Я серьезно кивнула. Все же сестра у меня была девушкой умной. А в управлении ей не было равных. Чтобы приобщить эльфа к труду, требовался недюжинный талант, коим в полной мере она обладала.

Глаза мои сами нашли Жорика. Он старательно снимал с окон паутину, накручивая белые паучьи ковры на швабру, и так увлекся, что даже вспотел. Сначала расшнуровал ворот рубашки, а потом в пылу сражения с грязью и вовсе ее снял.

Все утро и остаток ночи я уговаривала себя не глупить и отбросить по определению нелепые в отношении Жорика романтические мысли. Я старалась на него не смотреть, на вопросы не отвечать и вообще быть как можно более равнодушной. И это мне почти удалось.

А сейчас, глядя на то, как перекатываются сильные мышцы на тренированной спине эльфа, на то, как ловкие руки грациозно окунают швабру в ведро, я поняла, что окончательно пропала, потому что мое воображение тут же с радостью подкинуло ту же самую картинку с небольшими отличиями.

Картинку убирающегося полностью голого эльфа.

Жорик будто понял, что мысли подруги относительно его персоны принимают опасный оборот, и обернулся. Улыбнулся, а потом удивленно выгнул бровь, не дождавшись никакой реакции.

«Великий, это что же, я теперь буду как Молли? — с ужасом подумала я. — Стану, как все влюбленные, абсолютно невменяемой и буду всюду преследовать объект своих чувств?» — подобная перспектива была нерадостной, и я закрыла глаза, пытаясь вернуть себе остатки разума.

— Леди, — донесся до меня чей-то голос. — Гвиневра, с вами все в порядке?

Я почувствовала знакомый запах и прохладные руки у себя на лбу, а потом эльф уверенно заявил королю:

— Ваше величество, у нее видение! Однозначно!

Волевым усилием заставила себя поднять ресницы и посмотреть в яркие, словно весенняя зелень, глаза друга.

— Ну, что сулит нам будущее? — с интересом спросил Жорик.

— Будущее в данный момент не дает однозначного ответа, — отмерла я, — но оно настоятельно рекомендует тебе одеться.

Эльф удивленно почесал голову, но совета послушал. Буркнул что-то про необычайно странное даже для провидицы поведение и вернулся к своему занятию.

— Нет, ну кто бы мог подумать, что у Ванессы и Карла родится пифия! — умилился Генрих. — Я уже говорил вам, что Ванесса была самой бедовой магичкой во всей Итарии?

— Ага, вашество, говорили, — присела рядом с нами Джесс. — Вы закусывайте, — и она подвинула к королю блюдо с жареными свиными ребрышками.

— А Карл постоянно вытаскивал ее из неприятностей! — в эмоциональном порыве король махнул рукой и свалил со стола итарийскую корону, что никоим образом его не смутило. Генрих обмакнул ароматное мясо в соус и с видимым удовольствием откусил.

Бон устало вздохнул и попытался встать из-за стола, чтобы принести монарху оброненный символ власти. Но эльф его опередил.

— Смотрите, что я нашел, — похвастался друг. — Совсем как у нашего короля, — вертел он в руках венец, — только тусклый какой-то. А так один в один, — и он не придумал ничего лучше, чем достать из ведра грязную тряпку и потереть ею золото.

— Релий, верните, пожалуйста, корону хозяину, — рухнул Андреас обратно на стул.

Жорик тут же выполнил указание. Генрих благодарно кивнул и сунул сокровище под мышку. Я зевнула и, кажется, даже задремала с открытыми глазами. Все же я была достаточно хорошо воспитанной провидицей, чтобы спать с закрытыми глазами, когда твой собственный король делится воспоминаниями о твоих же родителях.

В то смутное время, когда восставшая нежить уничтожала целые города, Генрих был совсем юн. Тогда еще принц, он только окончил, как водится, военную академию и не смог остаться в стороне. Он сам вел солдат в бой, делил с ними все тяготы и именно тогда познакомился с моими родителями и Кормаком — их отряд служил под рукой будущего монарха.

Как-то утром мама отбилась от группы, то ли собирала какую-то одной ей ведомую траву, то ли просто искала уединения, но ушла она далеко, заблудилась и наткнулась на парочку кровососов. Ванесса Одеон была не из пугливых, она умело отбивалась от врагов, заговаривала им зубы и могла бы обойтись без чьей-либо помощи, но тут ее затошнило в самый ответственный момент. На выручку ей пришел сам Генрих. Папа и Кормак подоспели к концу схватки. С тех самых пор не было у принца союзников надежнее. Отец много раз спасал Генриху жизнь, тролль вытаскивал их обоих из самых безнадежных ситуаций, а мама…

Мама оказалась беременна мною.

Несомненно, было что-то странное в том, что наследник престола, рискуя жизнью, рвется в бой. Да только Генрих тогда наследником не был, потому что был у старого короля старший сын — Феликс. Именно по этой причине никто не требовал от младшего строго блюсти имидж семьи, а желание защитить подданных только обрадовало отца — ведь он воспитал достойного сына.

Старший-то, поговаривали, вышел так себе.

Кто же мог представить, что его высочество Феликс погибнет прямо накануне коронации? Темная история. Следов убийцы так и не нашли, а самого принца опознали только по остаткам одежды. То ли сгорел, то ли пробравшаяся неизвестно каким образом в покои принца нежить не оставила от него и мокрого места. Вот и пришлось Генриху брать бразды правления в свои руки и жениться на невесте покойного брата. Договорной брак, что поделаешь.

А что невеста выглядит не очень, так кого это волнует, если у нее приданое размером с десятилетний бюджет страны?

Королевство, разумеется, погоревало о смерти Феликса, но не очень сильно, даже наоборот: народ ликовал, что править ими будет любимый всеми, такой родной и близкий Генрих, а не эта чопорная моль. Не жаловал Феликс подданных, и они отвечали ему тем же.

— Ты подумай, какой аппетит, — сказала сестра, чем вернула меня из воспоминаний.

Джесс с восхищением следила за тем, как быстро с тарелки исчезает мясо. Йонас, который, сколько бы я ни смотрела в его сторону, каждый раз оказывался рядом с моей сестрой, и сейчас был поблизости. Он отпустил эльфа перекусить и сменил товарища у ведра. Лениво болтал тряпкой в грязной воде и косился на Джесс. Уборщик из дельфина был почти такой же, как из эльфа.

— Что-то Аврелия долго нет, — сел рядом со мной Жорик.

— Это меня и пугает, — ответил Андреас, и столько грусти и обреченности было в словах безопасника, что даже эльф удержался от своих шуточек.

Протрезвевшего магистра мы оставили во дворце. Вернее, он сам остался. Во-первых, для того чтобы куда-то транспортировать скелеты неупокоенных предков. Оставить их в ковре в тронном зале было бы кощунством. Все же мертвецы не простые, а королевские. Во-вторых, для понимания, кто и каким образом потревожил покой усыпальниц (что доселе казалось невозможным в связи с полным иммунитетом представителей королевской семьи к любой магии, даже темной), кому-то нужно было проинспектировать подземелье. Гвардейцы же наотрез отказались идти туда без мага, и Аврелию пришлось возглавить экспедицию.