РЫНДИН. Эн? Точно? Идем дальше.

Появляются буквы: НЕНА…

НИНА. Он устал, хватит.

ВЕРЕЕВ (негромко). Ненавижу.

ВЕРЕЕВА. Что?

ВЕРЕЕВ. А?

РЫНДИН. Он может еще! Видите, он сам показывает, что может!

КАЗАНКОВА. Как робот, прости господи…

Надпись прибавляется. Получается: «НЕНАДО».

КАЗАНКОВА. «Не надо» пишется отдельно, даже я знаю.

РЫНДИН. Он просто не показал на пробел. Нет, но вы видите? Феноменально!

ВЕРЕЕВА. А что не надо? Антоша, что ты имеешь в виду?

НИНА. Всё. Да, Антон? Видите, он соглашается.

АНТОН. Да.

КАЗАНКОВА. А как ты поняла?

НИНА. Без слов.

АНТОН. Спасибо.

НИНА. Не за что.

АНТОН (садится в кресло-каталку). Вывезите меня в сад.

Нина везет кресло. Остальные идут следом.

ВЕРЕЕВА. И все-таки непонятно, чего не надо?

ВЕРЕЕВ. Разберемся.

конец

Я уверен, что пьеса или книга, или фильм на эту тему существуют – если не в России, то где-то еще. Их просто не может не быть. Но меня это не смущает: дело не в теме. А. С.

Квартира 1

Суепалов Николай Иванович, за 60 лет, пенсионер, бывший мелкий госслужащий, человек желчный, обиженный на жизнь.

Суепалова Нина Петровна, его жена, около 60-ти, тоже пенсионерка и тоже где-то служила. Фаталистка: жизнь сама все за нас решит. Единственное, что мы можем, – помочь близким.

Квартира 2

Павел Рамкин, 26 лет, успешный работник успешной крупной компании, деловые ухватки переносит в жизнь, уверен, что все можно решить и обо всем договориться.

Лина, 22 года, его жена. О таких говорят: девушка из хорошей семьи. Четко знает правила жизни и хорошего тона, блюдет себя, но почему-то ощущение, что она боится на чем-то подорваться.

Квартира 3

Костя Бурский – 27 лет, одет как рок-музыкант, на самом деле играет что придется и где придется, важен не столько заработок, сколько общение с приятелями. Свобода превыше всего. На досуге творит.

Настя, 23 года, его подруга. Работает продавщицей в музыкальном магазине, любит Костю, мечтает о семье.

Квартира 4

Жучков Михаил, 35 лет, таксист-одиночка. Схема жизни для него проста: поработал – отдохнул. Перемен не любит, предел мечтания – сменить старый автомобиль на менее подержанный.

Жучкова Нина, за 30 лет, его жена, домашняя командирша. Обусловлено профессией – педагог в детском саду.

Квартира 5

Куренина Юлия Юрьевна, одинокая пенсионерка, 30 лет проработала директором библиотеки. Директором. Но библиотеки. Вернее, все-таки: библиотеки, но директором.

Максим Казаченко, под 30 лет, жилец Курениной (начиная со 2-го эпизода), бывший актер, теперь риелтор. Научившись деловитости, не вытравил из себя человечность, и в этом его проблема.

Квартира 6

Римма, 23–24 года, девушка из провинции, купившая квартиру на деньги родителей и мечтающая о славе и богатстве. В этом никакой романтики, она просто категорически не согласна прозябать, она все сделает, чтобы не прозябать. Почти все.

А также:

Вадим Лепешинский, под 30 лет, друг Максима, телевизионный, а в мечтах киношный режиссер с огромными творческими амбициями.

Режиссер, Продюсер, Голос Сережи.

Оформление сцены, естественно, на усмотрение художника. Можно сделать двухэтажную конструкцию – по три квартиры на каждом этаже. Выгородка побольше – сама квартира, рядом с нею крохотная клетушка – санузел. Подразумевается, что в квартирах телекамеры есть, а в санузлах нет. Неплохо бы построить в центре старинную широкую лестницу с резными перилами, с прутьями-зажимами на ступенях – для ковровой дорожки. На переднем плане – общая кухня. Правда, в таком варианте персонажи, не занятые в эпизоде, вынуждены будут пережидать – ничего не делать или изображать бытовую деятельность, что отвлечет внимание. Но можно поработать со светом, затемняя их секции.

А можно воспользоваться кругом, если он есть: круг поворачивается – меняются квартиры.

Не исключены и другие решения.

В кафе. Два приятеля, Максим Казаченко и Вадим Лепешинский, идут с подносами к столу. Максим заканчивает разговор по телефону. По ходу разговора они садятся за стол, едят.

МАКСИМ. Только вы тоже не рассчитывайте, что я с первого раза… Нет, но я… Я говорю: с первого раза, сами понимаете… Балахин сколько с этим домом работал? Я не отказываюсь, я просто – человек за два месяца не решил, в больницу из-за этого слег, а вы хотите… Еще не встречался, сегодня или завтра. Я говорю: Балахин два месяца… (Еле скрывая досаду.) До свидания.

ВАДИМ. Начальство?

МАКСИМ. Дом надо расселить. А жильцы уперлись. Коммуналка с видом на Кремль, видите ли.

ВАДИМ. В Москве есть такие дома?

МАКСИМ. В Москве все есть. Вот так вот. Ты режиссер, известный человек, а я… Коммерция. Но лучше быть хорошим риэлтором, чем плохим актером.

ВАДИМ. Ты на меня намекаешь?

МАКСИМ. Я же сказал – актером. А ты в режиссеры выбился. Снимаешь что-нибудь?

ВАДИМ. Что-нибудь, да.

МАКСИМ. Не сердись, я просто отстал от всего, телевизор не смотрю, в кино не хожу… Главное, они что хотят, ты подумай! Либо каждому по квартире в центре, либо элитные квартиры в экологически чистом районе. Обнаглели! (Посмеиваясь.) Там старушка вроде бы комнату сдает, вселюсь на недельку и начну диверсионную работу.

ВАДИМ. По ночам в простыне ходить? Пугать?

МАКСИМ. Рассорить всех. Одному уксус в суп, другому мусор под дверь. Да нет, шучу, конечно.

ВАДИМ. А в чем твой интерес? Проценты?

МАКСИМ. Доля. Чем меньше мы им заплатим, тем больше я получу. Обратно пропорционально то есть.

ВАДИМ. Лихо. (Задумчиво помешивает ложечкой в чашке.) А хочешь, помогу?

МАКСИМ. Ладно, брось.

ВАДИМ. Ты с ними, как я понял, еще не встречался?

МАКСИМ. Другой работал, чуть инфаркт не получил.

ВАДИМ. Отлично. Ты там селишься. Через пару дней я появляюсь и уговариваю всех сняться в реалити-шоу. Не даром, конечно.