— И я могу вас заверить, что одним переподписанием Алекса не ограничится. Мы не только сохраним костяк команды, но и усилим ее. На столе у Джека Феррелла лежат, подписанные мною, пустые чеки для будущих хоккеистов. Мы подпишем лучших, и «Миннесота» станет еще сильнее! Она станет великой династией, и сегодняшний парад, и этот праздник, будут регулярно повторяться. И последнее, что я хочу сказать. Не по значению, конечно. Сегодня я провел переговоры с мистером Джорджем Латимером, мэром Сент-Пола и с мистером Руди Перпичем, губернатором Миннесоты. И результатом этих переговоров стало принципиальное согласие построить в Сент-Поле новый дом для «Миннесоты Норт Старз». При всем уважении к «Метрополитан Центру», эта арена слишком маленькая для такой команды. Я хочу чтобы у моей команды, — в этот момент я обратил внимание на то, что Грин в первый раз назвал нас своей командой. До этого, на протяжении всей своей речи, он говорил «наша», — была самая большая арена в НХЛ! И она будет такой!

Если новый владелец планировал сходу влюбить в себя фанов «Миннесоты», то у него это получилось. Лучшей презентации себя и своих планов и представить было трудно. И то, что «Норт Старз» получит новую арену, и правда очень круто. Дом есть дом, но «Мет. Центр», и правда, не очень удобен.

После Грина слово снова взял Феррелл, но только для того, чтобы стать ведущим вечера. Мне тоже пришлось сказать несколько слов фанатам. Я не стал оригинальным, поблагодарил всех и признался в любви как к городу, с командой, так и к фанатам. Да и сложно было сказать что-то другое, в этой атмосфере всеобщего обожания.

Ну а потом началась огромная вечеринка.

Домой мы с Беккой вернулись под утро, а уже вечером я отправился в аэропорт. Команда продолжала праздновать, но мне было уже не до этого. Всего через четыре дня меня ждали в Новогорске, на базе сборной Советского Союза, и перед этим нужно было успеть хоть чуть-чуть, но провести время с семьей.

Бекка, кстати, даже хотела полететь со мной, на меня у нее серьезные планы. Но учеба не позволила. Плюс, она еще и никак не успевала оформить паспорт. Поэтому придется ей отложить знакомство с моими родителями и сестрой.

А мне пришлось отложить первую демонстрацию кубка Стэнли и индивидуальных наград НХЛ в Свердловске, Нижнем Тагиле и Москве. Кубок давали каждому игроку на несколько дней, но в моем случае, помешали бюрократические проволочки. Чиновники из НХЛ просто испугались вот так вот отправить главный трофей своей лиги в СССР. Но ничего, я этих козлов обязательно дожму и, перед стартом следующего сезона, обязательно устрою выставку дома. И не просто устрою, но постараюсь добавить еще один экспонат для нее, кубок Канады.

Спустя 36 часов и три перелета, я, подхватив свои вещи, вышел в зал прилета аэропорта Кольцово, и, наконец-то, обнял отца с мамой, и, взяв на руки сестренку, поцеловал ее.

Вот я и дома. Хоть на короткий срок, но получилось прилететь.

— Докладывайте! — тоном, не терпящим возражений, потребовал Смирнов. Семенов прилетел в Свердловск, и, наверняка, братьям Цыгановым это тоже известно. Все то время, что Смирнов находился здесь, уралмашевцы готовили свою операцию, результатом которой, как они думали, должно было стать получение от Семенова очень большого выкупа за безопасность его семьи.

Ну а сотрудники госбезопасности, тоже готовили свою операцию. Как только Цыгановы рыпнутся, обоих братьев и всю их шоблу тут же возьмут. Кроме того, Смирнов решил заодно с уралмашевскими зачистить и центровых. На эту группировку тоже накопилось достаточно материала. На некоторых свердловских чиновников и сотрудников милиции, впрочем, тоже. Без их негласного покровительства, группировки не могли действовать. А раз так, то нужно брать всех!

Смирнов лично заручился поддержкой товарища Петрова, первого секретаря свердловского обкома Партии и товарища Кондратьева, руководителя областного управления КГБ.

Все должно было пройти без сучка, без задоринки. Наряд сил и средств был выделен достаточный, притом, часть сотрудников пришлось вызвать из Москвы, слишком уж большой получалась операция для областного КГБ.

— Машина, в которой находятся братья Цыгановы и с ними еще двое, припаркована в двух кварталах от дома Семеновых. Все четверо находятся в автомобиле, — последовал доклад Смирнову.

— Почему там?

— Там небольшая аллея, товарищ капитан. По ней обычно гуляет гражданка Смирнова с дочкой. Наверняка Цыгановы это знают и предположили, что и в этот раз Смирнова не изменит своим привычкам, и выйдет на прогулку с сыном.

— Ясно. Действуйте.

— Слушаюсь!

Следующие два дня стали для Свердловска очень громкими. Две, еще не успевшие войти в полную силу, но уже представлявшие большую опасность, группировки были полностью разгромлены. Братьев Цыгановых и их ближайших соратников, Терентьева и Хабарова, взяли в Нижнем Тагиле, а остальных членов банды накрыли в Свердловске.

Олега Вагина, лидера центровых, застрелили во время задержания. Тот оказал сопротивление и ранил одного из сотрудников. Разговор в таком случае очень и очень короткий.

Всего же было арестовано более пятидесяти человек. Отголоски этого свердловского разгрома докатились даже до Москвы. И Вагин, и Цыгановы активно налаживали контакты со своими столичными коллегами, и, когда члены обеих группировок были задержаны, то сразу стали колоться.

Александр Семенов всего этого не узнал. Он спокойно провел свой небольшой отпуск в Нижнем Тагиле. В начале июня он прилетел в Москву и присоединился к сборной Советского Союза, которая продолжала усиленно готовиться к очередному розыгрышу кубка Канады.

Глава 19

7 июня 1989 года

Новогорск, Московская область, СССР. База сборных команд Советского союза

— Саша, Семенов, после тренировки я жду тебя в своем кабинете, — сказал мне Тихонов, когда утреннее занятие сборной перевалило экватор. Погода в Москве и области стоит отменная, и тренерский штаб сборной активно приводит физическую форму игроков к общему знаменателю.

И сегодня для этого, безусловно, благого дела, выбраны сразу два способа. Так, «любимые» всеми советскими хоккеистами баллоны, а после них, когда сил