– Может, ещё раз попробуем? – с робкой надеждой спросил я.

– Не стоит, я уже всё для себя понял.

– Жаль… А с учётом того, что в ученики вы берёте только кита… простите, ханьжэнь, мне, похоже, здесь делать нечего. Извините за беспокойство.

Я натянул пиджак, нахлобучил шляпу и собрался покинуть зал, но был остановлен негромким окликом:

– Разве я сказал, что вы мне не подходите?

Я замер.

– Что?

– Разве я сказал, что вы мне не подходите? – повторил он и добавил: – Я беру вас в ученики.

– Но я же…

– Не возражайте. Я увидел достаточно. А если будете возражать, то и впрямь задерживать не стану.

Даже годы спустя он так и не признался, что же такого в тот раз разглядел во мне. Но вряд ли взялся меня тренировать потому, что я к тому времени был известным бизнесменом и мог хорошо заплатить за своё обучение. Китаец интересовался лишь делами, происходящими внутри чайна-тауна, и думаю, посети его сам Дэвид Рокфеллер, он мог бы запросто выпроводить банкира из своего зала, окажись на то причина. О том, что он знает, кем я на самом деле являюсь, он сказал мне лишь полгода спустя.

В тот день мастер уделил мне тридцать минут. А на второе занятие я пришёл уже с комплектом одежды ифу, пошитом на заказ в чайна-тауне по рекомендации всё того же мастера Лю. Он определил меня в группу начинающих из восьми человек, и мы принялись постигать азы чуань-шу – базовый комплекс «Восемнадцать рук Лоханя», или, как его ещё называют, «Восемнадцать рук архатов»[11]. Учитывая, что в силу определённых причин я не мог регулярно посещать занятия, Лю велел выучить комплекс от «а» до «я». Постепенно дело дошло и до спаррингов. К тому времени я уговорил мастера проводить со мной индивидуальные занятия по предварительному звонку. Мы договаривались на конкретное время, и китаец уделял мне по часу-полтора, выкраивая паузы между тренировками групп. Заниматься получалось рваными отрезками. Когда я был в Лос-Анджелесе, то мог посещать мастера Лю несколько дней подряд, затем случались месячные перерывы. Впрочем, по настоянию китайца я при каждом удобном случае оттачивал полученные навыки, будь то во дворе нашего с Варей дома или в гостиничном номере. Комплект одежды ифу у меня всегда был с собой, благо он не занимал много места.

Познакомился я и с его дочерью Иинг и пятнадцатилетним внуком Юшэнгом, которого дед чуть ли не с младенчества обучал премудростям своего стиля. Когда наши отношения стали чуть более доверительными, как-то за чашкой ароматного зелёного чая старик рассказал, что вырос и большую часть жизни прожил в провинции Чжили, в 1928 году переименованной в Хэбэй. Боевые искусства в его роду изучали несколько поколений, а его дед получил право на создание собственной школы «Красный дракон». В 1936 году в городок вошли японцы и стали устанавливать свои порядки. По приказу новых властей школу закрыли, лишив семью куска хлеба. Зять подался к повстанцам, японцы об этом узнали и арестовали Лю с женой и беременной дочерью. Мол, будут сидеть под замком, пока зятёк не соизволит сдаться.

Зятёк сотоварищи попробовали совершить на тюрьму лихой налёт, однако операция оказалась неподготовленной и провалилась. Зять погиб смертью храбрых, правда прихватив с собой троих джапанезе. Возглавлявший в провинции оккупационный гарнизон Квантунской армии генерал Ойяма объявил о намеченной на днях казни семейства Веньян. Это сейчас Лю шестидесятидвухлетний старик, а тогда был моложе меня нынешнего и решил, что лучше погибнуть в бою, чем идти на заклание. Бежать собрались ночью накануне казни. Благодаря некачественности цемента в основании зарешечённого окошка его удалось расковырять и вынуть решётку. Окно было достаточным по размеру, и всем троим удалось выбраться наружу, даже находившейся на четвёртом месяце Иинг. К счастью, тюрьма была возведена недавно на скорую руку, вышки с прожекторами оборудовать не успели, что тоже сыграло беглецам на руку. Несмотря на периодически пробивавшуюся из-за облаков полную луну, они беспрепятственно миновали возведённый для завтрашней казни эшафот и добрались до заграждения из колючей проволоки. Минут за пятнадцать Лю руками сделал подкоп. Первой полезла дочка, потом жена, а когда туда собирался нырнуть и глава семьи, неожиданно нарисовался обходивший периметр японский часовой. Для него увиденное стало неожиданностью, но Лю не сплоховал. Джапанезе даже пикнуть не успел, как его кадык был вдавлен ударом костяшками среднего и указательного пальцев. Бедняга издал лишь предсмертный хрип. Удостоверившись, что противник мёртв, Лю конфисковал у него с пояса короткий меч в ножнах, напоминавший катану, и тоже покинул территорию тюрьмы.

Как они тайными тропами добирались до побережья – это целая эпопея, которую Лю обещал рассказать как-нибудь в другой раз. Как бы там ни было, семейство сумело договориться с капитаном китайской рыболовецкой шхуны, и их переправили в Шанхай. Дальше они оказались на Тайване, а оттуда перебрались в Гонконг, где у них жили дальние родственники. Оказалось, успели вовремя. Те уже собирали вещички, чтобы эмигрировать в Штаты, к другой, ещё более дальней родне. Позвали Лю и его женщин с собой, обещая даже оплатить их места в пассажирском трюме. Веньян с детства мечтал о дальних странах, однако выбраться за пределы провинции никогда не удавалось. Теперь ему представился шанс. На коротком семейном совете поездка была одобрена, даже беременная уже на шестом месяце Иинг была за, невзирая на предстоящее недельное пребывание в тёмном холодном трюме. Так они и оказались в Лос-Анджелесе.

Здесь Лю организовал свою школу, и всё у них складывалось хорошо, за исключением того, что семь лет назад супруга заболела и сгорела за месяц. Главной же отрадой стареющего мастера был внук Юшэнг, носящий фамилию отца Чжао, в котором мастер в глубине души видел продолжателя традиции школы боевых искусств «Красный дракон». Сам же внук, правда, планировал закончить колледж и поступить в университет, чтобы выучиться на врача.

Вот такой мне попался учитель. Но сегодня он почему-то выглядел хмуро и, что уж совсем для него не характерно, периодически так отвлекался на посторонние мысли, что в итоге пропустил от меня в спарринге весьма чувствительный удар.

– Мастер Лю, рассказывайте, что у вас произошло, – потребовал я. – Я же вижу, что вы думаете о чём-то постороннем.

– Да, так и есть, прошу меня извинить, – вздохнул он. – Просто в моей семье произошло несчастье.

– Та-ак, – протянул я. – Ну-ка, делитесь, может, я смогу чем-то вам помочь.

– Я не хочу впутывать вас в наши дела…

– Бросьте, я думал, мы с вами друзья. Итак?