверь. До этого я так же поджидала Чарльза, стоя у окна. Я убеждена, что человек специально завернул за угол, намереваясь переехать Чарльза. Если нет, то чего ради ему надо было так резко срываться с места? Так поступают только на мотогонках.

Роджер был почему-то уверен, что Джексон сейчас скажет, что она не знает, как стартуют на мотогонках, поскольку она на них не ходит, но Джексон промолчал.

— На какой стороне дороги? — спросил Роджер, — где именно он стоял?

Розмари взяла его за руку и провела к окну спальни, предварительно взглянув на недовольное лицо мужа. Так они и подошли вместе к окну. Она продолжала крепко держать его за рукав, боясь, что он не захочет ее слушать. Она откинула занавеси и стала указывать свободной рукой.

— Вот, как раз там, видите? Машина стояла с правой стороны, если считать отсюда. Чтобы сбить Чарльза, шоферу пришлось до предела повысить скорость, а уж потом заворачивать за угол. Вы понимаете, если у него не было такой цели, значит он был сумасшедший. А после этого он вторично завернул уже в Мьюсе…

— Вы видели, как он это сделал?

— Вы ничуть не лучше Чарльза! — возмутилась она. — Нет, не видела, потому что сошла вниз по лестнице, но когда я была у дверей, он почти поравнялся со мной, а чтобы это могло произойти, ему надо было описать круг по Мьюсу. Я уверена, что он намеревался раздавить Чарльза, только та машина…

Она не договорила.

Роджер отвернулся от окна, и они возвратились в первую комнату, где Джексон невозмутимо прикуривал папиросу.

— А что вы сами видели? — спросил у него Роджер.

— У меня практически не было времени что-нибудь видеть, — признался Джексон, — но я заметил, что там стояла машина «Остин-Изо». Я слышал, как она тронулась с места, примерно тогда, когда я с ней поравнялся, и водитель, дествительно, слишком перенапряг свой мотор… Следующее, что я увидел, это, как она выскочила из-за угла.

Роджер повернулся спиной к камину. Розмари больше не держала его за руку, но