А затем её воинство перешло в наступление.

Но не в пчелином обличье. Они распространились по всему берегу – и превратились. Всё происходило словно в каком-то странном сне. Я не мог оторвать от них глаз. Только что тут были пчёлы – и вот уже перед нами стоят бесчисленные, хорошо тренированные и очень похожие друг на друга мужчины и женщины. Пчелиная матка запустила руку в дорожную сумку и стала разбрасывать куски ткани. Оказалось, это набедренные повязки, которые можно надеть за пару секунд.

Надев повязки, пчелиная семья ринулась в бой, орудуя голыми руками или подобранными палками и камнями. И они хорошо дрались, просто замечательно! Это что – карате? Похоже.

Гризли очень сильный зверь, но когда на него нападают сразу тридцать совершенно бесстрашных двуногих, то даже он поспешит убраться восвояси.

– Это подло и отвратительно! – зарычал наш бывший учитель Гудфэллоу и гневно вскрикнул, когда получил палкой прямо по морде. В конце концов ему ничего не оставалось, кроме как превратиться в осу и улететь. Но пара десятков пчёл тут же пустились за ним в погоню.

Особо отчаянный член семьи, ещё в пчелином обличье, укусил медведя-оборотня Дерека прямо в нос.

– У меня аллергия на пчелиные укусы! – завопил тот и со всех лап помчался прятаться в лес. – На помощь! Я умираю! Меня что – никто не слышит? Ну погодите, мерзкие насекомые, я вам ещё отомщу!

Матка не обратила на него никакого внимания и даже не взглянула на пчелу, укусившую Дерека. Этот член пчелиной семьи был обречён на гибель, но мы не услышали от него ни стона, ни жалобы. На земле осталось лежать мёртвое насекомое – ни один человек не заметит его среди гальки.

Кипя от гнева, Ломинга превратился и в человеческом облике отступил. Руки у него всё еще были в наручниках. Бо́льшая часть его армии уже сбежала. Кошмар рассеялся буквально за несколько минут. На берегу не осталось ни одного сообщника Миллинга – кроме возвышающегося коричневой горой, усыплённого бизона. Над равниной воцарилась тишина, слышен был лишь шум бурлящего потока.

«Мы спасены, Совет нас спас», – повторял я про себя снова и снова и никак не мог поверить в это счастье. И тут вдруг послышались шаги и странный шум. Все оборотни испуганно оглянулись. Из-за кустов появилась взволнованная Холли – нагруженная рогатками, духовыми ружьями и прочим скарбом.

– А вот и я! Вы спасены! Разбирайте скорее оружие, и тогда… – Она запнулась и оглядела нас. – Ой! Только не говорите, что вы никого не оставили на мою долю!

Лисса Кристалл снова превратилась в человека и, надев принесённое с собой платье, низко поклонилась пчелиной матке.

– Мы вам безмерно благодарны, – сказала она.

Женщина кивнула. И мне вновь показалось, что её странно мерцающие глаза смотрят во все стороны одновременно.

– Я слышала, что битву во Флориде Миллинг тоже проиграл, – вежливо ответила она. – Совет направил туда тысячи оборотней-комаров.

Здорово! Надеюсь, Джек Кристалл и его ученики не пострадали.

А где же мистер Гудфэллоу? Я осмотрелся, но нигде его не увидел. Неужели этому мерзавцу удалось скрыться и на этот раз? Видимо, он всё-таки смог оторваться от преследователей.

Солнце отдала короткий приказ своим бойцам, которые поднимались по каменистому берегу, негромко разговаривая и перешучиваясь между собой. Пока они превращались и собирались в одно облако, я успел заглянуть в рюкзак пчелиной матки. Внутри он был укреплён деревянными палочками, а кроме того, там находилось множество крошечных скамеек и коек, как в армейском автобусе, который однажды я видел по телевизору.

Больше разглядывать необычный рюкзак не было времени – Морин и другие члены нашей летучей эскадрильи уже разбрасывали над нами одежду. Тикаани, Клифф и я быстро натянули на себя что попалось под руку. Мне достались девчачья футболка и шорты, врезавшиеся в живот. Плевать! Мы помчались к лежащим на земле Бо и Биллу Зорки. Их уже осматривал Джеймс Бриджер, позаимствовавший набедренную повязку у пчёл. Билл пришёл в сознание, но дышал с трудом – грудь и плечи у него сильно кровоточили.

– Его нужно как можно скорее доставить в больницу, – сказал мистер Бриджер.

– Я запрошу вертолёт рейнджеров, – ответила Лисса и связалась с рейнджерами по рации, которую она спрятала в кустах. – Что с Бо?

Джеймс Бриджер не смог выговорить ни слова, он только покачал головой. И тут мне стало страшно. Очень страшно. Гораздо страшнее, чем во время битвы.

Тикаани обнимала Бо – он всё ещё был в зверином обличье. Клифф встал рядом с ним на колени и осторожно стирал кровь с его морды. Я понял, что бизон очень тяжело ранил Бо, возможно, так же тяжело, как оборотень-канюк ранил бедную Труди. Бо даже не смог поднять голову, когда Клифф попытался влить ему в пасть пригоршню воды.

– Мне очень жаль, но, наверное, я уже не смогу написать рассказ, – прошептал Бо. – А мне так хотелось его написать. Может, вы за меня напишете. Дориан ведь умеет сочинять.

Слёзы Тикаани падали на серый мех Бо.

– Ты ещё сам его напишешь, поверь мне, Бо. Не уходи, пожалуйста! Останься с нами!

– Боюсь, не получится. – Голос Бо становился всё тише. – Мне было хорошо с вами, я был по-настоящему счастлив. Раньше я так счастлив не был. Не забывайте меня, ладно? Передайте привет Джефри, а Труди я и сам скоро увижу.

– Бо, так нельзя, не уходи! – Клифф тоже плакал. Я ещё никогда не видел, чтобы этот большой сильный парень рыдал в голос.

Лисса встала на колени рядом с Бо и положила руку ему на плечо:

– Бо, мне очень жаль. Мы отомстим за тебя, обещаю.

В ответ послышался лишь лёгкий вздох согласия, сил у Бо уже совсем не осталось.

– Ты должен решить, в каком обличье хочешь остаться, – мягко сказала Лисса.

– В этом. – Казалось, на морде волка появилась лёгкая улыбка, а потом его глаза остекленели. Дыхания больше не было слышно. Никто и никогда больше не услышит дыхания Бо.

Лишь когда над нами раздался шум вертолёта рейнджеров, Тикаани опустила волчье тело Бо на землю. Она подбежала ко мне, и я крепко обнял её. Я гладил её по длинным чёрным волосам, целовал в макушку и пытался утешить, хоть у меня на душе было тоже очень тяжело.

Тикаани полетела с тяжело раненным Биллом Зорки в больницу. Я тоже хотел отправиться с ними, чтобы поддержать подругу, но она лишь печально взглянула на меня:

– Ты должен отдохнуть, в больнице от тебя всё равно никакого толку. А мне нужно убедиться, что хотя бы с Джефри всё в порядке, иначе я не успокоюсь.