С этими словами слепец вскарабкался по стене к одной из пустующих ниш и улегся внутри ее, сложив тощие искривленные руки на груди. Дыхание его не было заметно, и со стороны его действительно нельзя было отличить от иссохшего трупа. А может, он и вправду умер, едва отдав графу свое сокровище.

– Пойдемте отсюда, добрый господин! – заторопился грек. – Если старец слышал приближение врагов – значит, у нас осталось совсем немного времени!

Он поднял над головой факел, огляделся и по какой-то одному ему известной примете нашел одну из ниш в стене подземного склепа.

– Сюда, господин! – с этими словами Никодим подтянулся и влез в узкую нишу.

– Я еще не спешу в могилу! – проговорил граф, но грек не поддержал его шутку. Более того, нырнув в нишу, он тут же исчез, словно прошел сквозь стену пещерного кладбища. Только отсвет факела отличал нишу, в которую он влез, от всех прочих.

Графу не оставалось ничего другого, как последовать за греком, пока в склепе не наступила полная тьма. Он подошел к стене, подтянулся и забрался в нишу. Оказавшись в ней, он увидел, что в глубине, возле задней стены ниши, виднеется лаз, из глубины которого, как адское пламя из жерла вулкана, отсвечивает огонь факела.

– Смело ныряйте вперед, господин! – донесся из лаза приглушенный голос грека.

Граф подчинился, нырнув в лаз, как в омут.

Некоторое время он скользил вниз, затем спуск прекратился, и граф оказался на полу нового туннеля. Над ним стоял Никодим с факелом в руке. Туннель был достаточно высоким, чтобы встать во весь рост, что граф и сделал незамедлительно.

– У тебя, грек, на каждом шагу сюрпризы и неожиданности! – произнес он, отряхиваясь, как выбравшийся на берег пес. – Как ты можешь запомнить все эти подземелья и тайники?

– Это мой город, добрый господин, – ответил грек с поклоном. – Мне ли не знать его секретов! А теперь пойдем скорее, пока нас не нашли те преследователи, о которых говорил мудрый старец!

Туннель тянулся прямо, и дорога была довольно легкой: ни крутых подъемов, ни затопленных участков.

Так шли они довольно долго, пока не оказались у подножия высеченной в скале уходящей вверх лестницы с неровными, выщербленными за сотни лет ступенями.

– Мы почти пришли, добрый господин! – радостно воскликнул Никодим и начал подниматься по лестнице.

– Куда ведут эти ступени? – недоверчиво спросил граф своего провожатого.

– Именно туда, куда мы и хотели попасть: к подворью генуэзцев!

С легкой душой граф зашагал за греком: они направлялись, пожалуй, в самое безопасное место города.

Генуэзцы, ловкие и оборотистые торговцы, умудрялись ладить со всеми. Каждому государю они чем-то умели услужить: кому привозили дорогие и редкие товары, кому – оружие, кому давали в долг денег на ведение войны. Крестоносцев они на своих кораблях доставили к самому Константинополю, жителей осажденного города на тех же кораблях увозили в безопасное место – и с каждого, разумеется, брали плату. Так что в их укрепленной цитадели можно было не опасаться ни одной из враждующих сторон.

Никодим дошел до верхних ступеней лестницы и подождал там графа. Вдвоем они отвалили камень, закрывавший выход из подземелья, и выбрались наружу.

Они оказались в маленькой часовне, дверь которой выходила в узкий переулок.

Выглянув на улицу, граф почувствовал запах гари: весь город, за исключением небольшой части, был охвачен пожаром.

Со всех сторон доносились стоны и крики раненых, ограбленных и переносящих жестокие пытки жителей города. Вперемежку с этими жалостными звуками слышались радостные, торжествующие вопли победителей, пьяная ругань на десяти языках, треск рушащихся зданий и мощное гудение пламени.

Напротив часовни возвышалась глухая стена с единственной маленькой дверью из дуба, окованного железными полосами.

Никодим торопливо подошел к этой двери и постучал в нее тяжелым посохом.

– Проваливай, проваливай! – тут же отозвался из-за двери хриплый голос. – Здесь тебе не постоялый двор! Паломников не пускаем! Поищи ночлег в другом месте!

– Погоди, добрый человек! – проговорил Никодим, опасливо оглядываясь по сторонам. – Твой голос кажется мне знакомым. Ты не сын ли мессира Филиппе Бьянки?

– Он самый, – удивленно ответили из-за двери. – А ты кто таков? Что-то я тебя не признаю!

– Я – Никодим из Салоник, вы с отцом были у меня в доме в прошлом году по торговым делам. Должно быть, ты помнишь мою младшую дочку, вы с ней перемигивались за столом…

– Как же, господин Никодим! – Голос за дверью заметно потеплел. – А до нас доходили слухи, что вы… что вас…

– Не всяким слухам можно верить, мессир Сандрино! А теперь – не впустишь ли ты меня и моего спутника? А то мы торчим здесь на улице, как славная мишень для фландрского лучника…

– Конечно, господин мой, конечно!

Громко лязгнул засов, и дверь приоткрылась. В щель выглянул шустрый черноглазый итальянец, оглядел Никодима, перевел взгляд на его спутника… и хотел было снова захлопнуть дверь, но граф де Брасси дернул ее на себя, протиснулся в проем и, втащив за собой грека, поспешно захлопнул калитку и заложил ее засовом.

– Простите, милостивый господин! – залебезил генуэзец. – Мы в самых лучших отношениях с его милостью Балдуином Фландрским… мы с батюшкой поставляли его милости провиант на самых лучших условиях… его милость всегда были довольны…

– Ничуть не сомневаюсь! – Граф хлопнул парня по плечу тяжелой рыцарской дланью, отчего тот едва не свалился. – По всему видать – ты честный малый! А что не хотел сперва впускать меня в дом – так тебя никто не винит. Понятное дело, в городе сейчас черт знает что творится, по улицам разгуливает всякое отребье, нельзя же всякого пускать в честный купеческий дом!

– Именно так, ваша милость, именно так! – парень часто закивал. – Золотые ваши слова!

– А пока доложи своему отцу, что к нему пожаловали господин Никодим, которого он отлично знает, а с ним – скромный пилигрим Симон де Брасси, граф Ламуэн, владетель Омбрейский и Лимский!

Парень поклонился еще ниже и удалился, пятясь, как речной рак.

Вскоре появился сам хозяин дома, толстый жизнерадостный генуэзец, а с ним – слуги. Гостей тут же отвели в чистую комнату, где их ждал сытный ужин, а после – в небольшое помещение по другую сторону внутреннего дворика, где уже был приготовлен ночлег.

Ольга торопилась на работу. Она увидела нужную маршрутку и призывно замахала рукой, но водитель проехал мимо, даже не сделав попытки притормозить. И главное – были ведь в маршрутке свободные места!