Рис. 81. Рисунок на аметистовом скарабее с кольца-печатки, из «сокровищницы Алисейды». Длина 0,022 м. VII или VI век до н. э.

Хотя некоторые из этих украшений, например кольцо-печатка, чисто финикийские, другие, хотя и имеют много финикийских элементов, несут отчетливые следы иноземного влияния. Ожерелья, возможно, карфагенские, а кольцо-печатка – из Финикии, однако другие предметы, по мнению Бланко, тартессийские, то есть принадлежат культуре, к тому времени впитавшей в себя местные и восточные традиции. Именно этого и следовало ожидать, поскольку финикийское господство над внутренними районами Испании в те далекие годы не было подавляющим: поселения финикийцев были всего лишь торговыми факториями, не требовавшими подчинения, и только оказывали художественное и культурное влияние на местное население территорий, где им дозволялось жить.

В Гадесе, главной колонии в Испании, найдено очень мало ранних ювелирных изделий. Исключение составляет лишь серия, найденная в 1887 году в могиле около антропоидного саркофага. Серия состояла из двух колец (одно – с оправленным агатом-печаткой, на котором изображена женщина с кувшином и цветочной ветвью), двух серег и короткого ожерелья из бусин и розеткой-подвеской карфагенского стиля. Серия, видимо, относится к концу VI века, но, судя по дате захоронения саркофага, скорее – к V веку до н. э. Серьги в форме круглых колец, выполненных в технике филиграни и зерни с рельефной розеткой, часто встречаются в могилах Гадеса и датируются приблизительно VI веком до н. э.

В дизайне более поздних пунических ювелирных изделий проявляется такое сильное греческое влияние, что их не стоит обсуждать в рамках финикийского искусства. Однако греческие мотивы сопровождаются символом Тиннит – полумесяцем и диском или другими финикийскими эмблемами. Это доказывает, что даже если эти изделия создали греки, то работали в Карфагене или каком-либо другом пуническом центре.

Наряду с ювелирными изделиями в финикийских могилах находят печати и скарабеи. К началу железного века существовало два основных вида ближневосточных печатей: цилиндрическая и печатка. В Месопотамии печатка в этот период постепенно вытесняла цилиндрическую печать, но последняя еще не вымерла и сохранялась в регионе до персидского периода. Однако в Финикии к началу 1-го тысячелетия до н. э. цилиндр практически вышел из моды. Несколько цилиндрических печатей начала 1-го тысячелетия обнаружены на восточных финикийских территориях, как на Кипре, так и на материке. Печати родственны современным им сирийским образцам и по большей части довольно неинтересны. На западе небольшое число найденных печатей датируется не позже VII века до н. э. и явно импортировано с востока (не обязательно из Финикии). Цилиндрическая печать применялась для опечатывания глиняных табличек, пока еще они были мягкими и рисунок легко накатывался. Когда глиняные таблички вышли из употребления в Финикии (в Персии они сохранялись по меньшей мере до конца IV века до н. э.) и для письма стали употребляться папирус или пергамент, надобность в цилиндрических печатях отпала и они быстро исчезли.

На востоке с исчезновением цилиндров популярными и преобладающими типами печатей стали скарабей, скарабоид и коноид. Однако популярный азиатский коноид, видимо, не распространился на запад, и на западных финикийских раскопах VII века до н. э. и более поздних мы находим скарабеи и скарабоиды. Сначала они были по стилю в основном египетскими; большинство, если не все, были произведены в Египте, и эта египетская фаза длилась до конца VI века до н. э.

Шесть скарабеев и скарабоидов, пять с восточных площадок и один неотождествленный, датируются временем с IX по V век до н. э. и хорошо иллюстрируют этот период. Только один из них – чисто азиатский по стилю, и нет ни одного греческого. Затем стало преобладать греческое влияние, и узоры скарабеев последовали за новой модой. В истинно греческом стиле выполнены два образца. Однако все еще встречались и чисто финикийские печати, например два скарабея с Сардинии: на одном царь атакует льва, на другом царь или Баал сидит на троне перед горящим жертвенником (рис. 82).

Рис. 82. Два скарабея с Сардинии с рисунками а) Царь, атакующий льва, и b) Царь или Баал, сидящий перед жертвенником. V или IV век до н. э.

По составленной Синтасом таблице, в Карфагене скарабеи и скарабоиды VII и начала VI века выполнялись из фаянса в египетском стиле; с VI до начала IV века также преобладал египетский стиль, но в качестве материала использовались твердые камни (особенно сердолик), стекло, фритта (стеклянная масса) и фаянс; с конца V по начало III века были популярны скарабеи с Сардинии из зеленой яшмы греческого или чисто финикийского стиля, а затем они были окончательно вытеснены скарабеями и скарабоидами из фаянса или фритты в декадентском смешении стилей. Подобные преобразования происходили и на западе, так что скарабеи прекрасно помогают датировать захоронения и различные клады.

Предполагается, что на Сардинии существовали мастерские по изготовлению скарабеев из зеленой яшмы, поскольку именно там их обнаружено очень много, включая и незавершенные образцы. Их часто встречающийся греческий стиль, по моему мнению, противоречит сардинскому происхождению большинства из них, ибо к этому времени карфагеняне очень ревностно контролировали Сардинию. Скорее следует предположить, что скарабеи из зеленой яшмы изготовлялись в Карфагене и на Сицилии. Однако там не найдено мастерских, где могли бы изготовляться эти маленькие печати-амулеты. Может быть, некоторые пришли даже с востока.

Печатки носили оправленными в кольцах или подвешенными к ожерельям либо браслетам. Не все они использовались как печати. Однако по меньшей мере скарабеи, оправленные в золотые или серебряные кольца и легко поворачивающиеся, имеют отношение к сфрагистике (науке о печатях и печатках) и не были просто украшениями или амулетами.

Даже используя их как печати, владельцы часто довольствовались рисунком и не наносили на них свои имена. Однако на некоторых скарабеях, как восточных, так и западных, есть финикийские именные надписи. И когда мы встречаем надпись, то можем быть уверены, что этот предмет – печать, а не просто амулет.

В этой главе мы смогли обратить внимание лишь на основные направления финикийского искусства, как восточного, так и западного, и ни одно из них невозможно обсудить так детально, как оно того заслуживает. Сама природа финикийского искусства с его заимствованными мотивами и смешением стилей затрудняет анализ и делает его чрезвычайно субъективным. Те из читателей, кто близко знаком с материалом, возможно, понимают, что много интересного осталось нерассмотренным и картина не так полна, как хотелось бы.

Основных трудностей две. Ученые расходятся во мнениях насчет того, где на востоке заканчивается финикийское искусство и начинается сирийское, или, вернее, кипрское. Когда артефакты находят далеко от мест их происхождения – например, в Греции или Италии, – проблема становится еще более сложной. Столь же трудно решить, какие именно из многочисленных предметов, найденных на финикийских, особенно западных, раскопах, являются истинно финикийскими, а также выделить, что было сделано самими финикийцами, а, например, не греками или представителями других народов, работавшими на финикийцев.