— Всё так серьёзно?

— Ага, — отозвался Сеня. — Прям дальше некуда.

— Блядь — выругался я.

Сенька кивнул. Взял целых два пистолета себе, один парню сзади, ещё один, тому что стоял на улице. И сумку убрал. Я вообще был в ужасе, но тем не менее обиделся — что за дискриминация?

— Эй, а мне?

Сенька задумался. Потом перегнулся и пошарил под задним сиденьями. И… достал мне биту.

— Держи.

Я взял. Хорошо, что не топор. Ворота открылись изнутри, навстречу нам вышел ещё один человек.

— Хозяйственные ворота, — объяснил Сенька, хотя я не спрашивал. — Чтобы не оскорблять взглядов власть имущих мусорными машинами и прочей повседневностью.

Я вертел в руках биту, не слишком представляя, что с ней делать, и что впереди ждёт. Снег идёт, темень, где-то там, за забором Катька с губернатором… Бред. А парни все стоят и шепчутся.

— Долго мы ещё?

Я понятия не имел, что происходит, но чувствовал, что лучше не тянуть.

— Такие дела с наскоку не делаются…

Машину мы загнали внутрь. Было удивительно темно, только где-то по сторонам цепочки фонарей, а здесь небо, в дырках туч звезды видно. Хорошая ночь… была бы, если бы не вот это все. Мы проехали ещё несколько сотен метров и затормозили за занесенными снегом кустами.

— Дальше пешком, — проинформировал Сенька. — Да здесь немножко, угол обогнуть…

Я чувствовал себя героем блокбастера. Надеюсь, в этом фильме меня не убивают в первые же пять минут.

— А что делать-то?

— Санек уже сбегал посмотрел. Этот тот, который нам ворота открыл. Работает он тут, снег чистит… и поглядывает. На воротах стоит два человека. Мы пройдём через калитку, у Санька от неё ключи есть. Но тех кто на шухере надо будет убрать.

— Убить? — вздрогнул я. — Может, полицию вызвать?

— Ага, щаз… убивать не будем. Вдруг мы кого мочканем, а то любимый губернатора племянник. У тебя бита, вот ты по макушкам и стучи.

Мы вошли на участок через боковую калитку у мусорных бачков. Дом светился почти всеми окнами, выглядел даже дружелюбно. А судя по всему там происходило нечто страшное. Дом мы обошли по широкой дуге, молча. Потом вовсе могли с начищенной дорожки и залезли в сугроб. Мои ботинки не были предназначены к таким экстремальным путешествиям, в штанины сразу же набился снег.

— Долго ещё? — спросил я свистящим шёпотом.

Происходящее мне не нравилось абсолютно, но словно лихорадить начало в предчувствии чего-то необратимого. И хотелось уже скорей это самое необратимое воочию увидеть.

— Тихо, видишь, стоят? Курит один… идиот. Где только таких набрали. Ты берёшь того, что ближе. Я того, кто курит. И быстро все, пока шум не подняли.

— А что делать то?

— По голове стучи.

И резко подался вперед, без какого либо сигнала. Я, не успев и подумать, как быть, за ним следом. Краем глаза видел, как Сенька подлетел к курящему парню, резкое движение, и тот завалился молча, мешком. Я оказался один на один с тем, кого мне нужно было нейтрализовать. Фонарь светит, парень, лет на десять моложе меня, смотрит, глазами хлопает. И мне его ударить? Я только хотел сказать Сеньке, что я в этом не участвую, что нужно вызвать полицию, как парень потянулся к поясу. Боевиков я в свое время насмотрелся порядочно, потому тот час сообразил, что там у него пистолет. Руки сработали быстрее мозга и по я с размахом ударил его по голове. Аккурат по макушке. Парень видимо до последнего не верил, что я все же ударю, и наверное очень удивился. Моргнул недоуменно, упал рядышком с товарищем.

— Пиздец, — с чувством сказал я.

Наклонился, проверил пульс — бьётся. Потом проверил, к чему он там тянулся — оказалось, что ничего кроме телефона у него при себе не было.

— Ещё письмо с извинениями напиши, — посоветовал Сенька. — И положи его на бездыханную грудь.

Он сноровисто привязал парней друг к другу вытащенной из кармана верёвкой.

— Живчики они страшные, — пояснил он для меня. — Сейчас очнутся, бегать станут туда сюда, хлопоты нам доставлять. Пошли искать кабинет.

Мы подбежали к дому и пошли вдоль стены. Пригибались под окнами, хорошо, что они были высоко от земли.

— Сень, объясни, что нам вообще делать нужно и зачем?

— Видишь ли, тут, в кабинете сидит Катька. А вокруг очень злые дяди. Если они Катю поймают, то убьют, так как очень на неё сердиты. Узнают, что мы заявили, ещё сильнее сердиться будут. Нас они тоже не любят совсем.

Я сглотнул. Сюрреализм какой-то. Нормальные люди так не живут. Хотя кто сказал, что Сенька нормальный? Вот только Катя…

— И что делать будем?

— Игорь совсем расслабился. Поверил, в свою безнаказанность. Сейчас ребята будут с углов прикрывать, чтобы те из дома не повыскакивали, а мы Катьку в окно и умыкнем. И бежать будем быстро, очень быстро.

Блядь. Я развёлся, дом купил, почти завёл собаку — только можно сказать жить начал. И тут помирай, во цвете лет. Но шутки шутками, а под ложечкой сосало. Страх. И больше за Катьку, чем за себя.

— Ты за неё не беспокойся, — словно мысли мои прочитал Сенька. — Она привыкшая.

И подмигнул мне, придурок. Один из наших парней караулил за углом. Кивнул нам в сторону ярко освещенного окна. Я заглянул — кабинет кажется пустым. Сенька жестом велел отойти мне в сторону и тихонько постучал. Выглянула Катька, улыбнулась облегчённо и открыла окно.

— Слава богу, Сень! Они уже болгарку притащили, чуть не оглохла. — и тут меня увидела. — Сень! Он что тут делает, — почти закричала она. — Ты что, ему рассказал?

— Да тише ты… прыгай давай.

Катька глянула на меня исподлобья. Господи, сколько всего мне ей сказать хотелось! Желательно, прямо сейчас. И вообще, я её недавно убить хотел. Но сам, а не каким-то придурка позволить. Так что Сенька прав, пора отсюда уходить, пока нас не заметили.

— Прыгай, — повторил я за Сеней. — И пойдём отсюда.

— А Андрей Семёнович? Я его не брошу. Они же убьют его.

— Блядь, — выругался Сенька. — А такой ведь хороший день был.

Катька посторонилась, он вскарабкался в кабинет. Через несколько минут перекинул через подоконник мужское тело. Я подумал, что он уже мёртв, но мужчина всхрапнул, несмотря на то, что вниз головой висел. Я принял губернатора в свои объятья, спрыгнул Сенька и Катю поймал. Наверное, Катя в разы губернатора легче.

— Всё, теперь пошли, — скомандовал Сеня.

Тащить мужика было по сугробам нелёгкое дело, пусть Сенька мне и помогал. Мы пересекли уже половину участка, когда сзади раздался притушенный глушителем, но все равно различимый звук выстрела. И сразу второй. От неожиданности я выронил ноги губернатора и он свалился в снег.