– Я все понял, – ответил равнодушный голос.

Положив трубку, Уайт подошел к буфету и налил полстакана виски, самое лучшее ожидание – это с бокалом в руке.

Усмехнувшись, молодой мужчина сунул телефон в карман. Хозяин нервничает, с чего бы это? Прежде за ним подобного не наблюдалось. Человек с неуравновешенной психикой всегда непредсказуем, а в его бизнесе нужно иметь дело с адекватными людьми. Так что в случае повторения нужно будет поменять хозяина.

Выключив двигатель, он вышел из «Гранд Чероки» и затопал к пятиэтажному дому с миниатюрными белыми балкончиками. В двадцать третью квартиру в девять часов вечера каждую среду заявлялся главный бухгалтер банка «Феникс». В этой двухкомнатной квартире проживала двадцатипятилетняя молодая женщина с трехлетним сыном, которого бухгалтер считал своим. О его сердечной привязанности практически никто не знал, включая жену, буквально боготворившую своего мужа.

Высокий молодой человек интеллигентного вида подошел к двери, на цифровом замке уверенно набрал нужный номер и прошел в подъезд. Следом за ним, держа в руках большой пакет, заторопился крупный плотный мужчина.

– Обождите, не закрывайте… Я тоже сюда.

Поправив очки в позолоченной оправе, молодой человек с улыбкой проговорил:

– Пожалуйста.

Здоровяк прошмыгнул в распахнутую дверь и ответил:

– Спасибо. Даже не знаю, что бы я без вас делал.

Продолжая улыбаться, интеллигент ответил:

– Наверное, остались бы в живых.

Вытащив из кармана пистолет, он выстрелил прямо в сердце крепышу. Из ослабевших рук выскользнул пакет, а сам мужчина стал медленно сползать на пол. Перешагнув через выскользнувшую из пакета коробку шоколадных конфет, молодой человек заглянул в его неподвижные глаза. Полный порядок. Помедлив секунду, хладнокровно произвел второй выстрел в голову, так, на всякий случай. Затем швырнул пистолет в мусоропровод, запахнул на груди пиджак и спокойно вышел из подъезда, оставляя после себя запах дорогого одеколона.

Открывая дверцу машины, стоявшей в соседнем дворе, «интеллигент» нажал на кнопку телефона. Дождавшись ответа абонента, произнес:

– Все сделано чисто. Готов к исполнению второго заказа.

– Пока не нужно, – прозвучал спокойный голос со старческим фальцетом. – Надо подождать. Я сообщу.

Положив телефон в карман, молодой человек завел джип и выехал на улицу.

Ждать пришлось недолго. В десять часов вечера позвонил управляющий банка «Феникс». Немного помедлив, мистер Уайт поднял трубку:

– Слушаю.

– Это Ковровцев, – сбивчивым голосом заговорили на том конце. – В последнее время у нас с вами были кое-какие разногласия, я бы хотел загладить свою ошибку.

– Ну что вы, разногласий никаких не было, – с готовностью отозвался старик, – мы же с вами старинные партнеры, просто случились кое-какие недоразумения, которые нужно быстро уладить. Мне думается, что стоимость этого недоразумения равна тридцати миллионам долларов. Знаете, я ведь все это время терпел убытки… Вы согласны со мной?

– Согласен, – прозвучало после некоторой паузы. – Я отправлю вам деньги в самое ближайшее время.

– Когда именно?

– На этой неделе.

– Мне бы хотелось завтра.

– Хорошо. Отправлю завтра… Даже если ради этого мне придется разорить банк.

– Премного вам благодарен. Кажется, с вашими сотрудниками произошли несчастья?

– Э‑э‑э…

– Примите мои самые искренние соболезнования, – сочувственно произнес мистер Уайт. – Могу представить, как вам сейчас нелегко.

Поправив золоченые очки, «интеллигент» наблюдал за окнами восьмого этажа, где находилась квартира управляющего банка «Феникс» господина Ковровцева. Просто так к дому не подойти, по всему периметру металлический забор с огромным количеством видеокамер. Так что следует придумать что-нибудь похитрее. Например, можно познакомиться с его соседкой с нижнего этажа – милой незакомплексованной вдовой, не принебрегающей случайными связями. А уж там и до самого Ковровцева рукой подать.

Прозвучавший звонок прервал его размышления.

– Заказ отменяется, – произнес старик.

– Но…

– Это не отразится на твоем вознаграждении. До связи.

«Интеллигент» почувствововал некоторое разочарование: а могло выгореть интересное приключение, где в качестве довеска оказался бы необременительный роман с симпатичной вдовой. Свет на восьмом этаже потух: банкир на ночь глядя собирался по каким-то своим делам. Еще одно слабое место в его охране. Интересно, что ему понадобилось в такой час?

Впрочем, какая теперь разница? Развернувшись, «интеллигент» затопал прочь.

Полицейский «УАЗ» подкатил к самолету. Арсений Хабаков в числе первых пассажиров вышел из салона и быстро сбежал с трапа.

– Во сколько освобождение под залог? – широко распахнув дверь автомобиля, спросил он у капитана, сидевшего на пассажирском месте.

– Процедура освобождения уже началась. Мы делали все возможное, чтобы задержать, но адвокаты торопят. Грозятся, что подадут жалобу в надзорные органы.

– Если он выйдет из следственного изолятора, то мы его больше не увидим.

– Мы это понимаем лучше, чем кто-либо, поэтому меня и отправили встретить вас.

«УАЗ» коротко, но требовательно просигналил у выхода и, когда шлагбаум приподнялся, выехал на улицу, наращивая скорость. Еще через минуту вклинился в плотный поток транспорта. Потеснил зычно прозвучавшей сиреной огромный грузовик и, выкатившись на трамвайные пути, заколесил в сторону следственного изолятора, пуская синие предупреждающие блики на фасады зданий и встречные машины.

Через полчаса были на месте. Показав пропуск на входе, Арсений Хабаков в сопровождении двух автоматчиков вошел в служебное помещение. Неожиданно дверь открылась, и он увидел Корсуня, слегка отступившего в сторону.

Майор продолжал стоять, преграждая дорогу.

– Гражданин Корсунь?

– Да. А в чем дело?

Раскрыв удостоверение, Арсений произнес:

– Старший следователь Следственного управления майор юстиции Хабаков… На основании судебного решения, согласно статье сто восьмой Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, вы заключаетесь под стражу, как обвиняемый в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет.

– Майор, какая еще такая статья, какое еще решение?! Я только что просидел семьдесят два часа. Какие могут быть ко мне претензии? Где этот долбаный адвокатишка? Почему он не здесь? За что я ему деньги плачу?! – стал возмущаться Корсунь.