Трое мужчин повернулись к ней.

– Я уже говорил, – заметил Хилл. – Я не могу вам сказать.

– Этот парень превратил мою жизнь в ад. Я хочу знать его имя, или сделка отменяется. Стану сидеть здесь, пока вы на что-нибудь не решитесь.

Хилл посмотрел на Лока, потом на Рейвен, потом опять на телохранителя.

– Клэйтон Миллс.

– И вы думаете, это он посылал все записки? – спросила Рейвен.

– Мы знаем, что он звонил вам и знал о платье. Информация о платье не поступала в СМИ, значит…

– Господи, ну почему он выбрал меня? – не выдержала Рейвен. – Есть же еще уйма девушек. Почему я?

Хилл смотрел в пол, покрытый темным паркетом.

– Мы сможем ответить на эти вопросы, когда его арестуем.

– Думаете, он не поймет, что все подстроено? – спросил Лок. – Если он одержим Рейвен, к чему приведет их встреча?

Хилл неопределенно хмыкнул:

– Честно говоря, мы не знаем.

– А если он попытается напасть на меня? – поинтересовалась Рейвен.

– Там будет толпа вооруженных полицейских. Одно неверное движение, и он покойник.

– Правда? – нахмурилась Рейвен.

– Он убийца копа в окружении копов, – сказал Хилл. – Любой, не задумываясь, пристрелит его, дай только повод.

Рейвен вздохнула и, опустив плечи, пошла к двери.

– Ладно, – сказала она. – Вперед.

Когда они приехали в кафе в Западном Голливуде, солнце уже садилось. По информации группы наблюдения, Клэйтон Миллс ел в этом кафе, расположенном в нескольких кварталах от его квартиры. Модный район Западного Голливуда, в котором проживало много геев, не ассоциировался у Лока с хищниками вроде Миллса, однако в нынешнем контракте вообще не было ничего нормального.

Лок и Рейвен сели, заказали кофе и принялись изучать меню. Лок нервничал. Не он составлял план, и хотя поблизости находятся два десятка полицейских, включая нескольких переодетых за соседними столиками, Лок знал: если Миллс сейчас здесь или войдет и заподозрит неладное, они с Рейвен через пару секунд могут отправиться на тот свет.

Лок оглядел других посетителей. Неподалеку в одиночестве сидел мужчина. На нем была майка, предназначенная для демонстрации бицепсов.

«Клэйтон Миллс», – сказал себе Лок. Подходящие ручищи. Характерные тюремные мышцы. Ни рельефа, ни стиля, одно только мясо. Такие бицепсы возникают от плохой диеты и больших тяжестей.

Когда Рейвен положила руки на стол, Лок заметил, что они чуть-чуть дрожат. У Райана не было пистолета, но в кармане лежал нож, «Гербер». При первом же агрессивном порыве Миллса нож воткнется ему в горло. Полиция ЛА не слишком уважала Лока, но и он не верил в их способность справиться с ситуацией. Они сосредоточены на подозреваемом. Задача Лока – уберечь Рейвен. Непростая задача, учитывая, что сейчас она болтается как кусок приманки перед человеком, уже совершившим несколько хладнокровных убийств.

– Как вы? – спросил он Рейвен.

Страх и близость к человеку, который превратил ее жизнь в ад, – мощный двигатель. Сейчас ей безумно хочется посмотреть на Миллса. Однако Рейвен с Локом знали: ей не следует замечать его существование.

– Отлично, – ответила она; поза скованная, плечи напряжены.

– Что вы будете есть?

– Я не голодна.

Лок взглянул на двоих мужчин за столиком слева. Они поглощали еду с энтузиазмом, который не часто встретишь в этом районе города, где все помешаны на производимом впечатлении.

– Яйца выглядят неплохо.

– Терпеть не могу яйца, – скорчила гримасу Рейвен.

Тема для разговора.

– Почему же? – спросил он.

Рейвен скорчила новую гримасу, тщательно выщипанные брови на долю секунды взлетели вверх.

– Вы определенно не захотите это знать.

– А вы попробуйте.

– История неприятная.

Однажды Локу пришлось запихивать кишки друга ему в живот. Они напоминали скользкую веревку. Вряд ли бывает хуже.

– Давайте. Я люблю неприятные истории.

Сквозь шум кафе Лок уловил сзади голос человека, которого счел Клэйтоном Миллсом. Мужчина говорил с официантом. Судя по тону и манере разговора, Лок не ошибся. Бывшие зэки не отличались сдержанностью.

– Вы вообще начнете сегодня работать? – рявкнул Миллс на официанта.

«Господи», – подумал Лок. Полиция вырядила официантом одного из своих парней. Ничего тупее Лок и представить не мог. Все сводилось к тому же правилу, которое Лок использовал в своей работе: «Отсутствие нормального. Присутствие ненормального». Плохие парни выискивали те же признаки, что и хорошие.

К тому же здесь Рейвен. Добавьте к картине нового официанта и можете заодно повесить у входа неоновую вывеску «Идет полицейская операция».

Голос Миллса становился все громче, а вокруг сгущалась неловкая тишина. Райан потянулся к ножу, пальцы сомкнулись на рукояти. Он наблюдал за увещеваниями переодетого полицейского: ему явно не давалась роль официанта.

Лок продолжал держать в поле зрения Рейвен. Если она отреагирует, он начнет действовать.

Лок был настолько сосредоточен, что узнал крупного мужчину, только когда тот сошел с тротуара и подошел к ним метра на три. Телохранитель из Лас-Вегаса, охранник русского клиента Рейвен.

Он подмигнул Локу, проходя мимо, и уселся за столик в центре зала. Еще несколько частей головоломки встали на свои места. Костяшки руки, стиснутой на рукояти ножа, побелели. Сейчас кто-то пострадает, и серьезно. Единственный вопрос – кто.

Когда Венди распахнула входную дверь, Тай отошел. Венди и Кевин обнялись. Брат Рейвен запечатлел поцелуй на щеке девушки под присмотром ее матери. Что бы ни происходило в Западном Голливуде, сработает ловушка или нет, сейчас у ребят наконец-то есть возможность встретиться без лишних свидетелей. Мать Венди здорово возражала, но Тай, с некоторой помощью Кэрри, сломил сопротивление. План заключался в следующем: Тай высаживает ребят в торговом центре и на время оставляет, чтобы они могли сходить в кино и перекусить. Одни. Без присмотра. Как обычные семнадцатилетние подростки.

Кевин – с еще влажными после душа волосами – продолжал обнимать Венди. Тай обратил внимание на одну из особенностей Кевина: мальчик был очень тактильным, лишенным свойственных подросткам комплексов, из-за которых контакт с родителями не приятнее герпеса.

Мать Венди застыла в коридоре, сложив руки на груди, и неуверенно смотрела на детей. Тай улыбнулся ей.

– Все будет отлично. Гарантирую.

– Да уж постарайтесь, – твердо сказала она.