– Пей!

Петя не шелохнулся:

– Зачем мне это?

Шаман взял еще одну пиалу и налил в нее из склянки примерно столько же.

– Надо. Обряд очищения. С тобой вместе выпью.

И действительно выпил. Но Птахин все равно не спешил последовать его примеру.

– Очищения от чего?

– От скверны.

– Это как?

– Ты не шаман, не поймешь. Почувствовать надо. Пей.

Поколебавшись, Петя все-таки выпил. Не похож этот шаман на самоубийцу, значит, не яд. Максимум наркотик какой-нибудь. А это он как-нибудь переживет без последствий. Все-таки маг-целитель. Идти же на конфликт с шаманом не хотелось. Ведет себя странно, но агрессии не проявляет. А уточнять, от чего именно это «очищение», тоже не хочется. Почти наверняка имелось в виду убийство Магаде. Рассказывать, что это сделал именно он, пусть и был вынужден… Нет, лучше промолчать.

Напиток оказался на вкус даже приятным. В меру сладким, со сложным травяным букетом и легким алкоголем. Какое-то сложное зелье. На всякий случай сохраняя спокойное выражение лица, Петя стал интенсивно гонять энергию по каналам. Если что, жизнь любую заразу сама выведет.

Некоторое время оба стояли молча. И до Пети постепенно дошло, что давящая атмосфера… нет, не отступила, а перестала его беспокоить. Чувства вроде не притупились, голова осталась ясной, но пришло спокойствие. Не безразличие, а именно спокойствие. Все чувства куда-то исчезли, как будто их никогда и не было. Странное ощущение. И даже не определишь, нравится оно тебе или нет, так как вдруг забыл, что такое «нравится».

– Идем, – спокойным голосом произнес шаман и повел его дальше.

«Может, он еще до выхода к нам успел стопочку этого зелья глотнуть? – подумал Петя. – Больно спокоен с самого начала. Как будто наполовину на том свете. А теперь и я вместе с ним».

Следующая комната оформлением отличалась от предыдущих. Это была даже не комната, а скорее домовой храм. Или ритуальная комната, так как была невелика, не больше трех саженей в длину. Довольно узкая. В боковой стене была вырезана ниша с узким каменным ложем и половиной купола над ним. Не с полкой, а именно ложем. Каменный блок с небольшим изголовьем отстоял от стены почти на аршин. Кстати, завершалась комната самой обычной дверью.

Вся поверхность ложа и купола была покрыта хитрой резьбой. Барельефы с изображением звезд и, видимо, иных небесных тел, а также хитрые орнаменты из иероглифов и каких-то непонятных фигур. Только вот магии во всей этой резьбе Петя не заметил. По крайней мере, ни жизнь, ни темная энергия в них не присутствовали. В отличие от дымчатого камня, вделанного в ложе. От камня буквально разило темной энергией. Куда сильнее, чем от Петиного кинжала в момент наибольшего насыщения. Расположен камень был не совсем по центру ложа, ближе к изголовью. На глаз, он должен был оказаться примерно напротив хранилища, если на это ложе улечься.

Именно это шаман и предложил Пете сделать.

И Петя спокойно снял шинель и китель, остался в одной гимнастерке. И улегся, хотя интуиция говорила, что ничего хорошего его там не ждет. Лежать, кстати, оказалось неудобно. Камень, как и ожидалось, уперся острой гранью в спину, как раз напротив хранилища. Но он был спокоен. Даже слишком спокоен. Может, лучше от этого зелья избавиться?

Стал формировать заклинание «полного исцеления». Максимум того, что он может как целитель. Зато гарантированно любое непотребство из организма выведет.

И неожиданно не смог этого сделать. Странно. Заклинание вызубрено до мельчайших подробностей, отработано до автоматизма и само рассыпается, не сформировавшись до половины. А «среднее исцеление»?

Та же картина. «Малое исцеление» тоже не пошло. Вообще ничего из заклинаний применить не удается. Паники нет. Петя спокоен. Но так быть не должно. Остается только промывать каналы энергией жизни. Хотя бы это получается без проблем. Только эффект если и есть, то очень медленно проявляется.

Шаман тем временем стал негромко что-то напевать. Без аккомпанемента и без танцев. Петя почему-то ожидал именно танцев с бубном или хотя бы погремушкой. Вбитый литературой стереотип. Или здесь какая-то иная волшба происходит? К сожалению, слов Петя не понимал, так как пел Ульратачи на своем языке. Но вроде на «покатаюся, поваляюся, Ивашкиного мясца наевшись» не похоже. Песня звучала заунывно и как-то безжизненно. Потусторонне. Или с духами именно так и надо общаться?

Хотя духи, наверное, есть разные. С какими-то именно так и надо. Вопрос с какими? Петя без труда перешел на магическое зрение. Получается, смотреть можно, а вот заклинания творить нельзя.

Он и увидел. Вокруг закружились какие-то бесплотные тени. Сначала немного, но постепенно их число увеличивалось. Никогда раньше такого не наблюдал. Магаде духов только по одному вызывал. А тут целый хоровод получился.

Но Петю это не взволновало. Он лежал, равномерно дышал, гонял энергию по каналам и краем глаза наблюдал за шаманом.

Тот, продолжая напевать, склонился над кадетом и одним ловким отработанным движением вытащил из-за блока ложа конец внушительной металлической цепи, перекинул ее через Петю и закрепил с другой стороны так, что его тело и руки оказались плотно притянуты к камню. Наверное, если очень постараться, руки, перехваченные цепью чуть ниже локтей, можно было бы высвободить, но с ходу это сделать не получилось, а дергаться и извиваться было лень. Вообще резких движений делать не хотелось.

Убедившись, что молодой маг лежит тихо и не предпринимает попыток освободиться, шаман выпрямился и извлек из рукава узкий кинжал цвета слоновой кости. Скорее всего, это именно кость и была, а вот чья конкретно, оставалось только догадываться. Может, моржовый клык, а может, и бивень мамонта. Вокруг него струилась темная энергия в точности так, как это происходило с Петиным кинжалом.

Лицо старого Ульратачи осталось столь же бесстрастным, но Пете показалось, что в глазах у него впервые что-то промелькнуло. Правда, что именно, он не рискнул бы сказать. Но точно никаких теплых чувств по отношению к себе он не заметил. Шаман выпрямился, поднял кинжал обеими руками, нацелился взглядом на подвздошье (хранилище?) кадета и так застыл. И вот теперь на его лице чувства не только проявились, но и читались довольно легко. Тут и недоумение, и злость, и даже испуг. А затем все это исчезло, лицо снова стало маской, руки безвольно опустились и кинжал стукнул по Петиному животу. К счастью, плашмя, так как аурный щит кадета тот даже не заметил.

Все дело в том, что Петя не стал дожидаться окончания сцены, а сам легонько ткнул шамана в ногу. Своим кинжалом, который до сих пор прятал в рукаве.

Юноша мысленно похвалил свою интуицию. Так-то он правша, но, собираясь на встречу с шаманом, пристроил его именно в левом рукаве. Предварительно привязав к руке ножны и только потом поместив кинжал поверх них, чтобы случайно не порезаться об обнаженное лезвие. И рукой старался шевелить поменьше и ни в коем случае ее не сгибать. Зато когда в пещере увидел, что каменное ложе сделано так, что снаружи окажется именно левая рука, решил, что высшие силы, в том числе и местные духи, на его стороне. Ну а пошевелить кистью, чтобы высвободить кинжал, было уже совсем несложно. Рукав гимнастерки, конечно, прорезал, но разве это серьезная потеря?