визитную карточку. – Позвоните как-нибудь. Это относится и к мисс Скотт. У меня идут недурные шоу. – Он ухмыльнулся и с силой хлопнул Вивальдо по плечу. – Не придется жертвовать высокохудожественными принципами.

Вивальдо посмотрел на карточку, потом перевел взгляд на Эллиса.

– Спасибо, – поблагодарил он. – Буду иметь в виду.

Эллис улыбнулся.

– Вы мне нравитесь, – сказал он. – Осмелюсь даже посоветовать вам обратиться к психоаналитику, но давайте присоединимся к остальным.

Продюсер направился к Ричарду и миссис Эллис. Вивальдо подошел к Иде.

– А я тут пытаюсь собрать информацию о вашем романе, – сказал Лоринг, – но эта молодая дама молчит, как воды в рот набрала. Даже не намекнет.

– Я говорю, что ничего не знаю, но мне не верят, – оправдывалась Ида.

– Она на самом деле мало что знает, – сказал Вивальдо. – Не уверен, что и я знаю больше. – Он вдруг почувствовал странную усталость, его била дрожь. Ему хотелось забрать Иду и поскорее уйти домой, но ей, похоже, здесь нравилось, да и было еще не так поздно, последние лучи заходившего солнца еще золотили реку.

– Как только будет что показать, милости прошу ко мне, – предложил Лоринг, – Ричард считает вас исключительно даровитым человеком, а его чутью я верю.

Вивальдо понимал, что Иду удивляет и раздражает вялость его реакции, и потому попытался продемонстрировать энтузиазм – в этом ему помогало выражение лица девушки. Он никак не мог понять, что она думает об Эллисе, злился на себя, презирал за ревность, страх и робость, и все это, распаляя, придавало его ответам спасительную живость. В результате Лоринг остался при убеждении, что Вивальдо – неотшлифованный алмаз, над которым стоит поработать, а Ида – что его надо постоянно подталкивать и направлять.

В нем и самом вдруг родилось ощущение, что пора наконец сделать рывок. Эта комната, люди в ней были той стартовой площадкой, судьями, зрителями, которые могли решить его судьбу. Он не считал их идеальными, но других не предвиделось.

Мисс Уэйлз тоже удостоила его вниманием, бросив заинтересованный взгляд из другого конца комнаты, но он, как бы ничего не заметив, продолжал беседовать с Идой.

– Давай уйдем, – шепнул он, – уйдем отсюда. С меня хватит.

– Ты хочешь уйти прямо сейчас? Даже не поговорив с мисс Уэйлз? – Однако он перехватил ее взгляд, устремленный к бару, где стоял Эллис. Выражение ее лица было ему непонятно, она как бы что-то трезво прикидывала.

– У меня нет желания с ней говорить.

– Почему, скажи на милость? Это глупо.

– Послушай, – сказал он. – Может, ты сама хочешь с кем-то поговорить? – Осел, что ты несешь? – безмолвно простонал он. Но слова были произнесены.

Она вскинула на него глаза.

– Не понимаю, о чем ты? Что ты имеешь в виду?

– Ничего, – буркнул он. – Я просто рехнулся. Не обращай внимания.

– Нет, ты подумал дурное. Что тебе показалось?

– Ничего, – сказал он, – правда, ничего. – И растерянно улыбнулся. – Мне все равно. Давай останемся, если хочешь.

– Я нахожусь здесь только из-за тебя, – проговорила Ида.

У Вивальдо чуть не вырвалось – тогда давай уйдем, но он вовремя сдержался. Раздался звонок.

– Мне просто не хотелось оставаться ужинать с этими людьми, – пробормотал он.

– А с кем, по-твоему, мне не терпелось поговорить?

– Ну, мне показалось, что ты всерьез решила заняться пением, а тогда нет ничего странного, если ты назначишь встречу с Эллисом. Он может тебе помочь.

Она бросила на него усталый взгляд, полный насмешливого сожаления.

