Фэрин повернула ключ в замке зажигания, и машина рванулась с места. Из-под колес во все стороны летели комья мокрой грязи, мутные потоки воды застилали лобовое стекло. Черное небо опустилось так низко, что казалось, вот-вот сольется с землей и поглотит ее.

Гатора пронзила острая боль, перед глазами с бешеной скоростью заплясали огненные блики, но сквозь густую пелену тумана и потоки дождя он увидел, как два неясных силуэта появились из-за угла старого сарая, где хранились лодки. Вскоре Гатор узнал в одном из них заместителя начальника тюрьмы Фэрин Престон. В желтом непромокаемом плаще, она решительным шагом направлялась к нему.

Райан Макманн нанес Гатору новый сокрушительный удар в челюсть, тот охнул, его голова резко дернулась и опустилась на грудь. Застонав от боли, Гатор с трудом приподнял голову, сплюнул кровь и, напрягшись, снова взглянул на приближающихся людей. Рядом с Фэрин Престон шла, увязая в мокрой липкой грязи, молодая хрупкая женщина в плаще военного покроя. Они подходили все ближе…

Гатор нащупал рукой в грубой рабочей рукавице металлический витой прут, с помощью которого прикручивал к кузову грузовика брезент, но прут в маслянистой смазке выскользнул из его непослушной руки. Макманн засмеялся и, схватив металлический прут, швырнул его в кузов грузовика.

– Я мог бы уничтожить тебя с помощью этой железки, Бернс, – прохрипел он, – но мне доставляет удовольствие наносить удары по твоей гнусной роже!

– Мерзавец… Ненавижу… – Гатор понял, что ему не совладать с взбесившимся Макманном.

– Возможно, я мерзавец, Бернс, но тебе не жить на этом свете. Если не расправлюсь с тобой сегодня, все равно уничтожу тебя… Завтра, позднее… Ты подохнешь.

Райан снова занес кулак над разбитой физиономией Гатора, и тот зажмурился, но Макманн ударил его в солнечное сплетение. Гатор вскрикнул, согнулся и рухнул на колени в вязкую липкую грязь. Молния пронзила черное небо, и Гатору почудилось, что это она, а не кулак Мак-манна, нанесла ему сокрушительный удар. Лицо Гатора заливала кровь и застилала ему глаза, но у него не было сил разогнуться и вытереть лицо.

– Тварь… Макманн… – бессильно прохрипел Гатор, прислонившись спиной к заляпанному грязью колесу грузовика. – Хоть бы ты сдох… Ненавижу…

Райан смерил своего противника презрительным взглядом и медленно, с расстановкой проговорил:

– Ты все равно подохнешь, Бернс. Таким, как ты, не место среди людей.

– Пусть… пусть ты прикончишь меня, – с трудом пробормотал Гатор. – Но я знаю, что ты… ты, Макманн, убил ту шлюху Смит. И все узнают об этом… Скоро, очень скоро…

– Что ты плетешь, ублюдок! Нам обоим известно, как все обстояло на самом деле, кто убил Смит и почему!

Гатор вжался спиной в грязное колесо и, злобно сверкнув маленькими бесцветными глазками, прошипел:

– Билли все мне рассказал… Ты… ты заставлял его делать это… перед тем, как тебя перевели в условно…

Не дав ему договорить, Район вновь ударил его по лицу.

– Что ты плетешь, мерзавец?! Я не заставлял Билли…

– Ты, именно ты! – Гатор вытер кровь с лица. – Он сам говорил мне, что ты собирал баксы с него и остальных…

– Я уничтожу тебя, Бернс, уничтожу! Ты не выйдешь отсюда живым… Ты…

“Скорее бы они подошли! – пронеслось в голове у Га-тора. – Иначе он убьет меня…”

– Немедленно прекратить! – раздался за спиной Райана властный женский голос. – Немедленно!

Макманн быстро обернулся и увидел Фэрин Престон, а позади нее… Карли Сэмюелс, глядящую на него широко раскрытыми глазами. Райан отступил назад. Он хрипло дышал, его руки все еще сжимались в кулаки.

– Отойдите от заключенного, Макманн! – приказала Фэрин Престон. – Еще дальше!

Воспользовавшись тем, что все внимание сосредоточено на Макманне, Гатор стремительно подался вперед и врезал ему коленом в грудь. Удар получился несильным, но Гатор испытал удовольствие.

– Ну что, ублюдок… – прошипел он.

Райан вытер разбитые в кровь губы, потрогал заплывающий синяком левый глаз и бросил быстрый взгляд на Карли. Она была явно взволнована, глаза выражали испуг, растерянность и… осуждение.

“Ну и вид у меня, наверное, – подумал Макманн. – Настоящий убийца”.

– Что здесь происходит? – осведомилась Фэрин Престон. – Бернс, отвечайте!

– Этот ненормальный набросился на меня и стал избивать, – торопливо забормотал Гатор, заглядывая в лицо Фэрин Престон. – Он хотел убить меня… так же, как убил ту молодую женщину и несчастного Билли Хоупвелла. Он сумасшедший, говорю вам, сумасшедший… Если бы не вы, этот Макманн разделался бы со мной! Хорошо, что вы вовремя подоспели!

Райан не отрываясь смотрел на Карли. Неужели она поверила этому подонку и приняла его слова за чистую монету? А Фэрин Престон? Что же теперь делать? Опровергать слова этого мерзавца?

Фэрин Престон отошла на несколько шагов от Гатора Бернса и, наклонившись к Карли, тихо сказала:

– Идите в машину, майор. Запросите по радио центральный контроль. Сообщите, что здесь… Макманн и один из заключенных… возникла непредвиденная ситуация. Пусть немедленно высылают подкрепление.

В местной федеральной тюрьме не содержали особо опасных преступников, режим был не строгий, поэтому офицеры не всегда носили при себе оружие. И у Фэрин Престон сейчас тоже не было при себе оружия. Однако ее, как и других офицеров, учили, что делать в случае возникновения опасных непредвиденных ситуаций, поэтому она не особо боялась Бернса и уж тем более Райана Макманна. Но на всякий случай…

Карли кивнула, украдкой взглянула на Макманна и пошла к машине. Через мгновение она растворилась в густом тумане.

– Итак, я жду объяснений! – Фэрин Престон переводила взгляд с Бернса на Макманна.

– Он выслеживал меня, ехал за мной! – торопливо пояснил Гатор. – Подстерег, набросился, стал избивать. Он спятил, мэм! Поверьте, он ненормальный! Представляете, Макманн обвинил меня, будто бы я… ну… встречался в лесу с молодыми женщинами! – Гатор выплюнул кровь, вытер грязное мокрое лицо, а потом, ухмыльнувшись, жалобным голосом продолжил: – Представляете, мэм, этот мерзавец заявил, будто женщины платили мне за… Ну, вы понимаете. А зачем им было встречаться со мной и платить мне баксы, когда Билли Хоупвелл и сам Макманн всегда были к их услугам? Это они путались с женщинами, а те щедро платили им.

Фэрин Престон не первый год работала в тюрьме, повидала всякое и вела себя в любых ситуациях хладнокровно. То есть внешне ни на что и ни на кого не реагировала, а уж тем более на таких негодяев, как Га-тор Бернс. С непроницаемым видом посмотрев на него, она обратилась к Райану:

– Макманн, вы слышали заявления заключенного Бернса? Как вы объясните их?

– Бернс лжет! – бросил Райан. – Какие еще нужны объяснения?