редко кому удается прыгнуть в спасательные капсулы. Да и не всегда флоту получается разыскать их в безбрежном пространстве. Спасмаячок как раз может, наоборот, привлечь к себе врага. В Космосе к тому же не считается зазорным сдаться в плен. Это многие месяцы, бывает и годы, на чужбине, во враждебном окружении, пока не накопится достаточно пленных для взаимного обмена. Обе стороны ценили высококлассных специалистов.

— Все-таки водить наземные тарантасы — это не то, что наши аппараты, — лениво протянул старшина.

— Почему? — встрепенулся обиженно Ларсен. — Алекс что угодно может вести, он водила от Бога. Ты бы видел его на Диких гонках.

— Ты и там успел отметиться? — удивился подвыпивший Грего.

— Он чемпион, брат, — усмехнулся Олд. — Я еще на гражданке за этими гонками следил, даже ставки делал.

— Так, может, он еще и на рейдере смогёт?

— Да без проблем! — очнулся от размышлений Карт, идея порезвиться показалась ему интересной.

— Ты серьезно? — хмель из пилота вылетел, как воздух их разбитого отсека.

— А он, вообще, очень серьезный человек, — положил норвежец свою могучую руку на плечо Грега. — Ты много видел здесь людей с алмазной звездой?

Пилот рейдера задумался, а Беккенбауэр, поставив чашку на столик, заинтересованно посмотрел на Карта.

— За что получил, сержант?

— Рейд на Октавии пятнадцать, — взглянул прямо в глаза флотского Алекс.

— Постой, постой, — встрепенулся вихрастый матрос, — так это ты тот самый парень, который вывел из окружения штурмовой десант?

За столом загомонили, не каждый день тут присутствуют легендарные личности. Беккенбауэр еще больше задумался и придвинулся к рейнджеру поближе.

— Так, значит, ты и есть «первый брат»?

Карт только хмыкнул. Боцман удовлетворенно откинулся в кресле и взирал на пилота другим взглядом, будто бы увидев того впервые.

— Грего, а ты чего задумался?

— Да вот считаю, какие тренажеры нам понадобятся.

— Ты серьезно?

— А почему нет, Франц?

— Ну, раз такая пьянка, — на лбу боцмана образовалась глубокая складка, — то и я в теме.

Ларсен, осоловело наблюдая за собеседниками, только крякнул:

— Ну, вы, братцы, даете! Это что, по-настоящему из Ала пилота строгать будете?

— Ну, как-то так, — совершенно серьезно проговорил Грего.

Норвежец молча махнул мензурку рома и уставился на Карта.

— Смотри, Ал, берега не потеряй.

Эта фраза из русского языка почему-то часто использовалась именно рейнджерами, флотские на нее внимания не обратили. Но Карт понимающе хлопнул друга по плечу и двинулся в кабинку с удобствами.

С этим делом на боевом крейсере было достаточно сурово. Перед вахтами даже очереди выстраивались из страждущих облегчиться матросов. Лимит воды, небольшое количество кабинок, отсутствие избыточной вентиляции и освежителей воздуха — это прозаичные реалии космических будней. Боевой крейсер — это ни разу прогулочная яхта или пассажирский лайнер.

При транспортировке больших масс войск обычно использовали камеры глубокого сна, поэтому получалось сильно экономить ресурсы и поставить достаточное число кабинок. В боевом флоте, не вылезающем из Глубокого Космоса, все упиралось в запасы, получаемые кораблем во время патрулирования. Постоянное несение вахты, большое число элементов сложной техники, невозможность полностью автоматизировать процесс боевого дежурства требовала присутствия значительного количества экипажа. На данном крейсере-матке служило более тысячи флотских, и это на одном из самых современных кораблей, построенных на Лунной орбитальной верфи. На старинных колымагах экипаж был еще больше. Древние, технически развитые цивилизации спиральщиков не слишком охотно выделяли Земной Федерации тяжелые боевые корабли. Орбитальные истребители, фрегаты боевого охранения, базовые станции — это да, пожалуйста. В серьезные космические игры надо приглашать уже Больших ребят.

Такая стратегия землян не очень устраивала, и они понемногу самостоятельно построили тяжелый флот и, используя возможности самых близких союзников, вроде вискончиан, обеспечили Дальнюю разведку вполне современными кораблями. Хотя до сих пор самой мощной единицей флота Спирального Альянса был флот Суфкании. Именно он охранял Дальние рубежи и вполне достойно нес свою долю боевых испытаний.

— Ну, куда ты крутишь! — Грего отчаянно махал руками. Карт опять совершил обычную ошибку «чайников», перепутал верх с низом. Главное отличие пилотажа в космосе от вождения над поверхностью, это было умение «видеть» верх и низ. Здесь нет твердой земли и высокого неба, или планеты под днищем орбитального истребителя. Во внепланетном пространстве, вообще, непонятно что считать низом. С этим еще можно разобраться на орбитальном курсе, но именно сейчас, вдали от звездных систем, только сорвавшись с взлетной палубы, ты сразу мог потеряться в пространстве. Поэтому земляне давным-давно взяли на вооружение общепринятую среди спиральщиков систему координат.

Ось горизонтали проходила вдоль воображаемой плоскости, пересекающей геометрический центр нашей Галактики, имеющей, в общем-то, форму спирали. Кто и когда начертил эту воображаемую линию — было неизвестно. Скорей всего они пришли новым цивилизациям из седой древности, несколько опорных точек находились в самом центре Галактики. Ряд упоминаемых созвездий уже давно ушли из этой Х-плоскости, что дало астрономам право считать, что такой порядок координат придуман некой цивилизацией сотни тысяч или даже миллионы лет назад. Как бы то ни было, но именно эти оси горизонтали и вертикали были забиты во все бортовые компьютеры всех известных людям цивилизаций. Они и определяли, где низ, а где воображаемый верх.

Существовали еще два важнейших параметра космоплавания: вперед и назад. Именно этими четырьмя координатными связующими и руководился Карт, находясь сейчас в учебном тренажере. Если рули управления скоростью и маневрами он освоил на удивление легко, то на пространственном ориентировании споткнулся.

— Обычное дело для сухопутных, — объяснил бывалый инструктор старший матрос Доминик Рошто, — за долгие годы в твою башку вбились определенные рефлексы, поэтому ты так и действуешь. Для того пилотов и учат не менее двух лет, во внеземном пространстве и в условиях невесомости. Чтобы стать классным пилотом, надо не менее пяти лет постоянных тренировок и учебы.

— Нам не нужен ас, Доминик, — весело ответил инструктору Грего, — нам требуется только вылететь и вернуться обратно.

— Думаешь, старик разрешит полет?

— За ним должок, дружище. Так что без проблем! Ал, пойдем бриться, пора примерять шлем.

Карт кивнул, начинается серьезная учеба. Лысые головы у пилотов появились неспроста. Дергать в скоротечном бою ручки и педали управления было делом в космосе несподручным и ужасно не эргономичным, поэтому земные психотехники пустили в дело старинные наработки спиральщиков, используя специально сконструированные для пилотажа шлемы. Те напрямую улавливали нервные импульсы и управляли машинами, минуя невысокие возможности тактильности. Точность и маневренность пилотажа становились выше на порядок. В космосе обычно скорости движения намного больше, поэтому и отклик реакции должен быть выше.

Через полчаса Карт демонстрировал выбритые виски и тыльную часть головы. Волосы оставили только сверху.

— Ха, ну ты и ирокез! — засмеялся Ларсен.

— А это