Осмотром своей новой спальни Миранда осталась вполне довольна. Отделанная бирюзовым бархатом и плотным кремовым сатином комната была со вкусом обставлена мебелью из красного дерева в фантазийном стиле чиппендейл. Ноги по щиколотку утопали в густом шерстяном ворсе голубого китайского ковра с кремовыми геометрическими узорами. Два высоких окна выходили в сад, сверкавший сейчас цветами самых разнообразных красок. По краям выполненной в георгианском стиле каминной полки стояли изысканной формы вазы из бело-розового севрского фарфора, а в центре находились часы из того же материала. А над окаймленным резным бортиком на столе у окна возвышалась большая чаша из вотерфордского хрустала с красными и белыми розами.

– Помочь вам принять ванну, миледи? – спросила Перкинс.

– О да, пожалуйста! Я была лишена ванны со свежей водой в течение шести недель. Надеюсь, в этом доме имеется жидкое мыло? Хотя нет, подожди. Я же привезла свое любимое. Посмотри в маленьком сундучке.

Перкинс прошла в угол спальни и начала распаковывать багаж госпожи. Первым делом она достала серебряную брошь и положила ее на туалетный столик, затем стала извлекать белье Миранды, заметив при этом, что его необходимо срочно погладить. В этот момент в спальню вошли лакеи с большой ванной, а также с несколькими тазами горячей и холодной воды. Перкинс, не прекращая своего занятия, указала им, куда все это следовало поставить. Миранда же с интересом наблюдала за своей новой горничной.

Девушка была такой же высокой, как ее хозяйка, но, в отличие от хрупкой Миранды, широка в кости. Тщательно уложенные каштановые волосы обрамляли круглое миловидное лицо с большими серыми глазами, широким ртом и вздернутым носиком. Одета Перкинс была в простого кроя кашемировое платье со слегка прикрывавшей щиколотки юбкой.

Убедившись, что лакеи сделали все, как следовало, горничная приказала им уйти, затем плотно закрыла дверь спальни, взяла найденный ею флакон с жидким мылом и осмотрела этикетку. Убедившись, что флакон имеет лондонское происхождение, она смело плеснула часть его содержимого в ванну.

– Я завтра пошлю кого-нибудь в аптеку мистера Карруфера, чтобы купили для вас еще такого же масла, – проговорила она. – Такой приятный и тонкий запах!..

– Прекрасно, – с улыбкой кивнула Миранда. – Смотрю, ты неплохо разбираешься в ароматах, Перкинс.

Горничная улыбнулась и ответила:

– Смею надеяться, что разбираюсь, миледи. Ведь мои родители живут недалеко от Лондона и выращивают цветы на продажу. Встаньте-ка, пожалуйста. Я сниму с вас одежду. Наверное, вы уже устали от нее за время путешествия. – Она ловко помогла Миранде раздеться, и через минуту та уже погрузилась в благоухающую ванну. – Поблаженствуйте немного в одиночестве, миледи, а я отнесу ваши вещи прачке. Это займет не более двух минут. – В следующее мгновение Перкинс исчезла за дверью.

Миранда же сделала глубокий вдох, наслаждаясь покоем и теплом. За время путешествия она имела возможность умываться только морской водой, а о том, чтобы обнаженной принять ванну, не могло быть и речи. То, как они мылись на корабле, мама называла «птичьей ванной»; мылись, практически не раздеваясь – просто торопливо омывали открытые части тела морской водой, которая не столько очищала кожу, сколько делала ее сухой и грубой.

Радостно улыбнувшись, Миранда погрузилась в ванну так, что на поверхности осталась лишь голова. Теплая ароматная вода ласкала тело, и Миранда, закрыв глаза, пробормотала:

– О, как хорошо…

– А ты уже мурлыкаешь, дикая кошечка, – внезапно услышала она рядом веселый голос Джареда.

– Я и в самом деле мурлыкаю от удовольствия, – ответила Миранда, не открывая глаз.

– Вы представляете собой восхитительное зрелище, миледи. Жаль, что ванна недостаточно велика и не сможет вместить нас обоих. Вот почему я предпочитаю старые добрые дубовые лохани, в которых вполне можно наслаждаться ванной вдвоем.

– Что-то не верится, что вы хотите получить наслаждение именно от ванны, милорд.

– Неужели, мадам?

– Именно так, сэр.

– Скажи это! – внезапно потребовал Джаред – причем уже не прежним игривым тоном, а твердым слегка хрипловатым голосом.

– Что сказать?.. – в растерянности пробормотала Миранда, открыв глаза.

– Скажи это, черт побери! – Джаред пристально смотрел на нее, и казалось, он с трудом сдерживал волнение. – Скажи про любовь, дорогая…

– Я люблю тебя, Джаред, – отчетливо произнесла Миранда. – Я люблю тебя!

И тут же, резко наклонившись, он подхватил ее на руки и, не обращая внимания на стекавшую на него воду, прижал к себе. Миранда тотчас обняла его за мощные плечи, и их губы слились в страстном поцелуе, от которого у нее закружилась голова и перехватило дыхание.

– А теперь ты скажи, – попросила она минуту спустя.

– Что именно? – пробормотал Джаред.

– Скажи это, черт побери!

– О… да-да, конечно! Я люблю тебя, Миранда! О боже, как же я тебя люблю!..

В этот момент отворилась дверь, и раздался голос горничной:

– Вот и я, миледи! Видите, как быстро! О, прошу прощения, миледи, я… Я просто…

Тут Джаред осторожно опустил обратно в ванну сотрясавшуюся от смеха жену и с улыбкой проговорил:

– Помоги хозяйке домыться, Перки. Я зашел только на минутку, сказать ей, что скоро придет портниха. – Когда же Джаред повернулся, у Перкинс расширились глаза: оказалось, что от груди до коленей он был совершенно мокрый. – Я присоединюсь к вам, когда приедет мадам Шарпентьер, дорогая. – С этими словами Джаред вышел через боковую дверь, разделявшую их комнаты.

– Не могла бы ты помыть мне волосы, Перкинс? Они ужас какие грязные… – пробормотала Миранда. – Кстати, как тебя назвал мой муж?.. Перки?.. Хм… Довольно мило. И мне кажется, это имя тебе больше подходит. Ты еще слишком молода, чтобы называться Перкинс. Говоришь Перкинс – и сразу представляешь пожилую даму с седыми буклями и плоской грудью. – Горничная захихикала, а молодая хозяйка добавила: – Так что, пожалуй, я тоже буду звать тебя Перки.

Примерно через час волосы Миранды почти высохли, и теперь, наслаждаясь ощущением чистоты, она чувствовала себя прекрасно. Внезапно в дверь постучали, и открывшая ее горничная впустила в спальню мадам Шарпентьер и двух ее помощниц. Самая известная модистка Лондона, худая высокая женщина неопределенного возраста всегда одетая в черное – опустила свой длинный нос к самому лицу Миранды и с сильным акцентом проговорила:

– Очень приятен вновь видеть вас, мизсис Данхем.

– Леди Данхем, – поправил вошедший в комнату Джаред.

Но портниха не обратила на него ни малейшего внимания; она уже давно для себя решила, что мнение мужей клиенток имеет какое-то значение лишь тогда, когда речь идет об оплате счетов.

– Мари, Кларисс… будьте готовы! – скомандовала она помощницам и приступила к снятию мерок Миранды. – О, вы совершенно не изменились, миз Данхем. Ваши мерки точно такая же, как прошлый раз. Значит, мы используем те же цвет, что в прошлом году – голубой и светло-зеленый.