«Ткани, нитки, шпульки оптом». Это вызывало интерес, но, может, в следующий раз? Сейчас Камерона ждало важное дело — он ехал с инспекционной проверкой, чтобы лично увидеть результаты той работы, в которую вкладывал миллионы ливров, а собирался вложить сотни миллионов. Это как пойдет, а пока шло уже неплохо, намного лучше, чем Камерон рассчитывал, к тому же, помимо финансовой выгоды, в новом бизнесе он решал некоторые личные, эмоциональные, так сказать, задачи.

Бежевый седан остановился возле четырехэтажного безликого здания, идеально подходившего для какого-нибудь производства. Недавно его фасад претерпел косметический ремонт, и это соответствовало счетам, которые подписывал Камерон.

Следы ремонта видны были и на автостоянке — несколько ям были закатаны свежим асфальтом, а у входа в здание стояла новенькая пристройка — ее Камерон тоже оплачивал.

В пристройке находилась охрана, которая осуществляла пропускной режим. Заметив незнакомые лица, охранник вышел к турникету и, поправив на груди большой номерной значок, со значением представился:

— Земан, уполномоченный по режиму предприятия.

— Инспектор технологического надзора концерна «Элко» Питер Мазовецкий, — представился Камерон и подал свое удостоверение. Затем представились его телохранители, также имевшие соответствующие документы.

— Понятно, — кивнул охранник. — Технологический надзор концерна нам велено пропускать, так что милости просим.

Он просунул руку в окошко, нажал кнопку, турникет разблокировался.

— Спасибо, коллега, — сказал ему Камерон и прошел в само здание, снова начав по-хозяйски отмечать все то, что недавно было отремонтировано, подключено и восстановлено.

Пока доктор Фельдмарк его не обманывал, а если и обманывал, то очень незначительно, и это Камерона вполне устраивало. Фельдмарк был настоящим гением, изучал биологию, разбирался в гербариях и, уж конечно, знал наизусть таблицу Менделеева, о которой у Камерона остались весьма смутные воспоминания.

Пока в здании было не так много народу, но оно выбиралось «на вырост», чтобы нанимать персонал по мере роста производительности предприятия. И это было не за горами, поскольку партнер концерна «Элко» — «Сервис суперлогистик» уверенными темпами набирал заказы на биостаров, которые пользовались большой популярностью.

Один из телохранителей обогнал Камерона и пошел первым, заглядывая в каждое помещение. Дойдя до лестницы и увидев, какой здесь лифт, он покачал головой и, обернувшись, сказал:

— Пользоваться этим лифтом, сэр, я вам не рекомендую.

— Хорошо, пройдемся по лестнице, — согласился Камерон, который продолжал прикидывать сметы на ремонт, хотя давно уже оперировал суммами в миллион раз большими.

На третьем этаже, самом тихом и безлюдном, находилась лаборатория доктора Фельдмарка. Камерон по-хозяйски толкнул ее дверь и сразу оказался в царстве перегонных систем, мигающих датчиков и бледных экранов с непонятными изображениями. Неожиданно из-за ширмы выскочил какой-то человек и бросился к Камерону, но охранник встретил его быстрым ударом. Врезавшись в шкаф с пробирками, доктор Фельдмарк завалился на пол.

— Что ты наделал, Ральф?! Этот человек стоит сотни миллионов!

— Прошу прощения, сэр, он выскочил так неожиданно… — виновато пробормотал охранник и, склонившись над Фельдмарком, похлопал его по щеке, после чего доктор открыл глаза.

— Все в порядке, сэр! Я же его не в полную силу, я легонечко…

— Перенеси его на кушетку и проверь пульс.

Охранник подхватил приходящего в себя доктора, аккуратно положил на кушетку и, достав из кармана портативную медицинскую панель, проверил ею состояние пациента.

— Вам лучше, доктор Фельдмарк? — спросил Камерон, наклоняясь над пострадавшим.

— Да, спасибо, — пролепетал тот. — А кто вы такой?

— Я — Камерон. Просто отпустил усы и… надел очки. Какой у вас, кстати, размер ноги?

— Э-э… Сорок первый, кажется…

— Замечательно, тогда это вам, — сказал Камерон, положив на живот доктору сверток со спортивными туфлями. — Ральф, где твоя фляжка?

— В кармане.

— Дай ему коньяку, а то, боюсь, выздоровление затянется.

Ральф достал стальную фляжку и, приоткрыв доктору рот, влил в него немного бодрящего напитка по сто ливров за глоток. Фельдмарк встряхнул головой, потом сел и, поправив очки, глубоко вздохнул.

— Вообще-то я не пью, но спасибо, — сказал он. — Мистер Камерон, простите меня, дурака, что не признал вас.

— Ничего, это даже хорошо, я к этому и стремился.

— Понимаю. Безопасность и все такое…

Заметив, что прижимает к себе какой-то сверток, доктор развернул его и удивленно посмотрел на Камерона:

— Это мне?

— Да, подарок.

— С намеком, чтобы я торопился?

— Нет, просто купил зачем-то, а выбрасывать жалко, вот решил кому-нибудь подарить.

— Ничего, если я передарю их своему молодому коллеге? Очень умный парень, но всякий раз приходит в таких грязных ботинках, что… Одним словом, потребую, чтобы в лаборатории ходил в этих туфлях.

Фельдмарк поднялся на ноги и, оглядевшись, приветливо покивал охранникам.

— Ну что же, прошу в наше рабочее помещение, — сказал он, отодвигая жалюзи.

— А… как же это? — спросил Камерон, указывая на нагромождение булькающих трубок с разноцветными жидкостями и мигающие лампочки.

— Это так называемая «шняга», мистер Камерон. Ширма для посторонних.

— То есть для отвода глаз?

— Именно так. Если сюда проберется кто-то чужой…

— Он в этой «шняге» запутается, — догадался Камерон.

— Именно, мистер Камерон. А настоящая работа в другой комнате — милости прошу.

В основных помещениях лаборатории все выглядело не так впечатляюще и ярко, как в «шняге». Здесь тихо шуршали стойки с серверами, деловито гудели трансформаторы и слегка пахло озоном, а те несколько человек, которые сидели за компьютерными терминалами, не обратили на гостей особого внимания. Все занимались делом.

— А где ваш подающий надежды? — негромко спросил Камерон.

— Сейчас покажу.

Они прошли мимо высоких шкафов с аппаратурой, несколько раз перешагнули через пучки кабелей, поднялись по половинному лестничному маршу, и Фельдмарк толкнул одну из дверей, за которой оказалась небольшая комната с парой столов.

За одним из них сидел давно не стриженный парень в белом мятом халате.

— Вот это и есть наш Адольф Крамус! — громко объявил Фельдмарк, и Крамус невольно вскочил, удивленно глядя на незнакомцев. — Поздоровайся, Адольф, это…