Всего этого Мефодий не видел. Он склонился над раненым златокрылым, которого не успел добить страж мрака. Златокрылый открыл глаза. У него были тонкие пшеничные усики, а лет ему на вид было не больше двадцати двух тысяч. Как же должен был он стараться, чтобы в этом возрасте получить золотые крылья!

— Потерпи. Тебе помогут, — сказал Меф.

Златокрылый слабо покачал головой. Говорить он не мог. Его грудь вздрагивала, он кашлял кровью. Поймав руку Мефа, он разжал ему пальцы и что-то вложил в ладонь. Мефодий ощутил твердую ребристую поверхность и переходящее в жар тепло.

— Теперь… твои… — сквозь кровавый кашель различил он.

Златокрылый сделал попытку улыбнуться Мефу, но на губах у него уже лопались розовые пузыри. Чтобы не захлебнуться, страж попытался приподняться, мучительно закашлялся, повел подбородком, и вдруг тело его разом опало. Пальцы, стискивающие руку Мефа поверх того непонятного жгущего предмета, разжались.

Сбежав в котлован, Багров схватил Мефодия за плечо:

— Идем отсюда! Или нам придется объяснять златокрылым, как мы здесь оказались!

— Ну и что? Мы сражались с мраком!

Багров заглянул в котлован, где, медленно становясь прозрачным, таяло тело светлого стража. Белые крылья сливались с глиной.

— Никто не будет разбираться! Просто шарахнут маголодией, и все! Да очнись ты! — крикнул Матвей, срывая Мефодия с места.

Притаившись под деревянным навесом, где прозрачными слезами капал умывальник, они дождались, пока новая двойка златокрылых скользнет в котлован. Здесь же, под навесом, отвернувшись от Багрова, Мефодий впервые разжал пальцы.

На открытой ладони лежали золотые крылья. В том месте, где на них попала кровь прежнего владельца, они сияли так, что ученик Арея едва мог смотреть. Что-то капнуло со лба Мефодия, стремительно пробежав по коже, и крылья вспыхнули так же ярко, как там, где была кровь златокрылого. Проведя рукой по лбу, Буслаев обнаружил глубокую царапину.

«Странно, я же не ранен!» — подумал он и тотчас смутно вспомнил, что оцарапал лоб рукоятью спаты, когда отбивал атаки тартарианца.

— Что там у тебя? — кисло спросил Багров. У него ныла голова и опухала челюсть. Страж мрака не пожалел его, когда ударил в нее гардой.

Мефодий торопливо сжал пальцы:

— Ничего! Пошли!

На набережной он вскочил на каменный парапет Москвы-реки и, повиснув на руках, спрыгнул в прикованную цепью лодку. Лодка была весельная, на дне плескалась вода. Похоже, она использовалась техническими службами для покраски знаков речной навигации, потому что следы краски покрывали ее повсюду, точно оспа.

Вслед за Мефом в ту же лодку обрушился Багров. Сделал он это довольно неуклюже, лодка закачалась, и они оба едва не оказались в воде.

Мефодий справился с замком и, взявшись за весла, оттолкнулся от набережной. По центру реки, грохоча музыкой, цепочками плыли остекленные рестораны. На открытых верхних палубах стояли барышни в шарфиках, с бокалами в руках и томно смотрели на воду. Течение быстро несло их. Золотые крылья лежали у Мефа в нагрудном кармане. Он ощущал их настойчивое пульсирующее тепло.

— Как мне найти Джафа? — спросил Мефодий, возвращаясь к прерванному разговору.

Лицо Багрова вскипело досадой. Джаф был последним, о ком ему хотелось вспоминать. Особенно теперь, когда ему сохранил жизнь тот, кто сам, оказывается, побаивался Джафа. Что же такое этот страж с лицом молодого льва, что его опасаются даже тартарианцы?

— Так ты поможешь мне найти Джафа? — повторил Меф.

Багров свесил с лодки руку. Ладонью зачерпнул воду. Речная вода пахла водорослями и нефтью. Мефодий ждал. Когда мужчина, подобный Багрову, дает задний ход, он не делает это сразу. Ему важно сохранить хорошую мину при плохой игре, показать, как сильно он презирает свет и мрак, а вместе с ними и своего собеседника. Детский сад, ясельная группа, как сказала бы Дафна.

— Тебе не понравится этот способ, — сказал Матвей после долгой паузы.

Воду, что ли, с костями пить? — подозрительно спросил Мефодий.

Багров быстро взглянул на него:

— Не совсем. Переночуй… э-э… на могиле человека, у которого имя, фамилия и отчество начинаются с одной буквы, потом постучи по чему-нибудь деревянному и трижды произнеси его имя.

— Чье имя? Человека в могиле?

— Ну и фантазии у тебя! Нет, Джафа.

— Глупый какой-то способ.

— Есть немного, — согласился Багров. — Но ничего не могу поделать! Так ты что, хочешь вызвать Джафа?

— Да нет, — невинно сказал Мефодий. — С чего ты решил? Хочу попросить его поставить мне лайк в социальной сети!

Матвея внезапно охватила исключительная досада на Буслаева. На самом деле, если разобраться, это была досада на самого себя, потому что, рассказав Мефу, как найти Джафа, он испытал облегчение. Надежду, что, может, и не будет никакого боя.

— Нет! — сказал Багров с пафосом. — Я буду биться и с Джафом, и с тобой! А с тобой прямо сейчас! Греби к берегу, трус! И не думай отвертеться!

Вытянув руку, он приставил палаш к горлу Мефа, заставляя его вздернуть подбородок. Тот скосил на клинок глаза и миролюбиво спросил:

— Опять завоз?

— Ты что, оглох? Здесь и сейчас! Работай веслами!

— Как скажет белый господин! — послушно отозвался Буслаев.

Он взялся за весла, оглянулся и стал с силой грести к плавучему ресторану. Скорость ресторана была выше, но Мефодий подгребал к нему наискось. Их швыряло на волнах. Багров вцепился в борта.

— Ты что, больной? Что ты творишь?! — завопил он.

Догнав ресторан, Мефодий бросил весла и повис на блестящих поручнях палубы, заставив отшатнуться двух барышень. Лодка качалась.

— Счастливо! Не скучай! — крикнул Меф.

— Обезьяна! И шутки обезьяньи! — Матвей кашлял и размахивал палашом, прыгая в клубах дизельного дыма. Следующий из плавучих ресторанов сердито ревел корабельной сиреной. Хлипкая лодочка была у него по курсу.

Опомнившись, Багров бросился было пересаживаться на весла, но с досадой махнул рукой и телепортировался.

Гламурные барышни с напряженными от думательных усилий лобиками пугливо смотрели, как пустая лодка, попав под близкую волну, зачерпнула воду и перевернулась. Потом с таким же ужасом уставились на Мефа.

— Это не ограбление? Сумочку не отдавать? — робко спросила та барышня, что была повыше и потоньше. Буслаев подумал, что каждая женщина втайне мечтает встретиться с пиратом.

— Пока не стоит. О сумочке будет сообщено дополнительно.

К нему уже бежали. Сунув спату под мышку, он протиснулся в тесную дверку теплоходного туалета. Когда полчаса спустя, после долгого стука, для отваги прихватив с собой охранявшего пристань полицейского, метрдотель отомкнул дверь своим ключом, в кабинке никого не было. Лишь на бачке чернела надпись маркером: