не говорил про деньги. Они всего лишь средство и приятный бонус, чтобы упростить достижение главной цели — поиск камней и поход на седьмой ярус.

***

Закончив собирать цветы, мы отошли на несколько часов от этого места и устроили привал. Чтобы перебрать добычу, разложить её, замотать в ткань и сложить. Всего вышло пять полноценных мешков. Когда засохнет, станет ещё меньше. Больше собирать было слишком рискованно. О нас и так слухи пойдут, когда эту добычу сдадим, даже несмотря на все ухищрения. Тич предложил продать через его отца. Через него же попасть наверх. Но, во-первых, среди ныряльщиков есть глазастые люди, которые любую добычу определить смогут, даже если она спрятана. Кто-то на этом специализируется и торгует информацией о том, что в Колодце добыли. Во-вторых, то, что мы долго отсутствовали, вернулись и отправились наверх на лодке, а потом на рынке всплыла большая партия товара — тоже можно сложить и сделать правильные выводы.

Это не так уж плохо. Укрепит нашу репутацию. Но и сподвигнет имеющих силу пощупать нас более основательно. Поэтому мы и не видели смысла жадничать больше необходимого. Суть ведь не в деньгах, а камнях. Их мы добыли, что куда важнее. Камни, кстати, отцу Тича не отойдут, потому что их собрали по пути, а не в самой точке. Хорошая новость.

А то, что камни тоже спалят — не особо. Эта добыча куда серьезнее будет. Но камни у нас лежат в специальных контейнерах и, по словам наставников, могут защитить от «глазастых» ныряльщиков. Тут как повезет.

Дальше у нас в планах было вернуться, сдать добычу и потратить часть денег, на недельку зависнув на поверхности. Шупа тихонечко обсуждал с парнями поход в бордель. Кто-то собирался напиться. В общем, народ планировал сбросить напряжение, которое мы все здесь накопили. Я их прекрасно понимал.

Но этот план омрачила засада. Заметил её первым Дрес. Услышал, как кто-то впереди переговаривается. Случилось это, когда мы отдохнули, собрались и готовились выступать. Дрес привычно чуть вперед вышел, прислушиваясь.

Стоило ему подать знак, наши сразу попряталась, а я вбежал по корню наверх, под самый свод, заложил крюк и добрался до позиций врагов. Только увиденное мне не понравилось.

Около двадцати бойцов, почти как и мы, рассредоточились и попрятались за камнями. Только если мы просто прятались, то они двигались четко в нашу сторону. Подсчитать их количество я не успел. Всё случилось слишком быстро. Закрепился наверху и увидел, как один из них формирует перед собой искрящийся сгусток золотистого цвета. Прямо у меня на глазах этот мужик заскочил на корень и выстрелил из сгустка лучом. По нашим позициям.

Я не успел ни крикнуть, ни отвлечь, ни наших предупредить.

Расстояние до отряда было метров сто. Слишком много для уверенной атаки. Тем не менее нас атаковали.

В этот момент, оттолкнувшись, я полетел прямо на него.

Это не было взвешенным решением. Я действовал на инстинктах. Мозг методично отмечал детали, выхватывал главное.

Сила, которую этот ныряльщик создал между рук, была слишком яркой, искрила. Дальность в сто метров — это не для редких способностей.

Нам попался легендарщик.

До ушей донесся крик. На фоне общей тишины третьего яруса и гула чужой способности он был отчетливо слышен — один короткий вскрик боли.

Наших задело. Луч был достаточно мощным, чтобы прорезать толстые корни, а уж людей, которые прятались за ним...

Всё это я разглядел в момент короткого полёта, разворачиваясь.

— Све-ерху-у! — донесся до меня растянутый по времени крик противника.

Я закрутил энергию внутри себя, ускоряясь и укрепляя тело. Особенно ноги. Крутанувшись, выставил их вперед, нацелившись на атаковавшего наши ряды мужика. Весу во мне под сотню килограмм. С ускорением, да прямо в голову... В этот раз я рассчитал идеально и попал точно в цель. Запоздалый крик помог лишь отчасти. Мужик меня заметил, повёл луч вверх, но попасть не успел.

Приземлившись ему прямо на голову, я смял противника. Цепь соскочила с руки, лезвие вошло в шею ближайшему врагу, который уже наводил на меня паровую винтовку.

В руке у меня уже был нож. Этот мужчина не носил шлем или каску. Лезвие без препятствий вошло ему в голову.

Прыгнув с места, я пролетел над корнями, зацепился рукой, снова крутанулся и ушёл от обстрела, перенаправляя цепь на следующего врага.

Тот оказался необычайно ловким, перехватил лезвие рядом с собой.

Меня это не смутило. Уж что-что, а цепь другие ученики на тренировках ловили постоянно. Продолжив движение, я заскочил за толстый корень, но, видимо, эта группа была хорошо подготовлена, смогли достать. В последнюю секунду я прикрыл голову рукой, и в ту вошло несколько металлических дротиков. Неглубоко, сказалось укрепление кожи, но приятного все равно мало, кровь мне пустили.

Ещё несколько прыжков, и я оказался в тылу противника, разорвав с ними дистанцию. В этот момент я позволил себе выдохнуть, появилось время осмыслить ситуацию.

Стоял наш отряд в стандартом построении. Отряд Гатса и мой были впереди, ближе всего к противнику. Когда Дрес подал сигнал, наши группы рассредоточились и должны были занять позиции на расстоянии друг от друга, чтобы не толпиться в одном месте.

Удар пришёлся по группе Гатса и моей. По кому попало, я не видел. Шиноби ведь прятались. Но в том, что попали, я не сомневался. Учитывая расстояние, кричали от адской боли, надрывая глотку, не сдерживаясь. Просто так наши кричать не будут.

Значит, есть либо убитые, либо тяжело раненые.

Либо и те, и те.

Поэтому я и среагировал так быстро, рискуя. Такую угрозу надо было устранять в первую очередь, любой ценой. Ноги я себе отбил, но они привычны и укреплены, способны выдержать.

Двоих я точно убил, а главное — завалил легендарщика. Ещё восемнадцать противников, но это не точно. Кого-то я мог и не заметить. Также группа поддержки на сколько угодно человек могла находиться где-то поблизости.

Дальше обдумывать ситуацию мне не дали. Корень, за которым я стоял, взорвался, а меня отбросило вперед. Ещё несколько прыжков, и я ушёл наверх, призывая цепь за собой. Никто её удерживать не стал, это ошибка противника. Направил я цепь в другое место, не за собой, чтобы запутать. Уверенно контролировать цепь я мог в радиусе пятидесяти шагов. На тридцати — ощущал её, и не нужен был зрительный контакт для управления.

Переместившись наверх, выглянул и увидел, как меня высматривают. Какой-то тип указал прямо на меня, и его напарник прыгнул вверх, формируя в ладони