– Очень, очень приятно, – сказала она. – Как хорошо, что мы пришли наконец-то в точку бифуркации. Иван, кого же ты выберешь? Меня, родную мать? Или голозадую Мери, принесённую ураганом?

Иван смотрел в пол. Ответил не сразу. И эта пауза хоть как-то была в его пользу.

– Я выбираю тебя, мам.

– Что? Громче!

– Я выбираю тебя, мама.

Светка поднялась, тряхнула подсохшей причёской.

– Что-то засиделась я. Пойду. Спасибо за чай и другие напитки. И за душ. Было весело. Обещаю помнить вас какое-то время.

– А ну-ка сядь! – рявкнула Татьяна. И стала ходить по кухне. Даже метаться, местами.

– Боже мой, как мне стыдно! – говорила она. – Как мне стыдно за собственного сына! Эта девушка билась за тебя с самым страшным врагом в её жизни, с родной, возможно, свекровью! Меня целый институт боится! А она не испугалась! Встала и нахамила! И ты так позорно слился! Не знаю, Светлана, теперь вы сами вольны решать. Хотите – прощайте это растение. Хотите – нет. Ваше право. А впрочем, вместе это решите.

– Я всё-таки пойду, – сказала Светка. – Свитер одолжите? Потом пришлю.

– И ты её не удержишь? – обратилась Татьяна к сыну.

Ваня глаз не поднял. Было слышно, как в коридоре хлопнула дверь. Юноша вздрогнул и опустил нос ещё ниже. Какое-то время мать и сын сидели молча. Потом Татьяна сказала:

– Ты не спросил, отчего я так рано вернулась. Розенблюм в этом году осатанел. Я сломала ему нос и уехала.

И стала курить в вытяжку. Эта вытяжка, кстати, вообще ничего не всасывала. Дымно стало и на кухне, и в квартире вообще.

* * *

Детская спальня оказалась заперта. Ира колотила в неё руками и ногой. Потом табуреткой. Дверь оказалась крепче всей мебели в этой квартире и прочней вообще всего.

– Они заперлись! Понимаешь, что это значит? – шумела Ира. Игорь пожал плечами.

– Ну, не сексом же они там занимаются. Это было бы глупо. Мы же здесь, чтобы понимать друг друга и выслушивать.

Гость достал телефон, включил камеру.

– Смотри, Бузыкин – говорил он кому-то невидимому – как люди оттопыриваются! Вот он, настоящий отдых от забот!

– Немедленно откройте! – требовала хозяйка. – Андрей! Я знаю, чем вы там занимаетесь!

Вслед за табуретом о дверь разбился стул. Не находя на чём бы ещё выместить гнев, Ира схватила Олину шубку.

– Вооот, вооот он, песец армагеддона!

– Бузыкин! Люберцы рулят, Бутово дисквалифицировано за скуку! – хохотал богач.

Ира оторвала от шубы рукав, потопталась, потом принесла дарёную на годовщину бутыль кальвадоса, вылила на шубу и подожгла.

– Это тебе от Гринписа! За пальмовые рощи, за всемирное, сука, потепление!

– Самка хоббита поджигает своё жилище, чтобы оно не досталось другой самке! – комментировал Игорь.

Только теперь раскрылась дверь. Из спальни походкой хорошо отдохнувшей королевы выплыла Ольга. За ней – слегка помятый хозяин.

– Прелюбодеи! – тыкала в них пальцем Ира.

– Кошёлка! – отвечала Ольга, не повернув головы.

Ира бросилась на мужа.

– Ты привёл эту сколопендру в наш дом! Оскорбил святость нашего жилища!

– Строго говоря, это ты её привела.

– Не смей оправдываться! Кобель!

Выходя уже, Оля стянула с трюмо визитку доктора Тюрина, с телефоном и временем работы. Просто положила тихо в карман. Повернулась и сказала с достоинством.

– Я своё выступление закончила. Дорогой, жду тебя внизу. Тут такой запах… – и поморщила носик.

– Я так и знал, что она тебе не даст, – сказал Игорь Андрею.

– Не очень-то и хотелось, – не смутился доктор.

– Ребята! Я так вам благодарен! Насмеялись, развлеклись! Отличный вечер! Без обид! Очень всё по-московски получилось, никакого бизнеса, одно только личное! Всем чмоки! С наступающим! Тапочки я себе оставлю!

И ушёл вслед за своей сколопендрой.

Дымную шубу Андрей утопил в ванной, потом сунул в мусорный мешок. И тут же вынес мешок на помойку, никаких «завтра». Проветривал дом, вышел на балкон подышать. На соседнем стояла соседка, Таня. Она преподаёт в каком-то институте. Вместе закурили.

– С наступающим!

– Вас также!

– Извините за шум – сказал Андрей. – У нас вечеринка была предновогодняя.

– Не беспокойтесь, я не слышала ни звука.

У нас и самих были гости. С неба свалились, натурально. Настоящий праздник устроили. А вы хорошо посидели?

– Просто замечательно. Танцы, общение. Люблю эту предновогоднюю пору. Чудо на чуде. Новые встречи, старые знакомые. Вообще год хороший выдался.

– Следующий, я уверена, будет ещё лучше.

Балкон Андрея был слева от Таниного. На тот балкон, что справа вдруг вышел мужчина в одной майке. Долго топтался, осматривал удивлённо старый торшер, будто за тонкой палкой могло бы спрятаться что-нибудь размером с человека.

– Простите, – обратился к Татьяне тот сосед, что справа. – Вы тут девушку не встречали? Такую, легко одетую… Может, к вам перелезла?

Таня посмотрела на соседа справа с презрением, что ли. Видимо, они не дружили. Прежде чем ответить, целых две затяжки сделала. Потом только сказала очень членораздельно:

– Никаких девушек мы не встречали. Мы своих девушек храним дома, а не на морозе.

При упоминании мороза Андрей подумал, что может простыть, вернулся в дом и не узнал, чем закончился разговор.

– Ну как ты? – спросила Ирина. Было видно, она готова к любому ответу.

– Дура ты. Но я тебя люблю.

– А я-то тебя как!

* * *

У подъезда Ольга остановилась. Быстро переписала номер с визитки в телефон. Имя контакту приделала – «Маринка маникюр». Услышав шаги Игоря, бросила визитку в снег.

– Я так устала! Поехали скорей домой! – сказала она искренне, ибо чувствовала себя разбитой вазой.

Уже дома, на подземном паркинге, Оля с Игорем вдруг стали выяснять отношения.

– Скажи честно, вы переспали? – спросил он.

– Ещё чего!!! Кто он, и кто я!

– Обещаю не ревновать.

– Да меня бы вырвало! Ты же его видел!

Игорь, вроде бы, успокоился. Вздохнул расслабленно.

– У нас тоже ничего не было. У меня, кстати, талант к психоанализу. Потом расскажу. Но главное, я не смог тебе изменить! Всё упало – и конец!

– Ну, конечно.

– Мне не веришь – поверь ему!

Игорь вынул из кармана коробочку, раскрыл, внутри сверкнул прозрачный камень.