На следующее утро Анна проснулась позже обычного. Видимо, сказался ночной визит Вадима. Нет, ну какой мерзавец ее бывший муженек! Связался с криминальными личностями, пошел у них на поводу, собирался обокрасть ее, Анну! Усыпил ее бдительность, чаек, видите ли, с ней пил! И как не догадался ей в чай чего-то подмешать! Трус и подлец!

В результате она приехала на работу с часовым опозданием.

– Было много звонков, – с порога сообщила ей секретарша, – Филимонов звонил, и из торгово-промышленной палаты, из финансового комитета, и еще какой-то Кукушкин…

– Филимонова можно было на Вадима Андреевича переключить, – машинально проговорила Анна.

– А Вадима Андреевича нету, – доложила секретарша, старательно притушив блеск в глазах.

– Вот как… – пробормотала Анна.

Значит, Вадим после вчерашнего трудного разговора тоже проспал. Или решил вообще не приходить…

Тут телефон снова зазвонил.

– Это опять Кукушкин! – вполголоса сообщила секретарша. – Будете разговаривать?

Анна прошла в свой кабинет и сняла трубку.

– Что-то случилось, Иван Иванович?

– Я прочел нечто очень важное в той книге, которую вы мне принесли, – проговорил Кукушкин торжественным тоном. – Вы не могли бы ко мне приехать?

– Вообще-то я на работе, – вздохнула Анна. – А так сказать вы не можете?

– Как говорится, это не телефонный разговор. Вы же знаете, что у нас есть… так сказать, конкуренты… они вполне могут прослушивать ваш телефон…

«А что, в конце концов? – подумала Анна. – Вадим почему-то может не явиться на работу, а я должна все принимать на себя?»

– Ладно, Иван Иванович, – проговорила она решительно. – Я приеду минут через сорок.

Выйдя в приемную, она сказала секретарше:

– Если кто-то будет звонить, я уехала в торгово-промышленную палату.

– Все понятно, Анна Павловна, – послушно пробормотала секретарша. – А если будут звонить из этой самой палаты?

Анна ее уже не услышала – она спешила к лифту.

– Интересно, кто такой этот Кукушкин… – пробормотала секретарша, глядя вслед начальнице.

Едва Анна вышла, в дверь просунулась Лидка Севрюгина из рекламного отдела.

– Ушла? – осведомилась она.

– А то ты сама не видишь, – ответила Светлана неприязненно.

Лидка не вызывала у нее теплых чувств. Она вечно болталась в приемной и набивалась к Свете в подруги. Лидка сама по себе была девка довольно противная – болтунья и сплетница, Светлана и так не стала бы с ней общаться, тем более всем на фирме было известно, что Лидка раньше приятельствовала с Дарьей Салтыковой и теперь, по старой памяти, сообщает ей все, что творится в офисе. Лидка нарочно набивается в подружки к Светлане, чтобы знать как можно больше про директора Анну Павловну. Болтаясь в приемной, можно услышать многое, а Лидка все замечает, все запоминает, причем делает это просто из любви к искусству, такой уж у нее характер.

Свете неприятности ни к чему, та же Лидка рассказала ей, как уволили ее предшественницу. Да уж, положеньице… Двое разведенных супругов работают в одной фирме! Вертишься между ними, как карась на сковородке, а тут еще эта Лидка.

– Тебе чего? – нелюбезно спросила Светлана. – У меня работы много!

– Наша-то куда сорвалась? – Лидка нисколько не смутилась холодным приемом.

– Тебе забыла доложить! – Света в нервах схватила трубку зазвонившего телефона.

И, разумеется, звонили из торгово-промышленной палаты, и пришлось врать, что Анна Павловна срочно выехала на важную встречу. Там были недовольны, Свете же еще и попало.

– И кто же такой Кукушкин? – пробормотала она и тут же прикусила язык, но было поздно – Лидка Севрюгина уже услышала эту фамилию, и глаза ее блеснули.

Вадим Беркутов не помнил, как он добрался домой. Кажется, тормознул машину, кажется, водитель принял его за сильно пьяного. Человек попался приличный – не завез в глушь, не избил, не ограбил, наоборот, доставил до дома в целости и денег лишних не взял.

Вадим пытался дозвониться на Дарьин мобильник, но телефон молчал выключенный. После того как Анна съездила его шваброй, в голове как будто звонили колокола.

Дома, естественно, было пусто. Пахло пылью и одиночеством. Вадим едва добрался до дивана, такая вдруг накатила слабость. Мыслей в голове не было никаких, кроме одной: он не смог достать серебряную штуковину, и теперь, возможно, он никогда больше не увидит Дашу. Отчего-то эта мысль не вызвала в нем панического ужаса, то ли Вадим уже устал бояться, то ли голова болела все сильнее.

Он думал, что промается ночь в бессильной тревоге, но неожиданно провалился в сон, как будто канул в темную воду.

Проснулся Вадим резко, как будто кто-то тряхнул его за плечо. Попытался открыть глаза, но получилось это раза с третьего, и то с большим трудом. Отчего-то он заснул на неразобранном диване, одетым. Все тело чесалось и болело, как будто перед сном он пробежал кросс с полной выкладкой через колючий кустарник. В голове стоял ровный монотонный гул, словно там работал какой-то большой механизм. Через равные промежутки времени там раздавался еще и звон – так трамвай звонит на повороте.

Вадим помотал головой, чтобы избавиться от этих назойливых звуков. Не помогло. Тогда он взялся за голову руками и тут же попал на большую шишку на затылке. Голова вспыхнула пронзительной болью, а когда боль прошла, Вадим малость очухался, даже видеть стал лучше. Видимо, он сумел поставить голову на правильное место.

Но легче ему не стало: он вспомнил про вчерашний кошмар, как гнусный незнакомый голос сообщил ему, что Дашу похитили и что нужно добыть у бывшей жены какую-то серебряную штуковину, черт ее побери.

Вспомнив это все, Вадим осознал наконец, что тот самый назойливый звон, что слышит он в своей голове, существует на самом деле и является телефонным звонком.

Вадим вскочил с дивана, причем голова снова отозвалась сильнейшей болью, и побежал к телефону. В их съемной квартире стоял старый аппарат из черной пластмассы, которому самое место было в музее связи, трубка была заклеена изолентой, цифры на диске почти стерлись, однако звонок работал исправно.

– Да! – Он выронил трубку, подхватил ее дрожащими руками и прижал к уху. – Слушаю!

– Вадик… – послышался в трубке робкий, блеющий голос Даши, – Вадик… забери меня отсюда!

– Даша? Ты жива? Ты в порядке? Где ты? – закричал Вадим, но ответила ему не Даша.

– Жива она, жива! – заорал в трубку визгливый женский голос. – Забирайте ее немедленно! А не то в полицию ее сдадим!

– Зачем полицию? – удивился Вадим. – Вы же сами говорили…

– Я? – заорала тетка пароходной сиреной. – Вот еще! Да я с такими, как вы, и двух слов бы не сказала по доброй воле! А ну забирай свою шалаву на фиг!