Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И еще несколько советов:
1. Не бойтесь «не вытянуть» сложного героя. Если он пришел в ваш сюжет и хочет быть главным, постарайтесь ему это позволить. Ставить его на фон, чтобы «протащить хоть тушкой, хоть чучелком», а прожектор направлять на кого-то «попроще» не стоит. Во-первых, это ложная простота: все люди, независимо от опыта, возраста и характера, становятся сложными, едва мы облекаем их в слова. А во-вторых, такие вещи, как и любая фальшь, считываются.
2. Если герой на ранних этапах видится каким-то отвратительным типом, не стоит лихорадочно навешивать на него украшения и рисовать ему новое лицо. Рано или поздно он проявит и другие черты. Или отвратительность найдет обоснование. То же касается и обратной ситуации: если персонаж «такой хороший и правильный, что скучно», дайте ему время. Во-первых, идеальных людей не бывает, и ваши конфликты обязательно заставят его совершать ошибки. А во-вторых, даже если вдруг нет… рассказать о ком-то хорошем, белом и пушистом так, чтобы его любили, при современной моде на цинизм сложнее, чем прописать привлекательную сволочь. Попробуйте.
3. Не добавляйте в сюжет «кого-то интересного», чтобы был. Перегруженная система героев, где все очень ярко описаны, но половина нужна, только чтобы вставить пару остроумных фраз, пакостно похихикать за спиной злодея, трагически погибнуть на фоне или раз за разом выступать в роли леди в беде, хотя и беды-то нет, часто проигрывает системе, где герои немногочисленны, зато работают на сюжет. Неслучайно ведь во многих сказках, в основе которых лежит архетип Золушки, у нее всего одна злая сестра?
4. Мы уже не в эпохе классицизма, но снова скажу то, с чего начался наш раздел. Герой-идея работает плохо. И неважно, главный или второстепенный. Даже если ради идеи роман и задуман, персонаж должен иметь характер и фишки, нравиться, раздражать, пугать, интриговать. Вспомните Стародума и Правдина из «Недоросля». Оба герои-идеи, резонеры, высказывающие мнение автора. Но даже у них есть какие-никакие истории жизни, юмор и уникальные черты. И лично я их очень люблю.
Что и когда нужно знать о матчасти
Казалось бы, говорить об этом на этапе редактуры грешно. Потому что «Раньше надо было думать», потому что «А книгу вы как писали?», потому что «Стыдно таким авторам должно быть».
Отчасти замечания здравые. Матчасть — она, как говорится, и человек, и пароход. Так в любительском литературоведении называют весь спектр фактической, технической и бытовой информации, благодаря которой книга становится объемным, реалистичным, атмосферным миром. Она дает ответы на множество вопросов — от «Сколько весит доспех главного героя?» и «Чем натереть гуся перед запеканием?» до «А что было с правами женщин в период Французской революции?» и «Как практичнее всего спрятать труп?».
Без нее действительно никуда: читатель будет в восторге от вашего витиеватого, стилизованного под классиков слога, но все равно не поверит в ваш исторический роман, если не найдет там аутентичных платьишек, обычаев и социокультурного контекста вроде «Во что верили, о чем спорили, что пили?». Поэтому люди, советующие «учить матчасть сразу», правы. Процентов так на пятьдесят.
Проблема тут, согласно моему как авторскому, так и редакторскому опыту, одна и довольно простая: матчасти никогда не бывает достаточно. Нет, я не имею в виду «в тексте» — я говорю о нашем добросовестном, любопытном, въедливом мозге, который каждую минуту, едва нам придет свежий сюжет и мы начнем его разрабатывать, будет шептать: «Поищи еще это. И это. И это!» Что тут плохого? Увлекшись, мы смотрим на птичек и перестаем видеть слона. За поиском деталей мы можем вообще не сесть за книгу и дойти до того, что сюжет нам надоест. В лучшем случае мы просто переключимся на следующую идею. В худшем — уныло назовем себя неудачником и прокрастинатором. В очередной раз.
Матчасть коварна: порой, найдя интересную тему и начав изучать ее, невозможно остановиться не потому, что боишься сесть за текст, а потому что падаешь в информацию с головой. Но даже здесь стоит давать себе волю умеренно. Идеи ждать не любят, по крайней мере не больше, чем выдержанное вино. Так что, на мой взгляд, самый взвешенный и практичный способ работы с матчастью — разделить ее сбор на два этапа, а ее саму — соответственно, на два блока:
1. То, что вам нужно, чтобы нарисовать в голове общую картинку и понять контекст: глобальные реалии времени, в которое разворачивается действие; профессиональный, культурный, социальный базис (внимание, базис) ваших героев и прочие масштабные опоры сюжета. Вам еще не нужен вес доспехов героя, но хорошо бы уже понимать, носит ли он их вообще и на что они похожи. Панцирь-чешуя, кольчуга, латы? Это обычный выбор или, так сказать, инновация? Это дорого или дешево? А командир в чем ходит? А враги? Панцири, кольчуги, латы — на самом деле три разных периода с разными техниками ведения войны, уровнем оружейного дела и экономикой. В контексте этнического фэнтези — три разные платформы для мира соответственно. А ведь доспехи были еще кожаные, тканевые… ох, каких только не было. Короче, это то, что действительно лучше изучить до начала работы с книгой. Без этого у вас просто не выстроится мир.
2. Объемные, красочные, добавляющие достоверности детали: все, так сказать, «атмосферное». Сюда мы отнесем вес доспеха (ведь даже кольчужный мог весить по-разному), и герб на плаще, и наличие или отсутствие фляжки на поясе, и ее форму и содержание. Все, что теоретически не влияет на глобальные сюжетные повороты, такие как шанс героя быть убитым стрелой, зато насыщает картинку или, например, важно для второстепенных героев и побочных сюжетных веток. И вот эти детали вы уже можете прекрасно нашарить в процессе написания книги или даже на этапе саморедактуры. Более того, не «вы можете», а вам придется. Ведь, см. третий абзац, МАТЧАСТИ НИКОГДА НЕ БЫВАЕТ ДОСТАТОЧНО. И это нормально: любая реальность, в том числе книжная, больше, чем наш мозг.
Дальше без лишних слов я расскажу о
