Главный редактор выбрался из своего убежища и, аккуратно, стараясь особо не хлюпать ногами по лужам (что в такую погоду — нечто из разряда фантастики), поспешил по «горячим следам» Ля’Сахра.

Проливной дождь, черпающий все новые и новые силы непонятно откуда, даже не собирался прекращаться. Правда, иногда ему откровенно надоедало идти — и он становился слегка слабее, решая передохнуть, но делал новый, глубокий вдох и продолжал, выкладываясь на полную.

Погода, как говорится, не летная, но весьма торговая — жители Златногорска придерживались принципа, что клиенты могут появиться в любую минуту дня и ночи. Именно поэтому, самые предприимчивые держали лавки открытыми в любую погоду, двадцать четыре на семь.

Но сейчас практически все лавки были закрыты — не из-за капризов природы, а из-за произошедших событий. Люди искрились шоком, и это чувство пришло так же резко и неожиданно, как падающая с неба наковальня.

Все решили избавить себя от лишних посетителей, потому что люди заговорили — они сидели по домам, общались, пытались как-то переварить, осознать эту информацию и предугадать, что случиться в будущем — обозримом и необозримом. Жителей подстегивали те же чувства, что побудили Эдрика на расследование — страх и любопытство. Эмоции запрягали людей в упряжки и гнали вперед, на встречу спекуляциям и размышлениям. Хоть пока что таинственный, наглый и ненормальный убийца и целил, в, скажем, «высший свет», каждый боялся стать невольной жертвой. И, конечно, все задавались вопросами. Кто этот убийца? С чего такая смелость? Кто будет следующим?

Самое забавное, что преступником, злом, вырвавшимся на волю, мог оказаться каждый — и подозрение накрыло улицы черным покрывалом.

В общем, город остановился, замер, потрясенный катастрофой Златногорского квартала — и взял передышку.

Именно поэтому Дурман Фобос совсем не ожидал дзиньканья дверного звонка, работающего на магии (как и вся остальная техника). Мужчина, как и госпожа Фить’иль, был рад своему приобретению — по крайней мере, никто больше не барабанил в двери, вызывая раздражение. Ну, хорошо — почти никто. Только тот, кто эту новинку замечал. Дурман уже давно хотел предложить создателям звонков, кто бы их не делал, придавать устройствам жуткую форму — например, гомункулов, — чтобы устройства уж точно замечали.

Фобос вылез из уютного кресла, в котором читал старый выпуск «Сплетника Златногорска», и затопал вниз по лестнице, в «магазинное помещение» своего дома. Дурман держал книжную лавку — не самый прибыльный бизнес, но, все же, окупающийся — какой-нибудь алхимик да заглянет за полезной вещицей. Очень удачным оказалась идея продавать произведения с автографами — шанс продать «Самоучитель по алхимии, подписанный Супримусом, членом Правительства и лучшим в мире алхимиком» был намного выше, чем продать простой, блеклый и непримечательный «Самоучитель по алхимии». Хотя суть, говоря откровенно, не менялась.

Дурман добрался до двери и глянул в соседнее окошко — дождь, как бы хозяин лавки ни надеялся, никуда не делся. Мужчина тяжело вздохнул, поправил домашний халат и открыл дверь, тут же спрятав голову поглубже в высокий ворот одеяния.

А потом застыл в такой позе.

Карамельный Магнат, снимая изрыгающую воду шляпу, вошел внутрь. Дверь захлопнулась следом.

— Добрый… наверное, день, но с этой погодой уже ничего не поймешь, — Ля’Сахр улыбнулся ослепительной улыбкой, которая каким-то мистическим образом привела Дурмана в себя.

— Экхм, экхм, — так звучит невероятно редкий вид кашля — «удивленный кашель». — Господин Ля’Сахр, чем обязан… в такое время?

— О, ничего страшного, — Магнат прошел вперед. — Я просто хотел бы поговорить вот об этом…

Он вытащил листок и протянул его Дурману Фобосу. Тот достал из кармана халата очки, надел их трясущейся рукой и принялся изучать полученную бумагу.

— Ээээ… и что я должен из этого понять? — проговорил он, поднимая взгляд. Каждое слово Дурман пинцетиком вставлял на свое место.

— То, господин Дурман, что совсем недавно вы приобрели огромную партию карамели — да, той самой карамели. Если быть точным — в количестве… пяти-шести ящиков. Мне просто стало интересно — зачем вам она в таком объеме? Вы, вроде как, не контрабандист…

— Ну, понимаете, — пот начал проступать на испуганном и побледневшем лице Дурмана, выдавая его с потрохами.

— Знаете, я не настолько хороший жандарм, как покойный Эдрик — это вообще не моя специальность, — начал Ля’Сахр издалека. — Но обстоятельства вынуждают пробовать себя там, где раньше не приходилось. Но, должен признать, мне часто говорили, что я обладаю острым умом. И этот острый ум подсказывает мне, что именно купленная вами партия как-то связана с последними таинственными убийствами.

Руки господина Фобоса затряслись так, что он не смог больше удерживать листок. Магнат решил жечь напалмом.

— И у меня есть основания полагать, что вы можете оказаться убийцей.

При комбинации слов «вы» и «убийца» Дурману поплохело.

— Но я никого не убивал!

— Но эти бумаги, — Магнат ткнул пальцем туда, где валялся лист, — доказывают обратное. Знаете, у меня в голове появилась весьма интересная догадка, как раз связанная с этой карамелью. И если вы — убийца, то…

— Я никого не убивал! — всхлипнул Дурман. — Я всего лишь продавец книг!

— О, в таком случае, ваш мозг как раз мог придумать такой изощренн…

— Нет, нет, я продаю справочники, пособия — ну, вы понимаете! И, говорю — я не убийца!

Голос господина Фобоса, басистый по природе, сейчас выделывал невероятные интонационные виражи.

— Но зачем вы тогда покупали такое количество карамели?

— Может, в документах ошибка, я…

— Я очень серьезно отношусь к таким бумагам, господин Фобос. Очень серьезно.

В глазах хозяина лавки Магнат превратился в огромную горгулью, которая склонилась, разинув пасть и приготовившись сожрать Дурмана, даже не прожевывая.

— Ну хорошо, хорошо! Я покупал эту карамель — но я никого не убивал! Честное слово!

Ля’Сахр не стал ничего говорить — просто выдержал многокилометровую паузу.

Дурман перемялся с ноги на ногу.

— Ну, меня попросили это сделать… Один… ну, знакомый — и он даже заплатил в знак благодарности! А я не хотел лезть в чужое дело и спрашивать, зачем ему столько карамели!

— И что же это за знакомый такой? — Ля’Сахр довольно улыбнулся и перевел взгляд на настенные часы с орнаментом в форме драконов.

— Ну, он…

— Мне нужно только имя. Этого будет более, чем достаточно.

Дурман выдал необходимую информацию, и перед тем, как Магнат ушел, нашел в себе силы сказать:

— Эээ… господин Ля’Сахр, можете подписать одну из книг? Понимаете, подписанные варианты разлетаются в разы лучше…