Удивительно, как черный кофе становится совсем не черным на по-настоящему темных волосах. Видок у Чертовского-старшего потасканный, этого не отнять. Хотя бы одет, уже что-то.

– Первая ссора с девушкой, – с усмешкой говорит Дьявол, не сводя с меня взгляд. – И сними уже с нее руки, – переводит взор на вмиг застывшего брата.

Ой-ей.

Яна

– Детка, выйди, нам с братом нужно поговорить, – расплывается в ухмылке Дьявол.

Что это ещё за детка???

Если бы не напряженная рука Супермена, скатившаяся с моего плеча тяжеловесным камнем, я бы обязательно пнула Артура по колену за эту его фамильярность. Серьезно, детка? При падении он повредил не только плечо, но и голову?

Набираю в лёгкие воздуха, чтобы эффектно фыркнуть ему в лицо, но отвлекаюсь на приглушенное:

– Это шутка?

Ах да, Артем. С Дьяволом разберусь позже. Разворачиваюсь корпусом к ошарашенному супергерою и вывожу одними губами: прости. Снова. Его потерянный взгляд уже второй раз разбивает мне сердце, и я делаю то, что сделала бы любая на моем месте: опускаю глаза и трусливо сбегаю.

Боже, какой кошмар!

Тихо прикрываю дверь и остаюсь за ней, прислушиваясь к голосам с той стороны. Моя изжеванная в нервах нижняя губа начинает болезненно ныть. Стою тут, как дурочка, перетаптываюсь с ноги на ногу, прячусь за куртками, висящими в гардеробе, от Ульяны.

Ужасная ситуация. И Артур… Нашел момент! Надо в больницу ехать, а он на брата такой ушат вылил. Вот к чему это все сейчас? Неужели нельзя было время получше выбрать? Например, никогда?

Чувствую соленый привкус во рту, всё-таки прокусила от нервов губу. Тереблю дурацкий амулет на шее, прокатывая громоздкий язык по цепочке из стороны в сторону. Прижимаюсь лопатками к прохладной стене и не свожу взгляда с двери. Как назло, из кабинета ничего не слышно. Или, наоборот, хорошо, что оттуда ничего не слышно. Значит, разговор протекает в мирном ключе.

Протяжно выпускаю воздух из лёгких, расслабляясь, но делаю это явно рано. Слышится какой-то треск и ругань. Я хватаюсь за ручку двери, но она распахивается сама, являя мне взъерошенного Артема. Он смотрит на меня одну бесконечно болезненную секунду, а затем опускает взгляд и проходит мимо. Не могу его винить за попытку убить меня своими глазами-лазерами, но все равно чувствую себя растерянной.

А потом вижу Артура, сложенного пополам. Он держится за плечо и с хрипом разгибается.

– Ударил? – подлетаю к нему, заглядываю в лицо.

– Толкнул. Неудачно, – Артур кривится от боли, потирая повреждение. – Могло быть и хуже. Лет пятнадцать назад мы бы здесь все разнесли.

– Сейчас ещё и от меня прилетит! – не сильно шлепаю его по здоровому плечу.

– Я думаю на сегодня травм достаточно, – перехватывает мою ладонь и сжимает, заглядывая в глаза. – Зато все, наконец, расставлено по местам.

– Не все! Что это за "детка" была?

– О, видела бы ты в этот момент его лицо! – смеется Артур, запрокидывая голову.

– Что за подростковые игрища? Ещё бы детородными органами принялись мериться.

– У меня больше.

– Ты невыносим! – и почему я не могу скрыть улыбку?

– Просто взбесил меня своим поведением.

– Тем, что обнял меня?

– Распустил лапы, когда ему не единожды уже отказали. Он бы не понял иначе, пришлось действовать жёстче.

– Не слишком жестоко? – сжимаю горячие пальцы ладонью, пытаясь обрести баланс.

Но тщетно. Я выбита из колеи.

– Ты ещё недостаточно хорошо знаешь Артема. Есть в нем такое несгибаемое упрямство и твердолобость… Будет сотню раз таранить забор, даже если на нем написано "Вход строго запрещен" и "Опасно, не входить". Пришлось зачитать ему надписи вслух. Трижды.

Артур выпускает мою руку и тянется за пиджаком, висящим на спинке стула.

– У вас с ним… все будет хорошо?

– Конечно, – хватает со стола ключи от машины и телефон. – Поехали уже.

Я помогаю ему надеть пальто и под всевидящее – хищное – око Ульяны, мы выходим из офиса.

– И все-таки ты мальчишка, – говорю ему уже в машине.

– А ты девчонка. Как совпало! – Дьявол выкручивает руль, и я невольно благодарю случай, что ушиб пришелся на левую сторону.

– Я серьезно. При всей твоей суровой внешности и этом темном пронизывающем взгляде, ты такой… ну… мальчишка, короче.

– Открою тебе секрет, "детка", – он издевается надо мной! – Все мужчины в душе дети. Просто своему внутреннему ребенку я редко даю возможность погулять. Ты стала свидетельницей редкого явления.

– Спасибо за доверие, конечно, – поджимаю губы. – Я своему вообще воли не даю!

Дьявол издает какие-то хрюкающие звуки, и я хмурюсь.

– Что?

– Ты самый большой ребенок из всех, кого я знаю. Даже больший, чем моя пятилетняя дочь!

– Это наглая ложь! – тычу кулаком ему в плечо.

Вообще-то нет. Я и сама понимаю, что последнее время веду себя не в духе своей мантры. Неадекватно.

– Спокойно, спокойно, держи под контролем свой пыл, не хочу оказаться сегодня ещё и в ДТП, – миролюбиво говорит Артур и добавляет чуть тише: вообще-то мне нравится.

– Ты не серьезно.

– Я впервые за долгое время не чувствую себя обязанным держать себя в руках. Не надевать благочестивое лицо, не сдерживать гнев, не говорить шепотом, когда хочется проораться. Ты спустила какой-то рычаг, – пожимает плечами и тут же морщится.

– Ты хочешь сказать, что до встречи со мной не был тем Дьяволом, которого я знаю? – пытаюсь отвлечь его от боли.

– Я все же голосую за то, что исчадие ада здесь не я, – усмехается мужчина.

– Я против!

– Только за сегодня: ожог, царапины, ушиб. Кофе в волосах! – перечисляет он мои "заслуги". – Слюни!!!

Ой.

– Кстати, расскажешь, что это было? – кидает на меня быстрый взгляд, отрываясь от дороги.

Итак, дорогие зрители, опасный момент! Дьявол передает пас Скворцовой, Скворцова ведёт мяч к воротам… Только не спусти свой шанс в унитаз, родная, мы только-только начали налаживать диалог, не ляпни про теткин заговор.

– Я была зла. Очень. Просто вышка по стобалльной шкале, – эмоционально говорю я.

– Хорошо, что под рукой не оказалось баночки с ядом, – хмыкает Чертовский.

– Я на такое не способна, что ты, – усмехаюсь в ответ.

Артур паркуется на стоянке перед двухэтажным зданием, глушит мотор, оборачивается ко мне.