рычание Рук в кошачьем облике, но Хейвен не стала отвлекаться на это.

Увидев впереди дверь, она схватилась за ручку, переполненная гордостью из-за ловко совершенной кражи… и заколебалась.

Нет. Не оборачивайся, Хейвен Эшвуд. Не…

Вопреки доводам здравого смысла, она обернулась. И уже не смогла оторвать взгляд, наблюдая, как Солисы сражаются с джинном. Сурай и Рук стояли бок о бок, неизменно смелый Ашерон кружил возле тупой твари, отвлекая ее.

Выпендривается.

И все же в глубине души Хейвен восхитилась его готовностью помочь своим друзьям, невзирая на опасность.

Даже Бьорн, как неохотно заметила девушка, проворно нырнул между ног джинна, полоснув того топором по животу.

Врата Преисподней, Солисы так слаженно действовали, словно были единым целым! Хейвен прикусила щеку, терзаясь изнутри. Ей хотелось стать частью их группы, сражаться и истекать кровью вместе…

«Прекрати! – приказала себе она. – Они тебе не друзья».

Для них она была всего лишь смертной, которая вечно путается под ногами. Она им не нужна.

А вот Беллу – нужна.

Вспомнив о принце, Хейвен распахнула дверь и помчалась вверх по крутой лестнице. Она скользила по грязному камню, пробиралась по черным, как смоль, коридорам.

Страх и стыд нахлынули на нее.

Она бросила Солисов.

– С ними все будет в порядке! – прорычала Хейвен, врезавшись в стену. Тупая боль пронзила ее плечо.

Ей следует побеспокоиться о себе.

В спешке Хейвен где-то свернула не туда. Сейчас она уже должна была видеть окна, но вокруг стояла холодная тихая тьма.

Девушка ощутила прохладный сквозняк, но не помнила, чтобы он встречался им на пути прежде. И до ее слуха долетела жуткая навязчивая музыка, эхом отдающаяся в костях. Мелодия одновременно манила Хейвен и предупреждала, что надо уходить.

Этого определенно не было здесь раньше.

Повернувшись, девушка двинулась в другую сторону, но музыка почему-то стала громче и настойчивее, а затем ноги перестали слушаться Хейвен, как будто крошечные крючки вонзились в ее плоть и потянули обратно.

Внезапно в глаза ей ударил яркий свет.

На долю секунды Хейвен ослепла. Когда она протерла глаза, с ее губ сорвался вздох.

Она оказалась в большом бальном зале, по размеру в три раза превышающем бальный зал Пенрифа. Все вокруг было золотым, голубым и блестящим. Шесть сверкающих хрустальных люстр свисали с зеркальных потолков, а зеркальные стены окружали паркетный пол в желтую и белую клетку.

Но внимание Хейвен привлекли люди, скользящие в танце по полированному полу. Придворные, одетые в тончайшие шелка и бархат под цвет драгоценных камней, прыгали и кружились. Они щеголяли массивными украшениями из цитрина и опала. Парадное оружие мягко мерцало на их поясах.

Они с легкостью сошли бы за королевских придворных, посетивших очередной бал… вот только великолепная одежда и драгоценности не могли скрыть отсутствие плоти, мышц и сухожилий там, где обнажились пожелтевшие кости.

Хейвен прикрыла рот рукой. Трупы… нет, даже не так. На трупах остаются плоть и волосы, то, что указывает на принадлежность к человеческой природе.

Это же были ожившие скелеты, обглоданные дочиста, а затем превращенные в какую-то ужасную пародию на нормальную жизнь. Вынужденные танцевать и праздновать даже после смерти.

Стена зеркал создавала множество отражений, образуя иллюзию и заставляя бальный зал казаться бесконечным. Море вальсирующей нежити. Океан ужасных существ.

А в центре всего этого стоял скелет в великолепном платье цвета ночи, раскинувшемся по полу, как тень. Сапфиры и гранаты мерцали на черной короне, венчавшей ее череп, пряди темных волос змеились по спине.

Два костяных крыла развернулись за ее спиной, простираясь примерно на два метра в обе стороны.

Королева Авалин.

В этот момент Хейвен почувствовала, как темная магия заполняет комнату, загрязняет воздух, отравляет все вокруг.

Безумие преследовало этих людей. Безумие, горе и что-то еще, нечто невыразимое.

Хейвен моргнула и внезапно увидела маслянисто-черные щупальца, которые обвивались вокруг костей и высовывались из глазниц, заставляя нежить танцевать и вертеться, как марионетки на веревочке.

Ее сердце дрогнуло в груди, оцепенение слетело, и Хейвен повернулась, чтобы бежать…

И сшибла маленькую статуэтку в углу. Девочка с крыльями, сделанная из лунного камня, разбилась, осколки заскользили по полу, а Хейвен замерла и заставила себя оглянуться, хотя ей очень хотелось свернуться в клубок и притвориться, что ее здесь нет.

Танцоры перестали танцевать. Музыка оборвалась. Скользкие щупальца взвились в воздух, как гнездо разъяренных змей.

Повернув голову, Королева Скелетов уставилась на Хейвен. Девушка ощутила, как через темные провалы глазниц ее разглядывает некое первобытное зло.

Хейвен затаила дыхание, ей вспомнились слова Бьорна, сказанные ранее.

В этих стенах таится то, о чем тебе лучше не знать, смертная.

Он не имел в виду джинна.

Ужасающее осознание пришло к Хейвен за секунду до того, как Королева Скелетов указала на нее костлявым пальцем и закричала.

Несколько мгновений ничего не происходило, и охваченная паникой Хейвен уже решила, что, возможно, все обойдется.

А затем, будто в едином порыве, все скелеты в бальном зале бросились за ней, и их кости заскрежетали и заклацали, образуя тошнотворную симфонию.

Глава двадцать четвертая

«Если бы смерть могла издавать звуки, она звучала бы так», – решила Хейвен, зажимая уши руками в попытке заглушить тошнотворный хруст костей, скрежещущих о кости. Она бежала и бежала, но жуткий грохот становился только громче.

Возможно, она очутилась в плохом сне. Несмотря на ужас, она словно топталась на одном месте. Ее слабым легким не хватало воздуха.

А существа тем временем ее догоняли. Возможно, это был жестокий трюк темной магии: подобно бабочке, пойманной в паутину, чем больше Хейвен пыталась вырваться на свободу, тем больше запутывалась.

Наконец тонкий луч серебристого света прорезал темноту.

Холодный воздух обжег щеки Хейвен, выбежавшей из замка с арбалетом в руке. Другой рукой она вложила в гнезда три стрелы и развернулась как раз в тот момент, когда два скелета в ярко-желтых туниках бросились на нее.

Ее стрелы со звоном рассекли воздух и превратили два черепа в облако бледных осколков. Звук ломающихся костей вызвал у Хейвен тошноту.

Обезглавленные ею скелеты упали, корчась на земле.

Но вместо них выбежали другие. Они на невероятной скорости вылетели из замка, высоко подняв свои украшенные драгоценными камнями мечи, и бросились за девушкой.

Хейвен побежала, ее сердце колотилось в такт движению ног. Лошади, оставленные на привязи во внутреннем дворе, встали на дыбы, натянув поводья, и заржали, взмахивая в воздухе передними копытами.

Всего шесть метров. Она успеет.

Почти добежав, Хейвен услышала звон тетивы. Что-то скользнуло по ее щеке. Стрела. Кто-то сверху обстреливал ее