— Да причем тут принц Сержио!!! Да что у вас всех, склероз, что ли?! Я говорю про принцессу Валькирию и Чер… принца Кевина Франка! Он же победил на турнире, и теперь король Шарлемань должен будет отдать за него замуж свою дочь, вот про что я говорю! А вы чего!..

— А ты разве ничего не знаешь?

— Что не знаю?

— Что мы не знаем?

— Что Шарлемань ничего никому не должен.

— Что он бросил лотранского принца в подземелье дворца, а Валькирию заточил в самую высокую башню.

— И что он не выпустит ее оттуда, пока она не согласится выйти замуж за герцога Айса.

— Нет, ребята. Вы что-то путаете.

— Король не мог так поступить с…

— …с девушкой, которая может пронести рыцаря в полном снаряжении полкилометра.

— …с собственной дочерью!

— Мог. Вы просто плохо знаете нашего монарха.

— Да и дочь она ему не родная.

— Как так?

— А вот мы и пришли.

— Давайте зайдем к нам! Санчес, где ключ? Гарри, у тебя, что ли?

— Вы что, и этого не знали?

— Пошли на кухню, Юджин. Там все и расскажешь.

На кухне зажгли свечу, поставили на середину стола кувшин дешевого вина и тарелку фисташек, как в старые добрые времена, расположились кому где удобно (в случае Гарри — под столом), и Юджин поведал друзьям давно перевернутую, но не ставшую от этого менее печальной, страницу вондерландской истории.

Семнадцать лет назад, во время очередной войны с Лотранией, страной правил молодой король Шарлемань Шестнадцатый. Правитель он был, как и все в его династии, посредственный, но человек добрый, незлопамятный, и, по-своему, справедливый. Народ его уважал, а когда уважать не мог — просто любил, в отличии от его брата — кронпринца Томаса, человека недалекого, вздорного и жестокого.

Решающая битва этой войны состоялась под небольшой деревенькой Карлсвуд — предметом давнего спора двух держав. Вообще-то, говорили, что на нее претендовала еще и Вамаяси, но по причине удаленности на последнее сражение ее войско не явилось, и им автоматически было засчитано поражение.

Со своей армией, королевой, годовалым наследником престола Шарлеманем и братом Томасом уверенный в победе король прибыл на место предстоящей схватки.

Под охраной отряда своей личной гвардии остался Шарлемань Шестнадцатый с женой и сыном у деревни — наблюдать за ходом сражения, а брат его со своим полком выдвинулся на запланированную позицию — высокий холм справа.

Поначалу бой был равный, и было непонятно, на чьей же стороне окажется сегодня перевес. Со всех сторон приезжали, прибегали и приползали гонцы с одинаковыми известиями — схватка идет жаркая, но мы держимся. Но вот прискакал посланец от принца Томаса — молодой солдатик; до того, как завербоваться в армию, он был водовозом. Он сообщил, что полк Томаса смят, что самому ему угрожает неминуемая гибель, и что он заклинает своего брата всем святым немедленно помочь ему хоть чем-нибудь. И тогда король отдал приказ своим гвардейцам немедленно скакать на подмогу кронпринцу. При нем осталось только десять солдат под командованием герцога Эндрюса.

Но, по несчастному стечению обстоятельств, вскоре после того, как отряд ускакал, враг прорвал оборону вондерландцев и обрушился всей своей мощью на злополучную деревню. Гвардейцы под командованием герцога, защищая королевскую семью, сражались отважно, но что могла поделать горстка храбрецов против отряда тяжелой кавалерии? Перебив всех, вставших у них на пути, и подпалив деревню, оставшиеся в живых лотранцы отступили.

Была тяжело ранена, но чудом спаслась, королева. Среди обугленных трупов солдат и не успевших убежать крестьян опознать короля и юного наследника престола так и не смогли. Сражение было проиграно.

Зато кронпринц Томас вышел из боя целым и невредимым — когда подмога прибыла, вражеская атака оказалась уже отбитой, и помощь не понадобилась — даже наоборот — полк брата короля перешел в контратаку, в результате которой почти полностью был уничтожен.

Вскоре, женившись на безутешной вдове, Томас короновался под именем Шарлеманя Семнадцатого. Так его сын — маленький принц Сержио — стал наследником престола.

У герцога Эндрюса оставалась сиротой крохотная дочка Валькирия — матери она лишилась еще раньше — и королева Гортензия удочерила малышку. Впрочем, недолго она дарила двоим детишкам материнские ласки — так и не оправившись полностью от пережитого, она вскоре после свадьбы заболела и умерла.

Карлсвуд заново отстроен не был, и конфликт исчерпался сам собой.

Так удручающе закончилась история двухлетней войны за деревушку в семь домов. Но в истории всякое бывает, это вам не сказка какая-нибудь, и люди покорно приняли случившееся.

Злые языки, болтавшие, что с высокого холма, наверное, было хорошо видно, в какую сторону рвется лотранская конница, быстро подрезали — вместе с головами.

А сын водовоза Айс стал герцогом.

Рано утром, умывшись, принарядившись, но с тяжелым сердцем (вернее, и сердцем тоже, если придерживаться истины), погрузили на повозку мастера Санчеса лукоморцы свои мешки, взгромоздились на коней и направились в королевский дворец, где их, согласно уговору, по истечении недели, должен был ждать Шарлемань.

— Скорее бы все это закончилось, и — домой.

— М-да… Что-то мне эта вчерашняя история нисколько не понравилась.

— Какая — вчерашняя?

— Да про то, как Томас Шарлеманем стал.

— Так какая же она вчерашняя — семнадцать лет уже прошло…

— Как — семнадцать?!?!?! Это как в Диснеланде было, что ли — когда один придурок уснул на пригорке под бататом, а проснулся через сорок лет?!

— Да нет…

— …Чего ж ты мне сразу не сказал?! Во дворец-то мы тогда по кой едем?! Там же, наверное, уж и король не тот, и жар-птица сдохла, и…

— Я не это имел ввиду!

— …а Санчес все как новый, странно… А, может, это уже его сын?..

— Да ты меня не понял!

— Не понял? — остановился Серый. — Так говори понятней! И без твоих умствований башка раскалывается — а еще ты тут — вчера-позавчера-в прошлом годе…

— Извини, я не хотел, я как точнее хотел…

— Ой, Иванушка, сделай милость — помолчи, а?..

— Ну, как хочешь… — обиделся царевич, приотстал и поехал рядом с Санчесом, который, при ближайшем рассмотрении, имел вид все-таки далеко не новый. И даже не во всякий сэконд-хэнд его бы взяли, откровенно говоря.

Во дворце их уже ждали. Старый знакомый — фон Свиттер — жизнерадостно поприветствовал лукоморцев, сообщил, что его величество готовы их принять, и пригласил следовать за ним. Молчаливые слуги подхватили мешки и понесли за гостями в Бирюзовый зал аудиенций.