Как только колонна въехала в горное ущелье, тут уж не выдержали практически все свободные члены экипажей, и в итоге на крыше оказались Олег с фотокамерой на изготовку, Татьяна, Анна и Настя со Стасом. Места впереди всем не хватило, поэтому Насте и Стасу пришлось путешествовать задом наперед, свесив ноги с крыши. Впрочем, они нисколько не огорчились.

Анжелика во все глаза смотрела на открывающиеся перед ней горные пейзажи. Да, Ловозерье и Хибины – две большие разницы, как говорят в Одессе. Первые сплошь каменные да мрачные, словно неживые. Тоской от них веет. А здесь лес до самых вершин, а те горы, что без леса остались, синими кажутся, словно в них небо утонуло.

– Вот, смотри, где я детство провел, – сказал Антон, держась в кильватере «шишиги». – Мы сюда вместе с моим турклубом несколько раз выбирались. Один раз даже в феврале сподобились.

– И как тут в феврале?

– Мерзко, – поежился Антон, вспомнив былое. – Мы с инструктором шли впереди и торили лыжами путь для всех остальных. А снег мокрый, к лыжам липнет. Про скольжение можно напрочь забыть, только переступать след в след. Если оступишься, тут же в сугроб уходишь. Хорошо, если по пояс, а то и по грудь случалось утонуть. Тогда хватаешься за лыжные палки, что тебе друзья протягивают, и обратно на лыжню карабкаешься. Когда до лагеря добрались, чувствовал себя таким измотанным, что хотелось на все наплевать: на еду, на постановку лагеря, на друзей. Лишь бы рухнуть и спать.

– Прямо на снег?

– Да хоть на снег, хоть куда. Вообще сил не осталось.

– А как на следующий день себя чувствовал?

– Не поверишь, но вполне нормально. Да что там: организм молодой, здоровой. Не то, что сейчас.

– Да ладно тебе, не прибедняйся! Хочешь сказать, что ты уже старик древний и песок из тебя сыпется?

– Ну, по сравнению с тем, что было, я уже действительно старик. По крайней мере в такой поход я уже точно не пошел бы. Слишком тяжело. А вообще, Лика, не поверишь – такая ностальгия обуяла, сам себе удивляюсь. Сейчас еду, и словно со старыми приятелями повстречался. Такая благодать в душе разливается. А тебе-то как, нравится здесь?

– Кажется, да. Тут все какое-то большое и разноцветное. Даже не знаю, как по-другому выразиться. И озерца тут такие чистые, аж оторопь берет. Так и тянет искупаться!

– Хм, откровенно говоря, не советовал бы. Ты у меня не морж, а озера эти из ледников начало берут. И за лето не сильно прогреваются.

– У-уу, как жаль. Для чего я тогда, спрашивается, купальник брала?

– Ну, ты всегда можешь в нем позагорать. Загар тут, кстати, изумительный получается. И к коже липнет на раз-два, круче, чем на Кавказе. А держится куда дольше, проверено.

– Нет, пожалуй, пока воздержусь. Солнышко вроде и припекает, но все равно как-то прохладно. Не хочу простыть и весь остаток экспедиции носом хлюпать.

– Ну смотри, дело твое.

До заявленной в регламенте базы МЧС на Куэльпорре добрались не скоро. Не потому, что она была далеко, отнюдь. Просто каждые пять – семь минут по настоянию фотографов колонна стопорилась, и все обладатели фотоаппаратов резво разбегались, находя самые выигрышные точки для съемки. Стас так вообще щелкал кадр за кадром, не переставая, на полную катушку используя преимущества большой памяти на своем цифровике. Видимо, рассудил, что селекцию удачных кадров можно и дома сделать, лишь бы было из чего выбирать.

Через некоторое время показалась база. Невысокая, чисто номинальная изгородь, два столба с самодельными резными табличками, на которых значилось, сколько отсюда километров до Москвы, Киева, Новгорода и других городов, откуда приезжали сюда туристы. Одноэтажные деревянные домики. И несколько пеших тургрупп, расположившихся на отдых и споро устанавливавших палатки.

– Ничего не понимаю, – сказала Анна, слезая с крыши. – А что, до перевала мы так и не доехали?

– Почему же это? И доехали, и даже переехали, – отозвался Степан.

– Да как такое может быть? Дорога-то была прямая, ни подъемов, ни спусков хоть мало-мальски значимых. И где, извиняюсь спросить, был перевал?

– Где-то там, – махнул рукой Степан. – Я же говорил, что вы скорее всего будете удивлены. Судя по всему, не ошибся. Считайте это одним из местных курьезов, если хотите. Лучше другое мне скажите: ну и как вам Хибины?

– Да разве ж это горы? – буркнула себе под нос Анна и отошла в сторону.

Степан и Татьяна озадаченно переглянулись и пожали плечами.

– Что, трудно приходится, когда человек строит из себя вип-клиента? – усмехнулся стоявший неподалеку Аркаша. – Да не обращайте вы на это внимание. Ну подумаешь, укачало девушку, или голова от солнца разболелась. Могу на что угодно спорить, что даже если ее сейчас в Гималаи забросить, она и там найдет, к чему придраться. Есть такой тип людей, которым все вечно не так.

– Похоже на то, – заметил Степан и почесал переносицу.

После сытного перекуса команда отправилась смотреть водопад на реке Рисйок. Здесь и впрямь было на что полюбоваться. Безумно чистая, прозрачная до голубизны вода, искрясь брызгами, падала вниз с восемнадцатиметровой высоты, играя в лучах полуденного солнца. Но что особенно порадовало Лику, так это то, что, несмотря на обилие туристов, склоны вокруг были буквально усеяны черникой. Устав бродить по крутизне, она выбрала себе поросший мхом камень, уселась на него и принялась обрывать с куста спелые темно-синие ягоды. Увлеченная этим нехитрым занятием, она пропустила момент, когда Аркаша что-то сказал Антону и они отошли чуть в сторону от остальной группы.

Минут через десять мужчины вернулись обратно. Антон при этом выглядел так, будто его огрели по голове пыльным мешком. У Аркадия же было выражение лица человека, только что покончившего с неприятным, но необходимым делом.

Лика, по собственным ощущениям наевшись ягод на год вперед, огляделась, увидела Антона и помахала ему рукой. Антон отвернулся.

Лика почувствовала, как в груди заледенело сердце и стало трудно дышать. Что на этот раз случилось с Удальцовым? Подойти и выяснить? Нет уж, только навредишь всему. Оправдывается тот, кто виноват. А она за собой никакой вины не знает. Значит, снова ждать, пока он сделает шаг навстречу.

Но что же сейчас произошло? Что?

Лика еще раз посмотрела в сторону Антона, на этот раз гораздо внимательнее. Так, Удальцов делает вид, что все в порядке, но на нее принципиально не смотрит. А буквально метрах в трех от него стоит Аркаша. Случайность? Или именно в этом все и дело?

Лика помахала рукой и ему. Аркадий улыбнулся в ответ, но как-то виновато, и быстро отвернулся.

Вот это номер! Значит, она не ошиблась в своих самых безумных догадках. В их проблемах каким-то образом замешан Аркаша. Только совершенно непонятно, зачем он сует нос в чужое белье? И что такого страшного мог он рассказать о ней Удальцову, если кроме как на семейных вечеринках да покатушках они и не пересекаются? Он же ровным счетом ничего о ней не знает. Он не знаком с ее заказчиками, не просил ее ни о каких одолжениях. В чем же подвох?