Она чувствовала себя значительно лучше. Самойленко оказался прав: как только шар покинул ее кабинет, видения прекратились. Странные образы оставили ее в покое, сон нормализовался, и настроение поднялось.

— Да… Тебе звонили. По-моему, супруга Ревина, — сообщил Олег Иванович, закуривая очередную сигарету. — Я сказал, что ты в командировке.

— Правильно сделал.

Самойленко нервно прохаживался по холлу, ежился и потирал затылок. Окурок за окурком летели в пепельницу.

— Ты сегодня какой-то взвинченный, — заметила Закревская. — Случилось что?

— Вроде нет…

— Тогда в чем дело?

— Понимаешь… я тут наводил некоторые справки, по архивам побегал. В общем, Ревин твой — непростой мужик.

— Во-первых, никакой он не мой! — возмутилась Ангелина Львовна. — А во-вторых, какое ты имеешь право интересоваться моими пациентами? Тем более лезть в их дела?

Самойленко, ничуть не смутившись, затушил окурок и уселся напротив нее.

— Это не я! — заявил он, прямо глядя ей в глаза. — Это все шар!

— Ну, хватит! Шар имеет некоторое влияние на психику, не спорю. Но это тебя не оправдывает. Ты привык во все совать свой длинный нос! Излишнее любопытство — уже не недостаток, а тяжкий порок. Когда-нибудь ты за это поплатишься, Олег.

— Тебе совсем не интересно, что я узнал?

— Совсем.

Лукаво улыбаясь, Самойленко показал ей кончик мизинца.

— Ни вот столечко?

— Ни капельки. И довольно об этом.

— Ты железная леди! — засмеялся он. — Невозмутимая и холодная. Айсберг.

— Я не хочу собирать сплетни, Олег. И тебе не советую. Ревин — не соседка по даче. Он делец, циничный и жесткий, в каком-то смысле беспощадный. Если до него дойдет, что ты вынюхиваешь…

— Извините. Архивные данные — не сплетни, — обиделся Самойленко. — Мой бывший пациент заведует одним серьезным отделом, он-то и помог мне выяснить кое-что о Ревине.

Ангелина Львовна сокрушенно вздохнула.

— Господи, ну зачем тебе это надо? Не живется спокойно, да? Проблем не хватает?

— Ты что-нибудь слышала про «Общество 164»? — вместо ответа спросил он.

— «Общество 164»? Нет… Странное название. Сейчас чего только не придумают. Ты хочешь сказать, что Ревин — член этого общества?

— Я совсем не то хочу сказать. Ты можешь просто выслушать?

— Ладно, давай… говори. Беда мне с тобой!

— «Общество 164» основал Франц Таузенд, алхимик. А назвал он его так потому, что в системе элементов, созданной им же самим, номер 164 имеет… золото.

— Ну и что? Алхимики жили в Средние века. При чем тут Ревин?

— Не торопись… Франц Таузенд жил не в Средние века, а в начале двадцатого века, в Германии. Обыкновенный подмастерье жестянщика вдруг оставляет надоевшее ему ремесло и начинает заниматься изготовлением неких «тайных средств». Он заявляет, что будто бы на него снизошло откровение…

— Какое еще откровение?

— Об этом история умалчивает. Откровение, и все.

— Понятно.

— Ничего тебе не понятно, дорогая Ангелина. Господин Таузенд устраивает лабораторию близ Мюнхена и вскоре объявляет о том, что научился получать золото. «Удача больше не бежит от алхимиков. Она у них в руках!» — смело заявляет он.

— Он просто шарлатан, этот Таузенд. Фокусник. Алхимики славились непомерными амбициями и ловкостью рук.

— Не все так думают, — возразил Самойленко. — Даже практичные и трезвые немцы иногда увлекаются.

Таузендом заинтересовался генерал Людендорф, который искал денежные источники для себя и национал-социалистического движения. Вряд ли генерал был глупым или легковерным человеком. Он наверняка потребовал от Таузенда доказательств его искусства и получил их.

— Ты серьезно?

— Более чем. Генерал бредил созданием баварской «золотой кухни» и не стал бы связываться с заурядным авантюристом.

— Допустим. И все-таки при чем тут Ревин? Доктор поправил на носу очки и уселся поудобнее.

— У него интересная биография, — понизив голос, продолжал он. — Оказывается, бабка господина Ревина — чистокровная немка. Из самих князей Шенбург-Вальденбург.

— Шутишь…

— Представь, нет. Правда, фрау Анхен происходила из обедневшей ветви княжеского рода. Поэтому в ее семье остро стоял финансовый вопрос. В это время при поддержке Людендорфа в Германии образовывается тайное «Общество 164». Его глава — Франц Таузенд — собирает средства под свое обещание производить золото. В общество вступают крупные промышленники, знать и, конечно, простые граждане. Всем хочется разбогатеть! Они вручают алхимику накопленные ими денежные средства. Причем некоторые расстаются с последними сбережениями, как, например, семья фрау Анхен.

— Но как тебе пришло в голову связать это с Ревиным? — удивилась Ангелина Львовна.

— Так я же говорю — магический шар. Откуда еще подобное могло прийти мне на ум? Сижу я в кабинете, беседую с пациентом, и вдруг… в моем воображении возникает замок Эппау в южном Тироле. Таузенд по милости судьбы стал бароном и владельцем этого замка. Причем все так ясно представилось — имена, географические названия, внутреннее убранство немецкого богатого дома, — что я застыл с открытым ртом. Веришь? Еле довел сеанс до конца и выпроводил пациента. Не мог ни о чем больше думать. Вижу, как наяву, алхимика, который в охотничьем зале ведет важный деловой разговор с итальянским профессором химии. Понимаю каждое слово, хотя ни по-немецки, ни по-итальянски ни бум-бум!

— О чем же они говорили?

— Таузенд обещал, что Германия и Италия станут самыми мощными державами мира благодаря новому процессу получения золота…

— Слушай, ты меня потрясаешь! — воскликнула Закревская. — Неужели шар…

— Он! Не сомневайся. Потом… передо мной развернулась вся история, как в кино. Кончилось все непонятно. Таузенда якобы уличили в обмане. Он бежал. Его поймали и привезли в Германию. Алхимик твердил о своей невиновности. Его адвокату удалось добиться проведения «следственного эксперимента». Не где-нибудь, а на главном монетном дворе Мюнхена, в присутствии его директора, полицейских, прокурора, следователя и защитника Франц Таузенд выплавил из свинцовой пробы золото. Маг, лжец или аферист, но он сделал это!

Самойленко так радовался, как будто золото из свинца сотворил он сам, а не некий загадочный Таузенд.

— А дальше?

— Полное молчание, — вздохнул Олег Иванович. — Сколько я ни рылся в архивах, ничего не нашел.

— И как это связано с Ревиным?

— «Общество 164» перестало существовать. Семья фрау Анхен, по-видимому, разорилась после исчезновения алхимика, и прекрасная немка в поисках заработка уехала в Прибалтику. Вскоре началась война. Анхен, не подозревая об этом, влюбилась в агента советской разведки. Благодаря своему происхождению и безупречному знанию немецкого она помогала ему в годы оккупации. Они оба погибли при невыясненных обстоятельствах в своей квартире на окраине Риги. При обыске в их тайнике наряду с прочими «шпионскими» атрибутами обнаружили старую фотографию Франца Таузенда.