Ничегошеньки я раньше не знала!

Только теперь я начинаю видеть и понимать реальность. Немножко больно, зато как увлекательно!

Скажу честно: если вам предложат попробовать участвовать в эксперименте, который прибавит вам ума, соглашайтесь без колебаний – дело того стоит. Лично я ни капельки не жалею, что пошла на это.

За несколько часов после первого подключения я узнаю не только то, на какой планете живу, но и то, рядом с каким потрясающим человеком проводила время.

Чем дольше мы с Натали беседуем, тем более разумной и тонкой личностью она мне кажется. Ее внутренний мир невероятно сложен, и порой я думаю: если верна теория переселения душ, изложенная Пифагором, то велика вероятность, что в своей следующей жизни Натали превратится в кошку.

Как вам описать, что еще мне открылось благодаря «третьему глазу»?

Я была твердо уверена, что мир родился вместе со мной. Так вот, вообразите – это ерунда, мир появился гораздо раньше. Меня еще не было, а многие важные события уже успели произойти. Для кошек, для людей, даже для других видов – например, динозавров, которые взяли и вымерли.

Как я погляжу, окружающий меня мир древнее, чем я воображала. Древнее и обширнее: тут вам и горы, и океаны, и пляжи, и раскаленные пустыни, и бескрайние заполярные льды.

Чтоб вы знали, есть такие жаркие края, где не найти ни следа растительности и влаги. А в других – вечная мерзлота.

Это еще не все: благодаря Интернету я уяснила, что Земля – не единственная планета в космосе, планет видимо-невидимо!

Каждое открытие для меня как лакомство, только разжигающее охоту узнавать новое.

Мне понятна радость, которую познал раньше меня Пифагор. Я прозябала в плоском черно-белом мире, а теперь все вокруг обретает объем и перспективу. Моя территория была ограничена во времени и пространстве, а теперь это пространство без конца и края, возникшее в незапамятные времена.

Что еще рассказать вам о моих открытиях?

Выясняется, что в прошлом были кошки, вселявшие в людей ужас. Из «Энциклопедии относительного и абсолютного знания» я черпаю всевозможные яркие истории, взять хоть эту, про людоедов из Цаво.

Еще находки из ЭОАЗ: существуют специфические кошачьи болезни, например, «синдром Тома и Джерри», это когда кошка бьется в конвульсиях, услышав шуршание упаковки с чипсами, постукивание ногтями по столу, щелчки компьютерной мышки. Или взять «синдром небоскреба»: от него страдают некоторые кошки, живущие на верхотуре и почему-то сигающие оттуда вниз. Больше всего меня пугает «синдром Пандоры», когда кошка начинает упорно мочиться не в лоток.

Ладно, рассказ обо всех чудесах выйдет слишком длинным, так что вернемся к моей служанке. При помощи Романа Уэллса она упорно трудится над совершенствованием интерфейса человек/кошка, чтобы наши с ней диалоги стали еще более гладкими и стремительными. Благодаря усилиям Романа и Натали наша связь стала безупречной.

Я говорю – она понимает. Она говорит – понимаю я.

Черный шарик со светочувствительной поверхностью, вставленный в гнездо USB у меня во лбу, позволяет мне, как Пифагору, общаться на расстоянии без проводов – фразы, переведенные на кошачий язык, звучат прямо у меня в голове. Чем дольше я разговариваю с Натали, тем больше убеждаюсь, что была неблагодарной. Наверное, я не могла простить ей причастности к убийству моих детей. Раньше я ее не любила – и была неправа.

Она-то любит меня без всяких оговорок и все явственнее проявляет свою искреннюю привязанность. До меня доходит, что Натали ведет себя просто как все люди (например, она не отдавала себе отчета, что совершает зло, убивая моих детей. Точно так же, любя Феликса, она понятия не имела, что нехорошо без спроса взять и оттяпать ему яйца).

Мы обсуждаем с ней те три понятия, усвоения которых она от меня требовала, – любовь, юмор, искусство.

Понимаю, любовь для людей – нечто, имеющее абстрактное, несексуальное (а потому чуждое кошкам) измерение, прежде ускользавшее от меня. Натали может, к примеру, любить мужчину, не занимаясь с ним любовью (что представляется мне бессмысленным). Надо же, а я-то воображала, что мы, кошки, сентиментальны, тогда как они, люди, просто подчиняются животным инстинктам… Теперь о юморе: она советует мне относиться со смехом ко всем затруднительным ситуациям. Наконец, что касается искусства, то после изображения моей планеты, снятой с большого расстояния, она демонстрирует мне туманности, их я тоже воспринимаю как замечательные произведения искусства.

Я рассказываю Натали, как познакомилась с сочувствием, и узнаю, что людям, оказывается, не так уж оно и присуще. Среди ее соплеменников есть такие, кто никогда никому не сочувствовал, а отдельные представители вообще проявляют беспричинную жестокость и получают удовольствие от созерцания чужих мучений.

Еще я узнаю от Натали о понятии дружбы. Она говорит, что теперь, когда мы можем общаться на равных, пришло время стать подругами. Я отвечаю, что пока не хочу торопиться, лучше буду и дальше относиться к ней как к своей «любимой служанке». Она смеется и объясняет, что на становление дружбы может уйти время и что она тоже не намерена спешить. Я советую ей не отчаиваться: вероятно, настанет день, когда я признаю нашу с ней дружбу, просто сейчас это представляется мне несколько преждевременным.

Наши беседы иногда приобретают характер, который теперь, зная нужное слово, я назвала бы психологическим. Я спрашиваю ее, почему у нее нет половых отношений с Романом, в ответ она смеется – думаю, чтобы выиграть время, – и говорит, что у людей с этим делом сложнее, чем у кошек.

В ответ на мою просьбу Натали рассказывает о своем прошлом. Она очень любила отца, он умер, и ей очень его недостает. Общаясь с мужчиной, она неосознанно ищет в нем замену своему отцу, но никогда не находит того, чего бы ей хотелось.

Я в ответ говорю, что даже не знаю, кто мой отец, и что мне на него наплевать.

Это тоже вызывает у нее улыбку.

Она рассказывает о своей робости и недоверчивости. Считает, раз настоящая дружба требует времени, то на настоящую любовь нужна чуть ли не вечность. Признает, что Роман ей очень симпатичен, но утверждает, что не торопится и лучше подождет и даст их отношениям развиваться естественным образом.

Я советую ей не скрывать своих прелестей, ведь их вид возбуждает самцов, и слышу в ответ, что людям не позволяет так себя вести так называемая скромность, подобие запрета: женщине, дескать, нельзя показывать своего желания совокупиться с мужчиной.

Теперь моя очередь усмехаться. Женщины, налагающие на себя эти запреты, говорю я себе, просто морочат себе голову.

– То есть вы согласны ждать, не проявляя никакой собственной инициативы, пока ваш партнер обнаружит желание?

Она рассказывает мне о положении женщин, чья обязанность – заниматься детьми и работой по дому, готовкой, хотя при этом они должны еще и где-то трудиться. В некоторых странах, говорит Натали, девочек продают богатым старикам или насильно выдают замуж. Есть страны, где им нельзя учиться в школе, приходится сидеть взаперти дома, а на улицу выходить только с разрешения мужа, да и то замотанной в тряпки.