– Ты нашел?! Где этот козел?! – заорал не своим голосом бандит.

– Нашел пятьсот пятьдесят тысяч. Это все?

– Я сейчас приду! – разволновался Саловди.

– Не надо, мы нашумели. Наверняка сюда уже едет милиция. Поэтому лучше будет, если ты прикроешь нас, когда будем выходить, – заторопился Антон. – Не бойся, я все до копейки отдам. Только не делай глупостей, иначе никто отсюда не уйдет.

– Два миллиона было, ищи! – захрипел Саловди. – Вырви язык этому ишаку, но пусть отдаст все до копейки.

Антон отключился и тут же набрал номер Дрона.

– Да! – ответила трубка.

– Вася, Саловди утверждает, что Корней похитил два лимона. Будем считать, что немного он уже потратил, поэтому давай сюда миллион девятьсот тысяч долларов. Понял?

– У нас по полтора, – растерялся Дрон. – Баксы и евро.

– Неси что есть, этого будет достаточно, чтобы они начали стрелять друг в друга.

В гостиной Антон нашел на диване сумку, в которой оказались остальные деньги. Почти сразу в дверь постучали, и он бросился в прихожую.

– Где? – тяжело дыша, спросил Дрон, протиснувшись в коридор.

– Вали в комнату, – толкнул его в спину Антон и едва не придавил дверями прошмыгнувшего следом Гусева. – Ты чего приперся? – разозлился он. – Боитесь, что мы деньги заныкаем?

– Я ему говорил, что мы не чиновники, – раздался из гостиной голос Дрона.

– Хорошая шутка, – хмыкнул Гусев.

– Корнея приняли? – спросил Антон, следуя за контрразведчиком.

– Сам же сказал: после того, как вы отъедете, – напомнил Гусев.

– Я помню, – наблюдая за тем, как Дрон перекладывает в уже пустую сумку Корнеева фальшивые деньги, вздохнул Антон. – Только раз ты не побоялся здесь нарваться на Саловди и все испортить, мог бы и подменить Джина.

– Может, не будем докладывать настоящие? – неожиданно заволновался Гусев, когда увидел, как Дрон, закончив перекладывать пачки с бутафорскими деньгами, потянулся к тем, которые нашел Антон.

– Чтобы Саловди сюда приперся? – возмутился Антон. – Не пойдет. К тому же Корней никак не мог потратить такую сумму.

– Но мог спрятать, – не унимался Гусев.

– Не скажи. – Дрон закончил укладывать деньги и уже застегивал «молнию» на сумке. – Сомневаюсь, что он собирался потом возвращаться на места боевой славы. Саловди в это тоже не поверит.

– Точно, – поддержал его Антон. – И начнет меня с Джином подозревать.

– Хорошо, – сдался наконец Гусев.

– Кстати, у Корнеева крыша потекла, – тронул контрразведчика за локоть Антон.

– Чего так? – удивился Гусев.

– Не выдержала психика. Но это очень кстати, можно сказать, нам просто повезло. В противном случае он просто бы не вышел из квартиры. Я не знал, что у него в ванной труп, и использовал не совсем удачный способ выкуривания его из квартиры… Ну, с богом!

Антон сбежал вниз по лестнице, толкнул двери и, жмурясь от яркого солнечного света, шагнул из подъезда. Следом, сгибаясь под тяжестью сумки с деньгами, шел Джин. На этот раз Саловди приехал на потрепанной «Ниве», за рулем которой сидел угрюмый чеченец с уставшим лицом.

Двигатель «Нивы» фыркнул мотором, и она медленно покатилась навстречу.

Антон окинул двор изучающим взглядом. Нет, он не боялся лишних свидетелей, однако опасался, что Саловди пристроил где-то поблизости человека, который, как только Джин передаст ему сумку с деньгами, должен ликвидировать их. Но ничего, что могло бы насторожить, Антон не заметил. Перед домом прогуливалась молодая мамаша с коляской, за детской площадкой выгуливала собаку преклонного возраста женщина, у соседнего подъезда о чем-то разговаривали трое мужчин. Никто из этих людей не представлял для него такой опасности, как сам Саловди. Теперь чеченец может легко избавиться от них. Не сейчас, так позже, когда убедится, что Антон выполнил свое обещание. Поводом может послужить даже тот факт, что они знают его в лицо. Не исключено, что террористы не собираются принимать в свои ряды новых членов, а людей, которые стали свидетелями появления в одной из этнических преступных групп крупной суммы денег, наверняка устранят.

– Садись! – крикнул из-за руля чеченец.

Антон без лишних слов открыл дверцу и посторонился, пропуская вперед Джина.

Едва машина тронулась, Саловди потребовал:

– Давай сюда!

Джин с трудом перевалил сумку через спинку сиденья.

Саловди поставил баул на колени и расстегнул «молнию».

– Сколько нервов потратили из-за этой бумаги, – прохрипел он осипшим от волнения голосом.

– Они настоящие? – спросил Джин.

– Конечно! – почти крикнул Саловди. – Почему ты спрашиваешь?

– Ты сказал «бумага», вот я и подумал.

– Скажи честно, русский не предлагал вам бежать? – Саловди оглянулся на Антона, который по-прежнему делал вид, будто не понимает языка.

– Как ты можешь такое говорить? – Джин сделал вид, что расстроился. – Подозревая его, ты сомневаешься в нас. Нам незачем тебя обманывать.

– А может, он спрятал несколько пачек? – продолжал пытать Джина Саловди. – Потом, когда все утихнет, вернется и заберет.

– Деньги лишают людей рассудка, – сокрушенно вздохнул Джин.

– Ты назвал меня сумасшедшим? – неожиданно вскипел Саловди и всем телом развернулся на сиденье. Сумка упала с колен под ноги.

– Не называл я тебя так, – спокойно ответил Джин. – Солдат сошел с ума. Он оделся в женскую одежду и кричит.

– Это Аллах его наказал, – уверенно заявил Саловди и посмотрел на водителя: – Юша, куда ты так торопишься? Нам не нужны проблемы с ГАИ или авария.

Чеченец, которого Саловди назвал Юшой, сбавил скорость.

Выехали из Подольска и взяли курс на Москву.

– Куда мы едем? – спросил по-русски Антон.

– Надо все посчитать, потом я вас отпущу на все четыре стороны, – ошарашил своим ответом Саловди.

– Ты сказал, что тебе нужна наша помощь, – напомнил Джин.

– Сейчас есть деньги, – хлопнул ладонью по сумке Саловди, – и мы решим проблемы. Но и вы не останетесь без дела.

Антон оглянулся назад – Стропа ехал следом.

Саловди вынул из бардачка диск, вставил в прорезь магнитолы.

– Антон, ты слышал наши песни?

– Приходилось.

– Нравится? – продолжал расспрашивать Саловди.

Из динамика полилась мелодия. Грустно, с хрипотцой, запел чеченец.

– О чем он поет? – спросил Антон, слегка наклонившись вперед.

– Спроси у Вахи, – прибавил громкость Саловди.