Хорошо сидят, красиво. Я залюбовалась и наклонила голову к плечу. Картинка почему-то перевернулась на сто восемьдесят градусов, пришлось поворачиваться обратно. Да. Идеально — хоть я и не художник, а не чужда прекрасному.

— Ты недооцениваешь разумность Фелиции, и переоцениваешь её охрану. Уверен, она уже поняла, ради чего в столицу едет младший Гонсалез. Так лучше пусть знает заранее, кого и почему ей стоит опасаться.

— Не считай меня идиотом, — мрачно заметил прокурор. — Я ничего не имею против этой информации.

— Тогда, что не так?

— А ты догадайся, — сощурился Кристиан. — Догадайся, какой вывод сделала лея Гарсиа, когда ты сообщил ей о том, что нам известно о том, чья она родственница?

— Я … — осекся Тони. — Да брось…

— Если ты испортишь мне всё мое дело с Фелицией, с его величеством будешь объясняться сам.

Я поморщилась: ну нет, это отклонение от заданного маршрута. Тут должно было бы быть что-то вроде: «я тебя убью», или, в крайнем случае: «женишься на ней сам». Уверена, такая угроза на Тони даже во сне бы подействовала.

Хотя, это же мой сон… неудивительно, что я и во сне не лишена рациональности.

— Она, кстати, против брака, — застегнул Тони раскрытые пуговицы.

Это правда.

— Зато она не против детей, — парировал Кристиан.

И это тоже.

Энтони закаменел, а Крис посмотрел на брата исподлобья и холодно сообщил:

— О будущей лэри Васкес я знаю всё.

*

Я мысленно рассмеялась, Фи ухнул вместе со мной. Вот это фантазия… или где-то очень глубоко внутри все женщины действительно хотят замуж? Выходит, Васкес-старший был прав.

— Значит, ты не передумал, — взяв в руки галстук, буркнул Энтони.

— А должен был?

— Она ведь менталист! — вспыхнул Тони, набросил галстук на шею и, взяв себя в руки, договорил: — Еще и слышащая. Ладно, Макс, он — мужчина, но даже он от одиночества дуреет. А Фелиция — женщина, и ты — вечно на работе, как ты себе представляешь вашу семейную жизнь?

— Я купил дом напротив дома её матери. Не беспокойся, она не будет одна.

— Потрясающая прозорливость.

— Да, её способности немного усложнили задачу, — делая вид, что не слышит сарказма в голосе брата, продолжил Кристиан.

— Неожиданно вскрывшиеся родственники, опять же, добавили проблем, — подражая манере прокурора, вставил менталист.

— Родственники — это всегда проблемы, — отмахнулся Крис. — А в случае с родственниками леи Гарсии это даже не минус, а еще один довод в пользу нашей будущей свадьбы.

— Я понял, тебе просто лень искать кого-то другого. Ты ведь уже и дом купил, — процедил Васкес-старший.

Кристиан сделал глоток вина:

— Не понимаю, что плохого в том, что я подошел основательно к вопросу брака?

— Ты собрал на неё досье, — сверкнул глазами Тони. — Странные у тебя представления об основательности.

— Нормальные. Будь уверен, имей Фелиция мои возможности, с вероятностью девяносто восьмь процентов, она поступила бы так же.

А ведь это мысль… светлая всё-таки у меня голова, такие идеи рождает. Даже во сне! Изучу список женихов и, пользуясь новым служебным положением, заведу на каждого из них отдельную папочку!

— Нормальные люди сначала знакомятся, ищут точки соприкосновения, на свидания ходят. А ты еще до знакомства с ней — карту психических реакций у аналитиков на неё запросил, — менталист затянул узел галстука.

Да, жаль, что аналитиков к моему вопросу привлечь нельзя. Боюсь, не оценят они задачи — найти кандидата, с которым будет проще всего развестись.

Изучить чужие предпочтения, антипатии, сильные стороны и слабые места еще до знакомства… — это же какая эффективность при выборе супруга! И никаких ненужных эмоций, голый расчет.

Кристиан поставил почти нетронутый бокал на стол и, откинувшись в кресле, сложил руки на груди:

— Девяносто шесть процентов совместимости, Энтони, ты же видел вердикт аналитиков. Мне нравится эта женщина, действительно нравится и нравится давно. Не вижу ничего плохого в том, чтобы приложить усилия для того, чтобы понравится ей. И да, у меня нет времени на статистические погрешности.

— Это ты сейчас так вероятность отсутствия ответной симпатии с её стороны так обозвал? — выгнул Тони бровь.

— Четыре процента против девяносто шести.

— Крис, ты даже одеколон заказал, опираясь на эти данные! Думаешь, это нормально? Так вот я тебе сразу скажу — нет! — Менталист повернул голову и, взглянув мне в глаза, спросил: — правда ведь, Фи?

— Совершенно, согласна! — я рассмеялась.

— Уху-ху! — подтвердила сова.

Подушка свалилась с кровати, хохоча, я вернула её на место и, вновь провалилась в сон. На этот раз без сновидений.

Выбор одеколона при помощи аналитиков, чтобы уж точно понравиться женщине! Нет, ну кто бы мог подумать, какой я, оказывается, юморист!

***

Удивительная вещь — ограничения. Пока их нет, ты и не замечаешь, как, оказывается, прекрасно жил до того. Во всяком случае, тебе и в голову не могло прийти отпрашиваться у охраны к работодателю.

— Бывшему работодателю, — сухо напомнили мне.

Проглотив особенно заковыристое ругательство, я повторила в десятый раз:

— Деловая этика, лей, предполагает: о том, что работодатель стал бывшим, его неплохо бы предупредить.

Лей Винсент, знакомый мне со вчерашнего вечера, свёл брови. Он был одним из тех, кто ломал мою дверь и даже немного этому факту смущался. Недолго. Когда плотник ушел, благополучно дверь эту починив, мой охранник, судя по всему, окончательно совесть потерял.

А с виду такой приличный! Симпатичный, спортивный, среднего возраста и наполовину седой. Сова вон, в ухе торчит — женатый. И совершенно к моим доводам глухой.

Смяв в кармане белого летнего платья список своих женихов, я зажмурилась. Вдруг, когда я открою глаза обратно, лей исчезнет? Увы. Не исчез. Еще и смотрел на меня крайне неодобрительно. Кажется, у него начал дергаться глаз. В принципе, логично. Я его, наверное, уже часа два уговаривала меня отпустить, методично и с улыбкой повторяя одни и те же доводы, а в ответ получала только: «Лэрд Васкес на сегодня ваши выходы не согласовал».

Причем на вопрос, какой именно из Васкесов так оплошал, мужчина сурово молчал. Кремень, а не охранник.

«Спокойно, Фелиция. Сваришь ему кофе, заставишь выпить, и путь свободен…» — мрачно подумала я, по памяти вспоминая руну того самого, так не хватающего мне сейчас спокойствия, и вновь улыбнулась мужчине.

— Не, — сказал он, запнулся и рассеянно посмотрел сквозь меня.