– Вот она! – Эви бегом спустилась по витой лестнице. – «Религиозный фанатизм в движении Второго великого пробуждения». Лучшего лекарства от бессонницы я не знаю, но зато в книге нашлось вот это. – Она открыла изображение пентаграммы со змеей. – Братия! Ты знаешь, что это такое?

– Нет, но я знаю, кто сможет нам помочь: доктор Георг Поблоски из Колумбийского университета. Он мой старый приятель и профессор религиоведения. Я позвоню ему сейчас же. – Уилл стремительно вышел из библиотеки.

Джерихо робко откашлялся.

– Хочешь, я подежурю вместо тебя? – спросил он так серьезно, будто музей был полон посетителей.

– А где Сэм? – спросила Эви.

– Пошел позвонить приятелю, чтобы одолжить машину.

– Неудивительно, ведь своей у него нет, – проворчала Эви.

– Давай я выйду на дежурство, – предложил Джерихо.

– Спасибо, я сама, – отказалась Эви. Она все еще дулась на него за утреннюю отповедь и не хотела делать из него мученика.

Размышляя о вчерашней вечеринке и об убийстве, Эви не спеша расхаживала по комнатам музея. Не стоило демонстрировать всем подряд свои способности к чтению прошлого. Что, если они теперь будут постоянно просить ее делать это? Или, уже протрезвев, посчитают ее опасной, поскольку она может раскрыть секреты, которые до этого были тщательно спрятаны от посторонних? Эви поклялась самой себе, что в следующий раз будет осторожнее.

У нее из головы не выходила история о Пророках, которую она услышала от Уилла в день приезда. Отыскав книгу Либерти Энн Рэтбоун, она поудобнее устроилась перед камином и принялась читать.

Предсказания Либерти Энн Рэтбоун,

записанные ее братом и верным слугой,

Корнелиусом Т. Рэтбоуном

Сегодня моя дорогая Либерти Энн лежала в том же самом состоянии, в каком она вернулась из леса, одурманенная. Иногда она восторженно рассказывает о чудесах, которые видит, иногда в ужасе сыплет предостережениями. Складывается впечатление, что перед ней приоткрылась завеса будущего, подвластная только ангелам и Провидению. Я записал все ее слова.

«Мы – Пророки. Мы были, есть и будем. Нас подпитывает сила, проистекающая от великой энергии земли и народа, ее населяющего, и пребывающая с нами столько, сколько это необходимо. Мы видим мертвых. Говорим с духами. Путешествуем во сне. Читаем судьбы из вещей, что возьмем в руки. Будущее открыто перед нами, как маршрутная карта перед путешественниками».

Эви перелистывала страницы, жадно поглощая глазами текст.

«Не существует такой безопасности, за которую следовало бы заплатить свободой. Сердце союза развалится… небеса осветятся странным пламенем. Откроется дверь в вечность. И со штормом вернется страшный человек в цилиндре… Око не может видеть…»

В самом низу страницы был сделан набросок глаза, окруженного солнечными лучами, под которым змеилась молния.

«Пророки не должны сдаваться, или погибнут все».

Закрыв книгу, Эви отложила ее в сторону. Совершенно очевидно, Корнелиус Рэтбоун очень любил свою сестру. Интересно, снилась ли она ему также, как ей снится Джеймс? Эви невольно потянулась к своей подвеске-талисману. Из-за ночного разгула ей нездоровилось. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь окна, заливали все золотистым светом. Разомлев от тепла камина, Эви уронила голову на сложенные руки и заснула.

Ей снился город. Улицы, громадные и высокие, как каньоны, были совершенно пусты. В отдалении скапливались темные грозовые облака. Эви принялась кричать и звать на помощь, но никто не откликнулся. Ветер носил по дорогам мусор и брошенные газеты. И тут она ощутила чье-то присутствие. Тени, едва уловимые глазу. Она повернула голову как раз в тот момент, когда призраки отступали в сумрак, нашептывая: «Она – одна из них. Ты не сможешь нас остановить. Нас уже ничто не остановит».

Повернув за угол, Эви, к своему удивлению, столкнулась с Генри, который кого-то искал. Увидев ее, он удивленно вытаращил глаза:

– Эви, ты что здесь делаешь? Запомни: ты меня не видела.

Стоило ей отвести взгляд на мгновение, как он тут же исчез. Но к ней бежал кто-то другой, и тут Эви поняла, что не может двинуться с места. Она была просто парализована страхом. Фигура приближалась. Девушка с черными волосами и зелеными, цвета бутылочного стекла, глазами. Они уже где-то встречались – девушка была ей знакома. И тут Эви осенило – хостесс из китайского ресторана. В руке у нее был странного вида кинжал. Девушка выглядела встревоженной и чем-то недовольной.

– Ты не должна здесь находиться! Проснись!

– Эви, проснись! – Сэм тряс ее за плечо. Эви заморгала, огляделась и поняла, что заснула в музее. Солнечный свет лился из окон на дядюшкину коллекцию.

– Ты очень крепко уснула.

– Неужели? – Она потянулась. Ее сердце колотилось, как бешеное.

– И по-видимому, тебе снился не самый удачный сон. Ты кричала…

Эви кивнула:

– Да, жуткий кошмар.

– Эх, куколка! Неудивительно, ведь у нас только и разговоров, что про маньяков и убийства. Не волнуйся, можешь все рассказывать мне. Дядя Сэм не даст тебя в обиду. – Он присел в кресло рядом и нежно поправил ей челку. Но улыбка его оставалась по-волчьи хищной, как и в первый день на вокзале.

Эви посмотрела на него наивным, трогательным взглядом:

– Ну, я была в Нью-Йорке, совсем одна…

– Бедная детка. – Сэм приобнял ее за плечи.

– И ходила по улицам в поисках хотя бы одной живой души… но никого не было…

– Ужас какой. – Он придвинулся так близко, что Эви почувствовала терпкий аромат его кожи.

– И вдруг я оказалась на вокзале… – Эви сделала эффектную паузу. – И потом случилось самое страшное.

– Что же, куколка? – промурлыкал хитрый негодяй.

– Один подонок украл у меня двадцать долларов! – Она изо всей силы пихнула Сэма, так что тот с трудом сохранил равновесие.

Он ухмыльнулся:

– Так вот какая благодарность ждет каждого, кто захочет тебе помочь?

Эви кивнула и выжидательно посмотрела на него.

– Я зашел сказать тебе, что у входа ждет настоящий живой посетитель, который даже готов заплатить. Он хочет экскурсию.

– Отправь к нему Джерихо. – Эви лениво потянулась.

– Этот тип хотел видеть твоего дядю, и я сказал, что ваше высочество оставили за главную. – Сэм с шутовским видом ей поклонился.

Эви негодующе закатила глаза.

– Ну что, сможешь совладать с собой и не стащить ничего, пока меня не будет?

– Единственное, что я мечтал бы похитить, – это твое сердце, куколка! – Сэм ухмыльнулся.

– Ты не настолько талантливый вор, Сэм.