Она перевела взгляд на второго сыщика. Хм… А вот это что-то неожиданное.

За свою творческую жизнь Олеся встречала очень много мужчин, и со временем выработала что-то вроде классификации. Но сейчас она затруднилась, к какому типу отнести сидящего перед ней парня.

С одной стороны, вроде бы ничего особенного. Сероглазый, с русыми волосами, торчащими в разные стороны, худощавый, не слишком высокий. «Это по сравнению с медведем, – внезапно сообразила Олеся. – А вообще-то на две головы выше меня».

Эта маленькая деталь сразу заставила ее насторожиться. Мелькнула нелепая и оттого совершенно неотвязная мысль: а что, если он специально взял в пару себе такую громадину, чтобы казаться ниже на его фоне? Олеська сама так поступала, когда выбирала девчонок для подтанцовки. Маленьких и хрупких сразу отсеивала. И бледненьких, с тонкими, словно тушью выписанными чертами лица – тоже. Зачем ей выглядеть рядом с ними сельской коровой? Нет, она пригласит крупных, крутобедрых, с мощными плечами, как у профессиональных пловчих. Рядом с ними Олеся, маленькая и фигуристая, будет смотреться трогательной куколкой. Прелестной малюткой, нежной девочкой с курносым носиком и крохотными ладошками.

Леська, не расслабляйся, сказала себе Гагарина. Не покупайся на эту обаятельную улыбку, на расслабленную позу, на ясный взгляд, не сулящий ничего плохого.

И с бесстрашием женщины, привыкшей нравиться, Олеся улыбнулась в ответ по-детски широко и непосредственно. Ямочки заиграли на щеках.

Кто бы не поддался ее очарованию!

Вот и медведь предсказуемо поплыл. Взгляд смягчился. Даже плотно сжатые губы дрогнули. Правда, сразу спохватился, что лыбиться-то особо нечему, человека убили, а кто – неясно, и вообще вокруг творится полный кавардак. Но было поздно. Олеся эту его недозревшую улыбку поймала, как мотылька, схватила и сжала в кулаке. Трофей!

А второй, Макар, смотрел простодушно. Но ловить у него было абсолютно нечего. Олеся попыталась было прощупать его взглядом, но словно на стену наткнулась. Резиновую. Упругую.

Олесю охватил азарт. Что ж ты за существо такое непонятное? Надо разобраться!

Как и Кармелита, она была бесстрашна, но храбрость ее была иного рода. Встретив опасность, Кармелита кидалась навстречу, потому что отсиживаться в сторонке было куда страшнее, чем сражаться в гуще боя. Здесь все зависело от тебя: ты сам себе и воин, и оружие, и щит. Себе Кармелита доверяла.

Олеся же на саму себя не полагалась совершенно. Она приглядывалась к себе, любовалась собой с неподдельным интересом: а что я выкину в следующий момент? Она рвалась в схватку, чтобы испытать свои силы. Противник был не так важен.

Вот и сейчас Илюшин, сам того не зная, бросил Гагариной вызов. Сможет она обыграть этого паренька? Сколько ему, кстати?

Олеся цепким взглядом женщины, последние двадцать лет скрывающей свой возраст, окинула Макара. Типаж мальчишки, юнца. Выглядит младше из-за худощавости и легкомысленной голубой рубашки с джинсами. Двадцать восемь? Тридцать один? Нет, пожалуй, меньше тридцати.

Олеся принимала решения очень быстро. Ошеломить их, выбить из привычного шаблона.

– А почему это вы мне улыбаетесь? – спросила она, удивленно переводя взгляд с одного сыщика на другого. – Не стыдно вам? Тут человека убили. А вам хоть бы хны.

Если бы Бабкин жевал, он бы поперхнулся от такой наглости. Ну, Олеся! Сама же сидит перед ними сияющая, как бабочка в безоблачный полдень! И их же упрекает. Ай да дивчина!

Зато Илюшин ничуть не удивился.

– А вы? – вежливо спросил он. – Вы же тоже нам улыбаетесь, правда?

– Вам? – Олеся округлила синие свои глазищи. – Ничего подобного! Вовсе я не вам улыбаюсь. Я над вами смеюсь!

Ей показалось, что младший сыщик бросил короткий ироничный взгляд на старшего.

Бабкин вздохнул.

– И что во мне смешного? – обреченно спросил он, как будто догадывался об ответе.

Но тут Олеся снова его удивила.

– Как вы там сказали сегодня? «Видишь перед собой ватагу клоунов, а потом обнаруживаешь, что каждый из них считает себя директором цирка». Правильно?

Мысленно Илюшин поставил синеглазой малютке Олесе Гагариной десять баллов из десяти за отменный слух. Фразу о ватаге клоунов в сердцах бросил Бабкин, когда от них ушел Никита Вороной. Они с Илюшиным вышли в вечерний сад проветрить головы, и Макар готов был поклясться, что ближайшее открытое окно находилось от них не ближе чем в тридцати метрах.

– То-то мне показалось, что за шторой чей-то силуэт, – вспомнил он.

– Силуэт, – кивнула Олеся, подмигнула Бабкину и вдруг аппетитно повела бедрами.

Как эта насмешливая женщина ухитрилась проделать такой фокус, не вставая с дивана, Сергей так и не смог осознать. Он даже поставил бы деньги на то, что будь в комнате камера наблюдения, она не запечатлела бы ни одного движения певицы Гагариной. Но ему словно запустили камень из пращи прямо в мозг, и в голове возник отчетливый соблазнительный образ.

«Впору креститься», – ошарашенно сказал себе Бабкин. Господи, да он за сутки с ума сойдет с этими бабами. И это еще до Кармелиты не добрались!

– А смешно мне потому, что к вам слова про клоунов относятся в первую очередь, – сказала Олеся, не переставая улыбаться.

Когда до Сергея дошел смысл ее слов, он разозлился.

– Мы, в отличие от вас, зрителей не развлекаем, – сухо сказал он.

Гагарина пренебрежительно фыркнула.

– Это вам только кажется! Мне, например, очень весело за вами наблюдать. Вы же полагаете, что делаете серьезную работу, правда?

– А это не так?

Она ненадолго задумалась.

– Какая разница, кто убил Джоника? Он был негодный человечишка, и никто из-за его смерти всерьез не расстроится.

– А как же поклонницы? – встрял Илюшин.

– Они поплачут хрустальными слезами. А завтра на его место придет другой сладкий мальчик в приспущенных штанишках, и девочки будут балдеть от него. Это шоу-бизнес.

– Грубо…

Олеся пожала плечами.

– Зато правда. Надеюсь, я вас не слишком шокировала.

И снова подмигнула Сергею. До Бабкина начало доходить, что ей нравится вгонять его в краску. «Над Илюшиным-то не поиздеваешься…»

– У вас есть предположения, кто убил Джоника?

– Да кому он нужен! – бросила Олеся с таким великолепным пренебрежением, что Сергей на миг усомнился не только в том, что Ринат Баширов и впрямь скончался, но и в том, что он видел тело собственными глазами.

– Может, и не нужен, но ведь убили же, – резонно возразил Макар.

– Телохранитель его тюкнул.

Гагарина легко взмахнула рукой, показывая, как именно было дело. В ее исполнении сцена убийства выглядела похожей на благословение Папой Римским раскаявшегося прихожанина.