— Паук! — закричала она.

— Она, гм… немного боится пауков, — степенно объяснил Гроувер пастуху. — Последствия одной старой распри между Афиной и Арахной.

На физиономии Эвритиона отразилось неподдельное смущение, и он принялся извиняться. А паук тем временем переполз через ограду и почти скрылся в лесу.

— Быстрей, ребята, — позвал я. — Эта штука не будет никого ждать.

Хоть Аннабет не очень торопилась присоединиться к пауку, но выбора у нас не было. Наскоро попрощавшись с Эвритионом, мы устремились прочь от скотного загона. Тайсон проделал для нас дыру в заборе, и мы быстро оказались в лабиринте.

* * *

Хотел бы я, чтобы к этому паучку у нас был поводок. А то он так быстро удирал по туннелям, что большую часть времени я даже его не видел. Если б не отличное чутье Тайсона и Гроувера, мы бы не знали, каким путем он нас ведет.

Мы пробежали мраморным туннелем, свернули влево и чуть не свалились в пропасть. Только благодаря тому, что в последнюю минуту Тайсон подхватил меня и оттащил назад, я туда не сверзился. Туннель продолжался, но перед нами на добрую сотню футов вперед зияла бездна — мрачная пропасть под ногами и железные скобы на потолке над ней. Механический паук преодолел уже почти половину скобок, перепрыгивая с одной на другую с помощью металлической паутинной нитки.

— Обезьянья дорожка, — догадалась Аннабет. — Всегда великолепно по ней лазала.

Она подпрыгнула, уцепилась за первую скобу и, раскачавшись, перекинула руку на вторую. Вот ведь как, испугалась крохотного паучка, но играет со смертью, пробираясь по обезьяньей дорожке. Поди разбери этих девчонок!

А Аннабет уже добралась до противоположной стороны пропасти и теперь опять бежала за пауком. Я последовал за ней. Когда я добрался до конца дорожки и оглянулся, то увидел, что Тайсон взвалил Гроувера на спину и запрыгал вслед за мной, едва прикасаясь руками к скобам. В три прыжка он преодолел все расстояние и, нужно сказать, очень вовремя, так как от двойной тяжести Гроувера и моего братишки последняя скоба тут же оторвалась и рухнула вниз.

Мы продолжили путь и скоро наткнулись на скелет, скрючившийся в одном из туннелей. На нем истлевали остатки мужской сорочки, хлопчатобумажных брюк, а на шее все еще болтался галстук. Но паук тут не задержался. После этого мне пришлось ползти по куче каких-то деревянных обломков, и когда я посветил на них фонариком, то увидел, что это сотни разломанных пополам карандашей.

Скоро туннель привел нас в большую комнату. Ослепительный свет заставил меня на минуту зажмуриться. Как только мои глаза привыкли к нему, я увидел, что и здесь были скелеты. Дюжинами они валялись на полу перед нами, некоторые совсем давнишние, и их косточки уже побелели, другие — явно недавнего происхождения. Эти были более крупными. Конечно, вонь от них не шла ни в какое сравнение с вонью Герионовой конюшни, но пахли они тоже не слабо.

И только потом я увидел чудовище. Эта тварь стояла на блестящей платформе в другом конце комнаты. Она обладала телом огромного льва и женской головой. Волосы ее были туго стянуты сзади в пучок, лицо не слишком красивое, но так сильно накрашенное, что оно сразу напомнило мне училку пения в третьем классе. К груди чудовища был приколот синий значок в виде ленты с надписью: «Данный монстр считается образцовым экземпляром».

— Сфинкс! — прошептал Тайсон.

Я сразу догадался, отчего он так испугался. Когда мой брат был маленьким, в Нью-Йорке на него однажды напал сфинкс, из-за чего он по сию пору носит на спине шрамы.

С обеих сторон от сфинкса горели прожекторы, и единственный вход в туннель располагался как раз позади блестящей платформы. Механический паук прошмыгнул между лапами монстра и был таков.

Аннабет двинулась было следом за ним, но тетя-сфинкс зарычала, и на ее человеческом лице показались клыки. Почти одновременно позади нас и сфинкса опустились решетки, преградив нам путь в обе стороны.

И в ту же минуту злобная ухмылка монстра превратилась в обворожительную улыбку.

— Добро пожаловать, наши удачливые соискатели! — воскликнул сфинкс. — Прошу приготовиться, мы начинаем игру «Отгадай загадку!»

Откуда-то с потолка послышались оглушительные аплодисменты, будто там находились невидимые громкоговорители. Лучи прожекторов обежали комнату и, отразившись от платформы, высветили скелеты на полу.

— У нас потрясающие призы! — продолжал вещать сфинкс. — Правильный ответ — и они ваши. Одна неудача — и я вас съем. Итак, кто будет первым?

Аннабет схватила меня за руку.

— Давай, я первая, — прошептала она. — Я знаю, о чем она хочет спросить.

Я не стал с ней спорить. Конечно, мысль о том, что чудовище сожрет Аннабет, не могла мне сильно понравиться, но я рассудил так: если сфинкс станет загадывать загадки, то из нас четверых она лучше всех сможет разгадать их.

Аннабет вышла на помост для участников игры и тут же наткнулась на валявшийся там скелет в школьной форме. Она пинком отшвырнула его с дороги, и скелет, гремя, покатился на пол.

— Извини, — сказала Аннабет ему вдогонку.

— Милости просим, Аннабет Чейз! — вскричала тетя-сфинкс, хоть Аннабет еще не называла своего имени. — Вы готовы разгадывать загадки?

— Готова. Загадывайте.

— Вообще-то загадок будет двадцать, — веселым голосом добавила тетя-сфинкс.

— Как двадцать? Раньше вы загадывали одну!

— Да-да, но, видите ли, стандарты изменились. Для того чтобы победить, вам следует отгадать двадцать загадок. Разве это не замечательно?

Аплодисменты то разражались громом, то разом смолкали, будто их включала и выключала чья-то невидимая рука.

Аннабет бросила на меня встревоженный взгляд, я ободряюще кивнул.

— Ладно, — сказала она сфинксу. — Я готова.

С потолка грянула барабанная дробь, глаза сфинкса вспыхнули от волнения.

— Название столицы Болгарии?

Аннабет недоуменно нахмурилась, и я решил, что она села в лужу. Это был ужасный момент.

— София, — ответила она, — но…

— Верно! — Гром аплодисментов по команде. Женщина-сфинкс улыбнулась так широко, что во рту ее опять сверкнули клыки. — Позаботьтесь о том, чтобы ваш правильный ответ был записан в опросном листке номер два карандашом.

— Чего-чего?

Аннабет выглядела озадаченной. Но тут перед ней появились брошюрка и заточенный карандаш.

— Кроме того, давая ответ, вам необходимо говорить четко и не покидать пространства, отмеченного кругом, — продолжало чудовище. — Если вам придется стирать написанное, стирайте полностью, а то счетная машина не сумеет прочитать ваши ответы.

— Какая машина?

Сфинкс ткнула куда-то лапой. Позади одного из прожекторов виднелся бронзовый ящик с уймой каких-то шестеренок и рычагов, и с большой греческой буквой Н, то есть «эта», сбоку. Ясно, автограф Гефеста.