– Ох, Вивальдо, – сказала она, – какое у тебя нездоровое воображение. – Тон ее изменился, став заметно холоднее: – А вообще, не твое это дело следить, с кем я разговариваю. И твои предположения меня ни капельки не волнуют. – Она говорила тихо, но голос ее начинал уже дрожать. – Но все же постараюсь оправдать твои ожидания.

Она устремилась к бару, где стояли Ричард и Эллис, лучезарно им улыбаясь. Эллис, взяв ее за локоть, заговорил, и лицо его сразу изменилось, на нем появилось выражение одновременно хищное и какое-то беззащитное. Ричард отошел наполнить Иде бокал.

Вивальдо мог присоединиться к ним, но не решался. Его потрясли сила и неожиданность ее негодования, страшно даже подумать, какие могут быть последствия, подойди он сейчас к бару. Конечно же, она права, а он нет. Какое его дело, с кем она беседует?

Но какая все же быстрая и ошеломляющая реакция! Его шансы рухнули в один миг. С трудом добившись репутации человека благородного, способного понимать и сопереживать, он утратил все в мгновение ока.

– Разреши познакомить тебя с Сиднеем Ингремом. А это Вивальдо Мур.

Кэсс, стоя рядом, представляла ему пришедшего последним молодого человека. Вивальдо смутно припомнил, что вроде слышал, как в дверь звонили. Молодой человек пришел один. Имя нового гостя было известно Вивальдо: у того только что вышла первая книга, и Вивальдо как раз собирался ее прочитать. Молодой человек был рослым, не ниже Вивальдо, с приятными крупными чертами лица и густой гривой черных волос, одет он был, как и Вивальдо, в темный костюм, скорее всего, самый лучший у него.

– Очень рад познакомиться с вами, – приветствовал его Вивальдо – впервые за весь вечер искренне.

– Я буквально проглотила его роман, – сказала Кэсс. – Это просто чудо, тебе надо обязательно прочесть.

– С радостью прочту, – отозвался Вивальдо. Ингрем, чувствуя себя неловко, смущенно улыбался, уставившись в стакан, словно прикидывая, нельзя ли в нем утопиться.

– Кажется, со всеми переговорила, соблюла все приличия, – сказала Кэсс, – и теперь могу немного постоять с вами. – Она медленно повела их к окну. Солнце скрылось, сгущались сумерки, скоро должны были зажечься фонари. – Думаю, что не гожусь на роль хозяйки литературного салона.

– А мне кажется, ты на высоте, – ободрил ее Вивальдо.

– Тебя просто не было рядом. Я какая-то несобранная и ничего не могу с собой поделать. С таким же успехом могла бы находиться среди физиков.

– О чем они беседуют там, у бара? – спросил Вивальдо.

– Об ответственности Эллиса перед телезрителями Америки, – пошутил Ингрем. Они рассмеялись. – Не смейтесь, – осадил их Ингрем, – он может дорасти до президента. Он хотя бы умеет читать и писать.

– А вдруг тогда разучится? – сказала Кэсс.

Она держала их под руки, так они и стояли втроем у окна, глядя на шоссе и на поблескивающую в полутьме воду.

– Какая все же большая разница – ждать чего-то, мечтать об этом – и иметь! – задумчиво произнесла Кэсс. Вивальдо и Ингрем промолчали. Кэсс повернулась к Ингрему и новым, неизвестным Вивальдо голосом, нежным и полным тайного желания, спросила: – Вы сейчас работаете над чем-нибудь, мистер Ингрем? Как бы мне этого хотелось!

Его голос прозвучал как бы в унисон с ее голосом. Они будто перекликались через реку, ища друг друга в сгущавшейся темноте.

– Да, – ответил он. – Работаю. Пишу новый роман. О любви.

– О любви? – переспросила Кэсс. И прибавила: – А где происходит действие?

– Здесь, в городе. Сейчас.

Воцарилось молчание. Вивальдо почувствовал, как напряглась ее рука.

– Буду с нетерпением ждать его окончания.

– А я с неменьшим нетерпением буду стараться его завершить. Хочу, чтобы его поскорее